Вот так, — сказал Беромир и подойдя к узкому оконцу, начал то открывать, то закрывать его щитом. — Видите? Короткое открытие — это ноль. Долгое — единица.

— И как буквы передавать? — подался вперед Вернидуб. — Также как с флажками? Только мигать больше, чем флажками махать?

— Да. Раз шесть-семь мигнуть придется, чтобы одну букву передать.

— Все равно ведь, чтобы издали увидеть, поднимать фонарь высоко нужно. — покачал головой Красный лист.

— Вам не угодишь. — смешливо фыркнул Беромир.

— Почему? Только все наспех как-то, шероховато. Вот сам поглядит. Укреплять поселения — дело здравое. Да только много их. И хватает малых — таких, что две-три семьи. Или даже на одну.

— А и не надо их. Каждый род строит свое поселение. Им и живет. Зато его укрепить можно. По-настоящему. Разве дурно?

— Дерево гниет, — осторожно возразил Вернидуб. — Порой весьма быстро. Чуть зазевался — и частокол рукой вывернуть можно. Туда враг и пролезет. Али нет? Ты ведь и сам сказывал, что сие, — повел седой ведун рукой, — лишь на время. Потом хотел из камня ставить крепость, чтобы не гнило и спалить было нельзя.

— Так и есть, сгниет зараза. — кивнул Беромир. — Но есть выход.

— Тоже всем из камня строится?

— Тулоу.

— Что сие? Название уж больно чужое.

— Далеко-далеко на восходе живет народ хань. У самого океана. Так у них случается, что конные наскакивают, как у наших южан, — кивнул Беромир на Добрыню. — Потому живут они в тулоу. Это такое здание из земли. Что римский каструм, только круглое.

— Из земли? Как мы жилище делаем?

— Нет, — покачал головой Беромир.

И дальше начал рассказывать про землебитную технологию. Дескать, ставится опалубка из досок. В нее насыпается просеянная земля слоем. Трамбуется. Проливается жидким раствором извести. Потом снова. И опять. И еще.

Поначалу все довольно слабое. Но с каждым годом стены все крепче и крепче становятся. Пока за несколько веков не превратятся почти что в камень.

— А зима? Ты же хочешь высокие стены ставить. Холодно же будет.

— Не просто высокие, а натурально здоровенные. И чтобы первый этаж без окон наружу. И в нем только загоны для скота, амбары, склады для дров и прочее. Жить же на втором этаже. С прочими — на третьем.

— Тем более! Куда такое годиться?

— Так, стены можно сделать толстыми, — улыбнулся Беромир. — Шага в четыре на первый этаж. На втором — три, потом — два. Мыслите, такую толщину проморозить можно? Даже если не отапливать. Но отапливать-то можно и нужно.

— Такую хитрую печь, как у тебя была, людям точно не надо. — заметил Вернидуб.

— А и правильно. Перемудрил я с ней. Все можно проще сделать. В таком круглом доме живет род. Сколько в нем семей? Редко больше двадцати. Значит, второй этаж можно разделить на тридцать две одинаковые части.

— Почему тридцать две?

— По количеству румбов. — на автомате ответил Беромир. Увидев полное непонимание, просто махнул рукой. — Это не так важно. Главное, чтобы имелись свободные комнаты для гостей и на вырост.

— И все же. Почему? Что это за румбы?

— Круг делится ровно на четыре части. Вот так, — изобразил Беромир пальцем в воздухе, чтобы все видели. — Этого явно мало. Ведь семей больше. Делим дальше. Каждую такую дольку пополам. Получается восемь. Все еще мало. Потом идет шестнадцать. Не то, ни се. Если и хватит, то впритык. Дальше же уже тридцать два. И это в самый раз. Равными же доли надо делать, чтобы никого не обижать, и не плодить ненужные ссоры.

— Ну… если так… — переглянулись все присутствующие.

Мгновение спустя прозвучали новые вопросы.

Тема бояр и ведунов зацепила. Очень уж привлекательной она выглядела. Ведь ежели подготовиться, то за лето можно такой домик отгрохать, что сильно поубавит пыл набежников.

Даже если в один этаж — уже серьезное препятствие. Ворота-то одни. Более того — Беромир предложил для них новое и свежее решение. Ставит двойные ворота: первые вгладь с внешней стеной, вторые — с внутренней. И открывающие только наружу. А секцию над ними не заселять и делать в ее полу бойницы. Так что, даже если неприятель прорубит или как-то еще пробьет внешние ворота, то попадает в «огневой мешок». Получая на голову камни, кипящую воду и прочие прелести бытия.

В перспективе же Беромир вообще предлагал ворота перестроить, выложив камнем или кирпичом. Чтобы покрепче. А внешние ворота делать из подъемного моста, перебрасываемого через ров, окружающий такое жилище.

На третьем же ярусе ставить легкую выносную галерею из дерева с бойницами, позволяющими, в том числе, стрелять вниз. Прямо под стены.

— Эко, ты размахнулся! А сдюжим?

— Так можно и не надрываться. Смотрите. Первый год ставим стены первого этажа и крышу наспех перекрываем соломой и уже можем укрываться там от набегов. Второй год — второго. Что позволяет заселяться. На третий год ставим последний этаж. Для целого рода это не так много работы. Более того, я бы предложил практиковать помочи. То есть, силами нескольких соседних родов по очереди ставить такой дом друг другу. В первый год быстро пробежали и возвели всем первый этаж…

— А чего не сразу все три?

— Надо бы дать схватится известковому раствору. Пусть годик постоит. Беды в том не будет. Тем более что и в таком укрытии спрятаться от набега можно, загнав туда еще и скот. Во дворе постоит для начала, с него не убудет.

— Вещь дельная эта твоя тулоу. — заметил Вернидуб. — Да только она для рода, живущего оседло. По твоему многополью. Остальным иные годы бегать далеко придется, к посевам.

— Не так уж и далеко! — возразил Красный лист. — Там же всего род будет проживать.

Остальные тоже его поддержали.

Мысль о том, что можно легко обзавестись вполне надежным укреплением, защитившись от набегов, очень задела присутствующих.

— Ну хорошо, — отступил Вернидуб, глядючи на этот галдеж. — Но все одно — это твое тулоу не помогает с сигналами. Хоть фонарем, хоть чем угодно.

— Три этажа. Ежели каждый делать в полтора-два человеческих роста, сколько это выйдет? Приличная высота?

— Но недостаточная.

— Выделить одну верхнюю секцию и поставить там легкую деревянную башню. Например, над воротами. Роста в три-четыре или