— Да не тряситесь бы вы так… — поморщилась «Хлоя», оправляя юбки.

Передернулась и начала менять облик. Вытянулась, похудела так, что платье почти упало с ее плеч. Волосы порыжели и через секунду на нас смотрела самая молодая из трех ведьм Анклава — Нарина, вспомнила я.

— Только попробуйте дотронуться до нее… — прорычал Габриэль, убирая меня себе за спину.

— Конечно дотронемся, — пообещала главная ведьма. — И до тебя, и до нее.

— Разорву! — он дернулся вбок, подхватывая кочергу у темнеющего камина…

— Спи! — глубоким, низким голосом приказала вдруг главная ведьма.

И мир померк перед моими глазами.

— Он чуть было все не испортил, этот Блэрвуд…

— Почему?

— Не хотел пить шампанское, куда я почти весь афродизиак вылила.

Кто-то фыркнул.

— Любишь ты рискованно играть… Не легче было девочке дать выпить? Она бы сама его и сманила в туалет…

— Ага, а если бы наш красавец ректор застукал их, когда бы они трахались, как кролики? Представляешь, что бы было? Убил бы ее, и сам бы копыта отбросил. Под Даамором особо головой не думают…

— Да, ты права…

— А так, все прошло идеально — она напугана, Блэрвуд один во всем виноват… Наш ректор превращается в берсерка, Блэрвуд — покойник, девочка невредима, полиция на хвосте — все, как нам нужно.

— Кстати, как он его так быстро убил? Тоже твоя работа?

Звонкий смех раздался у самого уха, а вместе с ним что-то холодное скользнуло по груди, явно разрезая одежду.

— Можно сказать и так — афродизиак невероятно сильный, влияет на сердце. Малейший болевой шок и наш оборотень уже в поднебесье…

Нож убрался, и я почувствовала, как одежду раскладывают в стороны, раздевая меня догола. Пошевелиться не могла — не могла даже двинуть и пальцем, однако все понимала и все слышала. Слышала даже собственное сердце, колотящееся от ужаса, и шум в ушах от накатывающей паническим пульсом крови…

Что эти твари собираются сделать со мной?! А с Габриэлем?! Понятно, что забрать магию, убив нас обоих в процессе — но как?

Господи, у них ножи — неужели сердца вырежут?! Или другие органы?..

«Успокойся, детка… Успокойся… Я… я вытащу нас отсюда…»

«Габриэль… мне страшно… я не хочу умирать…»

«Шш… не плачь… не плачь…»

«Я не плачу… не могу плакать… ничего не могу…»

«Колдовать пробовала? Заклятья можно про себя говорить!»

Я попробовала — воззвала в памяти заклинание левитации — поднять свое обездвиженное тело над столом…

«Ничего не выходит…»

«Попробуй взрыв — ты уже два раза раскидывала от себя других…»

Я напряглась, сконцентрировала в себе Защитную Магию…

— О, задергалась, задергалась — колдовать пытается… — заметили насмешливо.

Магия взорвалась, вырвалась из рук и ног… и растаяла где-то в пространстве, полностью иссякнув.

— Может их по-настоящему усыпить? — с жалостью в голосе предложил кто-то. — Зачем нужно, чтобы они страдали?

— О нет… Страх — сильнейший допинг, сестра. Посмотри, как ярко полыхает аура… Так что пусть трепыхаются. И не волнуйся — мы надели не нее глушащий магию колпак. Пусть сколько угодно колдует…

— А на него?

— А зачем на него? Он всего лишь простой человек… Да, зайчик мой?

Я услышала, как рука хлопает по натянутой коже.

«Еще раз тронь, и я лично перережу тебе глотку, сука…»

— О, смотри-смотри, и этот задергался…

Главная ведьма — Тая — я узнала ее голос, хмыкнула.

— А может, оставим его себе? Уж больно симпатичный…

— Почему бы и нет? Память сотрем, ошейник наденем… Ты вон как раз Эдуардо замучила…

— Дааа… хлипкий оказался, альфонсик… Но как старался! Уж больно жить хотел.

Обе расхохотались.

— Глупые вы, — ласково пожурила их третья ведьма. — Как мы его оставим? Нам же они оба нужны.

Тая вздохнула.

— Если бы я его раньше увидела, может и не стала бы подначивать эту дурочку на Даамор… Себе бы забрала такой знатный экземпляр…

— Ага, и сколько бы мы еще искали такую замечательно-наивную пару? Двадцать лет? Тридцать? И в кого бы ты превратилась за это время? С прошлого раза уже почти не осталось эликсира, сестра. Тебе ли не знать!

— Ты права. Не стоит эта мордашка моей молодости… и эти замечательные мускулы… и этот чудесный… о… какой большой…

«Сука! Чтобы тебе в аду гореть, мразь!»

Все вместе рассмеялись, а потом послышался отвратительный мокро-липкий звук, о происхождении которого я даже думать не хотела.

— Смотри-ка, не встает!

— Пфф… И не встанет… У него ни на кого больше не встанет, кроме его подружки — забыла?

— Ах да… Ну, тогда долой сомнения!

Будто вихрь пронесся по всему моему телу, и я поняла, что слетели последние остатки одежды. Но в этот раз мне было плевать, что кто-то раздел меня — потому что то, что ожидало меня впереди было куда хуже банального изнасилования.

Слова страшного заклятья отдавались эхом в голове и груди, будя нечто древнее, забытое… отзываясь голосами и стонами проклятий…

Я почувствовала, как неведомая сила поднимает меня в воздух…

И вдруг мои глаза открылись — явно не по моей воле.

— Зачем?.. — самая молодая, рыжая ведьма поежилась под моим ненавидящим взглядом.

Но мне было плевать на нее — я хотела использовать последние несколько минут жизни, чтобы смотреть только на него — на моего мужчину.

Габриэля еще не успели раздеть догола — только сняли пиджак и расстегнули жилетку с рубашкой. Штаны, ожидаемо, тоже были расстегнуты.

Неделю назад я ненавидела его, ни о чем так не мечтая, как никогда больше не видеть это лицо — слишком красивое для такого подонка… а теперь готова расстаться с жизнью, только чтобы эти холодные глаза никогда не закрылись… Это неправильно, несправедливо, я не хочу его терять! Мы ведь еще ничего не успели…

«Я люблю тебя…»

Его лицо не изменилось, скованное магией, ни одна черточка не дернулась. Я даже не сразу поняла, что это он мне сказал, а не я ему.

«Слышишь? Я тебе люблю, несносная ты моя ведьма…»

Я вдруг почувствовала, что мне нечем дышать. Вишу в воздухе и задыхаюсь от счастья и горя одновременно. И слезы ручьем по щекам, как будто меня «разморозили» — специально, чтоб вдосталь наплакалась перед смертью…