Была слабая зацепка: магистр Куагрей. Что, если ему всё-таки удалось что-то придумать, какое-то средство? Из курса истории магических учений я знала, что магистр признан одним из выдающихся магов королевства и его вклад в развитие магических наук велик. Но вот ни слова о Забытых в связи с именем магистра не упоминалось. Да и где можно найти эту информацию, если призрак прав и на разработки магистра наложили печать секретности. У меня и знакомых-то таких нет, которые вращались бы в высшем свете и могли запросто попросить о чем-нибудь короля. Эх…

Вот с такими мыслями я и провалилась в сон.

На этот раз я оказалась в уголке какого-то чудного парка. Рядом со мной раскачивались качели и словно приглашали усесться на них. Разумеется, в моём детстве качели присутствовали, но выглядели они гораздо проще. Отец привязывал веревки к суку дерева, закреплял на этих веревках отполированную доску — вот вам и качели. И нам с Гриэль этого было вполне достаточно. А сейчас я перед собой видела, чуть ли не произведение искусства. Украшенное причудливой резьбой по краям сиденье было застелено расшитым ковриком с бахромой. А прочные канаты, на которых оно крепилось, уходили куда-то в дымку, которой было окутано все окружающее пространство.

— Вам нравится кататься на качелях, Роберта? — голос Паула раздался за спиной, но за мгновение до этого я почувствовала его появление. Это ощущение проявлялось волнительным напряжением и желанием поскорее обернуться. Что я и сделала.

— На качелях я каталась в детстве. А где вы нашли это чудо? — я легко провела рукой по канату.

— Это иллюзия королевского парка. А на качелях обычно качается принцесса Оливия. Но я уверен, что она не будет против. Она добрая и не жадная.

Сиденье качелей было поднято высоко, и я замешкалась на пару секунд, примеряясь, как удобнее забраться на него и при этом не выглядеть перед Паулом неуклюжей. Но мужчина быстро разрешил моё затруднение. Просто приподнял за талию, помогая устроиться удобнее.

Я крепко вцепилась в канаты, боясь соскользнуть. А Паул встал с боку и потянул за канаты, раскачивая.

И почему качели считают детской забавой? Лично я сейчас переживала такую гамму эмоций! Мне было и весело и немного неловко. Когда я отпускала одной рукой канаты, чтобы придержать приподнимающийся подол платья, Паул строго хмурил брови и напоминал, чтобы я держалась. И это было и забавно, и я бы сказала, мило. Сон ли это или иллюзия, но если в процессе ты получаешь настоящие эмоции, то какая разница.

Волосы немного растрепались, ведь спать я ложусь без шпилек в сложно сочиненной прическе. А когда я сказала, что довольно, Паул обхватил меня за талию, снимая с качелей. Я положила ладони ему на плечи и в этот момент наши взгляды встретились. Ещё пару мгновений назад я смеялась и хохотала над шутками Паула, а сейчас сердце замерло, потом снова пустилось вскачь и улыбка, словно приклеилась к губам.

А потом мы шли куда-то по извилистой тропке, которая все не кончалась и, наверное, это тоже была иллюзия.

— Мне показалось или вы действительно чем-то опечалены, Роберта? — моя рука покоилась на сгибе руки Паула, и это было приятно и немного волнующе.

— Скорее, встревожена. Появились новые обстоятельства, и я не уверена, что справлюсь. Но, в общем, все по-прежнему. А у вас, есть какие-то обнадеживающие известия?

— Нет, но я считаю это хорошим знаком. Видите ли, человек, который устроил мне путешествие в этот замок не должен знать, что ко мне вернулись и память и магия. Поэтому действовать следует крайне осторожно. Иначе пострадаю не только я, но и другие люди.

— А я могу узнать имя этого человека? Не подумайте, что я излишне любопытна, просто, если этот человек опасен, было бы разумно предупредить меня о нём.

— Ну что же, в ваших словах есть разумное зерно. Этот человек королевский советник. Его имя Наимас Шуль. До недавнего времени я считал его соратником, другом, но ошибался на его счет.

— Господин Шуль? Кажется, я слышала это имя. Да, точно! В день приезда в замок мне и господину Эриусу пришлось ожидать господина Намзини. И комендант сообщил, что разговаривал с королевским советником, господином Шулем. Кстати, в этот день и вас сюда доставили вместе с остальными осужденными.

— Ну, в таком случае, я не сомневаюсь, что Шуль интересовался состоянием осужденных. Он же должен быть уверенным, что я нахожусь под заклятием.

— А он вообще, добрый человек? Я, почему интересуюсь… Здесь в одной из камер содержат семейную пару. Женщина ждет ребёнка. Ядвига говорила, что её отец уже дважды разговаривал с советником по поводу этой пары. Но приказа о помиловании нет. А эта женщина, кстати, говорят одна из фрейлин принцессы Оливии. Жалко её.

— Ждать от Шуля милосердия придётся долго. Он всегда шёл напролом к своей цели. Потому и стал королевским советником. Но я попробую узнать у Оливии, какой фрейлины она не досчиталась. Возможно, она что-то сможет изменить.

— У принцессы Оливии? Вы так просто можете связаться с ней? — я остановилась от неожиданности. Как всё-таки здорово иметь полноценную магию! Такие возможности открываются!

— А что вас удивляет, Роберта? Я же сейчас общаюсь с вами. Во сне я могу явиться и принцессе. Он знает об этой моей способности.

— Так вы хорошо знакомы? — не скрою, что почувствовала досаду. Вот так вот, магическая иллюзия это всего лишь способ общения и я не единственная, кто удостоился. Интересно, а принцессе он тоже водопады с качелями показывает?

— Достаточно хорошо, чтобы можно было бы попросить об аудиенции таким вот оригинальным способом, — Паул рассмеялся, а червячок недовольства начал грызть меня сильнее. Но тут Паул снова стал серьёзным:

— И если подумать, то какая-то уж слишком мрачная картина вырисовывается. Как бы самой принцессе не грозила опасность.

Тут он взял меня за обе руки и поочередно коснулся их губами:

— Роберта, мне жаль прерывать наше свидание, но я должен кое-что выяснить. Ваши слова о фрейлине кое-что напомнили мне. Это очень важно. И я прошу простить меня.

Как и в прошлый раз, я не успела ничего ответить, как иллюзия оборвалась. Я успела лишь ощутить досаду на свой болтливый язык, прежде чем провалиться в сон.

Проснулась я в скверном настроении. Я и так по утрам не лучшая компания, а тут ещё прибавилась досада на саму себя. Ну и разумеется волнение из-за предстоящего магического воздействия. Я слабо представляла, что должна делать, помимо того, что направлять свою магию на тёмные нити. Как обезболивать или заживлять я знала, а как назвать то, что я должна сделать с Ядвигой? И даже присутствие Теобальда не успокаивало. Мне почему-то казалось, что он тоже плохо себе представляет, с чем связался.

А вот Ядвига была спокойна. За завтраком она выглядела как обычно, ни тени волнения я не заметила. Может, она просто забыла, что нас ждет Эриус?