Я гостеприимно распахнула дверь, но призрак проигнорировал этот дружеский жест и проник в мою комнату сквозь стену.

Уселся прямо на стол, положив ногу на ногу. Я присела на подлокотник кресла и осторожно спросила:

— Граф Форвейн, что вы напевали? Мне показалось, это какая-то очень грустная песня.

— Это погребальная песня. И чему вас только учат, если погребальных песен не знаете. Эту песню я сочинил сам, и пел её во время погребения благочестивой Ларинель. Увы, там, где она сейчас находится, она не слышит мой призыв. Ждет ли она ещё меня?

Призрак закрыл лицо руками и глухо застонал. От этого звука мне стало и жутко, и невыносимо жалко графа.

— Не сочтите любопытством, я знаю, как трепетно относитесь вы к своему прошлому. Но, говорят, что если поделиться с кем-нибудь своими переживаниями, то станет легче.

Я замолчала. Призрак каждый раз на мои вопросы о нём самом отвечал недовольством. Но чем помочь человеку, ну или призраку, терзаемому воспоминаниями или ещё чем-то, кроме как внимательно выслушать его, я не знала. Но граф вдруг заговорил:

— Больше всего на свете я желаю воссоединиться с моей любимой супругой, благочестивой Ларинель. Но вместо этого должен оставаться узником замка. Узником своей самонадеянности и предательства. Я предал память Ларинель и сам себя наказал!

И снова леденящий душу стон. Меня пробрала дрожь от этого звука. Я сидела ни жива, ни мертва и ждала, что будет дальше.

Призрак соскользнул со стола и завис перед окном, слабо светясь потусторонним светом.

— Когда моя любимая супруга покинула этот мир, жизнь стала мне не мила. Все казалось бессмысленным. Я бродил по окрестностям замка и не знал, как унять душевную боль. Чем заполнить сосущую пустоту в груди. Мои метания перемежались с приступами затворничества, когда я запирался в комнате и не желал никого видеть.

А спустя пару лет, слоняясь по холмам, я наткнулся на общину тёмных. И там я увидел её. Когда тучи разошлись, и лунный свет заиграл на её белокурых волосах, я подумал, что сошел с ума. Это была она, моя Ларинель! Её улыбка, её нежный овал лица, даже брови она хмурила также! И я подумал, что мой призыв услышан и Высшие силы послали мне мою Ларинель. Да, в теле другой женщины, под другим именем, но это была она!

Её звали Эйза. Обычное имя у тёмных.

Мы стали встречаться тайком. Эйза была полна жизни. Те, кто говорят, что от взгляда тёмного мага все живое погибало — бессовестно врет. Тёмным не чужды чувства и переживания. Они такие же, как и мы. И далеко не все из них жаждали власти. Многие общины жили обычной жизнью и не причиняли вреда своим соседям.

Я готов был забрать Эйзу в любой день в свой замок, заключить брак по всем обычаям. Но между нами была пропасть, преодолеть которую, мы были не в силах. Она была тёмная. И её клан не позволил бы мне стать её супругом. И дело было даже не в том, что я был потенциальным врагом. Браки между тёмными и светлыми магами имели печальный итог. Эти пары или оставались бездетными или женщина и ребёнок, которого она носила под сердцем, погибали. Смешение магии это всегда смерть.

Я не знал, что делать. Моя Ларинель была рядом и невыносимо недосягаема. И тогда я написал магистру Куагрею. Да, я был с ним немного знаком. Когда-то мы оба ходили в учениках у великого мага, имя которого тебе ничего не скажет. А потом наши пути разошлись. Куагрей всегда был помешан на экспериментах в области магии. Все искал способ развить новые способности, вывести новый вид магии. Я периодически следил за его успехами и знал, что он среди прочих магистров ищет способ борьбы с тёмными. По своим источникам я выяснил, что Куагрей решил, что если отделить звериную ипостась от тёмного, и наполнить тёмного светлой магией, он станет светлым магом. Звучит бредово? Возможно. Но в этом был весь Куагрей. Чем невозможнее и сумасброднее идея, тем крепче он в неё впивался. Мы с Эйзой решили рискнуть. Я написал Куагрею, попросил его помочь мне превратить мою возлюбленную в светлого мага. Но, меня постигло разочарование. Куагрей прислал ответное письмо, сообщив, что все его эксперименты в этой области потерпели неудачу. После отделения звериной сущности, тёмный умирал. Но Куагрей предложил мне стать участником обратного эксперимента. Он предложил меня сделать тёмным! Да, я согласился. Не смотри так на меня, глупая девчонка! Я решил, что судьба испытывает меня, проверяет, на что я готов, чтобы вернуть Ларинель! А я был готов на все. На всё, слышишь?!

Он приехал в замок и объяснил мне суть эксперимента. Для своей лаборатории Куагрей выбрал подземелье Форфейпак. Мы с ним расписали стены и полы в замке защитными рунами, ведь то, что привез с собой Куагрей, пугало даже его самого. Ты знаешь, что такое звериная ипостась тёмного? Это воплощение самой тёмной силы. А когда ипостась отделяют от тела мага, сила теряет облик зверя. Так вот, в специальном сосуде Куагрей привез те самые отделенные сущности, которые теперь представляли некую субстанцию. Субстанцию концентрированной тёмной магии.

В подземелье он начертил круг рун, в который я и лег. Добровольно лег. А после Куагрей острием кинжала вырезал на моём теле руны, которые должны были притянуть и удержать в моём теле тёмную магию.

Во время обряда я испытывал жуткую боль. Меня будто разрывало на части. В какой-то момент я потерял сознание. А когда пришёл в себя, то увидел в круге рун своё бездыханное тело. Сосуд с субстанцией был опрокинут. А дверь подземелья запечатана. Я стал призраком. Выбраться из подземелья мне не составило труда. Теперь я мог перемещаться по замку сквозь стены. Но покинуть Форфейпак я не могу.

Спустя несколько дней прибыл мой племянник, который должен был унаследовать замок. Я явился к нему, думал обсудить дела и предостеречь его, но он, увидев меня, заорал как резанный. Несколько лет замок пустовал. А потом явились нечестивцы, и я узнал, что отныне мой замок — собственность короны.

Призрак замолчал. Я осторожно перевела дыхание. Ничего себе откровение.

— Граф Форвейн, вы хотите сказать, что та жуть, что расползается из-под замка, это концентрированная тёмная магия, которая раньше была звериной ипостасью?!

Призрак кивнул.

— И я не могу воссоединиться с Ларинель, пока моё тело, оскверненное тёмными рунами, лежит в тёмном магическом круге. А вытащить его из подземелья и похоронить с полагающимися ритуалами невозможно. Нельзя распечатывать дверь подземелья. Иначе тёмная сила вырвется наружу.

После того, как призрак графа растворился в темноте, я ещё некоторое время сидела на подлокотнике кресла и обдумывала всё, что услышала. Проблем меньше не стало, но теперь добавилась ещё одна причина, по которой нужно уничтожить жуть. Граф Форвейн должен воссоединиться со своей супругой Ларинель. А для этого необходимо очистить подземелье от скверны.

Но теперь у меня появился «крючок» на который клюнет департамент магии. Интуиция подсказывала, что упоминание о магистре Куагрее и его сомнительных экспериментах не останется без внимания сотрудников департамента. Не теряя времени, я села сочинять новое письмо в магическое ведомство.