Кошкин пожал плечами. — А может, прогуляться решил. Там Любица очень красивый изгиб делает, хоть картину пиши…

— И где вы спрятали его тело? — словно бы невпопад спросил Камышев, когда каким-то звериным чутьем понял, что его жертва расслабилась. Вон даже в образы пустился, значит, самое время бить!

И вроде бы у него получилось.

— Нет никакого тела! — крикнул «хозяин кладбища», вытаращив глаза. — Живой он пока еще…

Поняв, что сморозил лишнее, Кошкин всхлипнул и до скрежета сжал зубы.

— Товарищ старший лейтенант, там омут очень глубокий, — неожиданно подал голос караульный. — Улица Урицкого как раз к нему и выходит. Бабки болтают, будто там водяной шалит.

— А что на самом деле? — Камышев с тревожным любопытством посмотрел на милиционера, решив не делать ему замечание за то, что лезет в разговор без разрешения.

— На самом деле, товарищ старший лейтенант, там берег крутой с обрывом и ограждения никакого, — ответил караульный. — А место глубокое…

— Ч-черт! — выругался Валерий и, приказав караульному увести Кошкина в камеру, бросился в коридор.

В несколько прыжков он оказался у кабинета Апшилавы, распахнул дверь и крикнул:

— Эдик, вызывай водолазов!

Курчавый следователь от неожиданности чуть не выронил изо рта сигарету, потом она все-таки вывалилась, он поймал ее и раздавил в пепельнице.

— Валер, что случилось? Зачем водолазы?

— Омут на Урицкого! — Камышев понимал, что время уходит, и безжалостно резал фразы. — Звони водолазам и бегом к Матвеичу!

Апшилаве этого оказалось достаточно, он кивнул напарнику и принялся крутить телефонный диск. В «шестерку» они сели практически друг за другом — Эдик, быстро дозвонившись в военную часть, догнал Валерия возле машины.

Матвеич, услышав, что решается вопрос жизни и смерти, выжимал из тольяттинского седана все возможное, даже пару раз проехал на красный, хотя никаких специальных опознавательных знаков на «шестерке» не было. Но сейчас не это важно, думал Камышев, нам просто нужно успеть.

Когда пожилой водитель лихо затормозил на асфальтовом пятачке, где улица и вправду упиралась в высокий заросший кустарником берег с крутым обрывом, Валерий почувствовал, что они не успели.

Глава 31. Омут

— Далеко водолазам ехать? — спросил Камышев, стоя над опасным обрывом и глядя в чернеющую гладь реки Любицы.

— Полчаса, Валер, не меньше, — упавшим голосом ответил Апшилава.

— Не успеют, — покачал головой калининский следователь. — Вдруг он еще живой?

Из кустов раздалось мяуканье — оттуда выглядывала черная кошка с яркими зелеными глазами. И смотрела она, как показалось Камышеву, прямо на него. Впрочем, так оно и было.

— А ну, брысь отсюда! — в сердцах крикнул Валерий, замахнувшись на животное.

Кошка разразилась длинным скрежещущим мявом, словно ругалась на Камышева, а потом, бросив на него как будто бы укоряющий взгляд, внезапно рванула за прошмыгнувшей мимо его ног тенью. Валерий отступил на шаг и посмотрел вслед убегающей серой крысе, за которой мчалась черная бестия.

— Ладно, давай сами, — отбросив навязчивые мысли о Клавдии Макаровне и ее мнимой способности обращаться в кошку, решительно заявил Камышев.

— Ты о чем? — спросил Апшилава, с сомнением глядя в черную воду.

— Я нырну и попробую найти Жукова, — пояснил Камышев. — Не беспокойся, у меня разряд по плаванию…

— У меня вообще-то тоже, — Эдик даже обиделся, что приятель, не подумав, списал его со счетов. — Вот только зачем рисковать? Если Кошкин его сюда кинул, то парня уже не спасти. Жалко, но больше часа в воде никто без воздуха не продержится!

— Знаю! — чуть не выругался Камышев. Все правильно сказал Апшилава, шансов нет, но в голове у него почему-то словно мошка билась одна старая история. — Вот только я однажды от вахтовика с севера слышал, что местные смазывают мешки тюленьим жиром и потом, когда ныряют, дышат собранным там воздухом.

— Холодно… — Апшилава задумался. — Все равно, даже с воздухом.

— Знаю! — Валерий махнул рукой. — Но я после того, как свидетели сказали про банку с чем-то густым и темным, никак не могу избавиться от этой мысли. И если есть хотя бы шанс… Ты представляешь, каково сейчас парню, если он действительно там борется за последние крохи воздуха?

— Вот же сволочь этот сторож! — выругался Эдик, а потом, больше ничего не говоря, принялся раздеваться вместе с Камышевым.

Погода стояла самая что ни на есть сентябрьская, но выбора у следователей не было. Когда они скинули с себя одежду и приготовились прыгать, к берегу моментально подтянулись зеваки.

— С ума сошли! — крикнула какая-то женщина в пальто с высоким воротом.

— Давай, давай! — напротив, начал подзуживать мужик в спецовке и синем берете. — Глядишь, олимпийский резерв подтянем!

Мальчишки свистели, кто-то предложил поболеть за «спортсменов», раздалась трель милицейского свистка… Но Камышев с Апшилавой уже летели с обрыва вниз. Любицкая вода встретила Валерия пронзительным холодом и темнотой. Он покрутил головой, увидел рассекающего глубинные толщи Эдика и принялся искать… Кого или что? Калининский следователь поймал себя на мысли, что верит в удачу, хотя Жуков скорее всего уже мертв.

Воздух в легких кончался, и Камышев всплыл. Было холодно, но все же терпимо, а Жуков, подумал он, провел здесь длительное время. Ныряя, Валерий вспомнил лекции: если температура воды от пяти до пятнадцати градусов, человек может прожить максимум четыре с половиной часа. При условии, конечно, что у него есть доступ к кислороду…

Где-то на грани видимости мелькнули зеленые огоньки. И тут же следователь инстинктивно отдернулся, когда мимо него проплыла змея. Блестящая, черная — откуда она в сентябре? Разве им не положено уже прятаться в ожидании холодной зимы? Решив, что ему показалось, Валерий приготовился нырять. В толще мутноватой воды что-то ярко блестело, и он отточенными движениями опытного пловца погрузился глубже. Рука. А точнее, руки — бессильно раскинутые в стороны. Желтая куртка — это она привлекла его внимание. Ноги связаны веревкой, уходящей в глубину. И раздутый темный мешок там, где должна быть голова.

«Твою мать! Неужели угадал?.. Вот только тело совсем не двигается. Поздно?» — выругался от напряжения следователь и выпустил из легких большую часть воздуха.

В этот момент что-то темное и массивное, с круглой головой, надвинулось снизу на Камышева. Секунда потребовалась Валерию, чтобы понять — водолазная команда прибыла раньше, чем ожидалось. Человек в гидрокостюме с массивным шлемом-шаром обрезал веревку, следователь подхватил всплывающее тело, Апшилава помог ему… Вынырнув, оба поплыли к берегу, таща за собой третьего — до пологого выхода из реки нужно было сделать приличный крюк, у милиционеров уже зуб на зуб не попадал, однако иных вариантов не оставалось.

Когда они выбрались, на обоих накинули теплые одеяла, забрав внезапно потяжелевшего на берегу