На этом семинаре Анна первой взяла слово:

– Ваши инструменты на самом деле помогают мне справиться с Антоном. Но вот Люк сводит меня с ума. Как вы думаете, может быть, он еще слишком маленький для этих инструментов? Ему только что исполнилось два года, и он представляет собой живой пример того, что мы называем «ужасным двухлеткой».

Я удивилась:

– Поделитесь с нами подробностями.

– Ладно, вы сами попросили. – Анна отхлебнула немного кофе из своей чашки и начала рассказ: – У Люка внезапно проснулся дух противоречия. Хуже всего по утрам. Он падает на пол и сопротивляется, когда я пытаюсь одеть его. Ни один из приемов, которые срабатывали с Антоном, не помогают. Я предлагаю выбор одежды. Люк вопит: «НЕ БУДУ!» Я говорю, что это не вариант, но он швыряет вещи на пол. Я пытаюсь возложить на него ответственность, разрешаю одеваться самостоятельно, но он вообще не реагирует. Иногда я пытаюсь считать. «Если ты не начнешь одеваться, я сама одену тебя на счет три. Один… два…» Конечно, я знаю, что мы не должны угрожать. Все равно это бесполезно, Люк убегает и прячется… Я даже пыталась его подкупить, предлагала мороженое на завтрак за то, что он оденется. Но соблазн, видимо, был невелик, хотя дело закончилось очередной истерикой, когда Люк не обнаружил на столе мороженое. И это еще не все. Вчера я битых десять минут запихивала его в автомобильное кресло. Правда, иногда Люку даже нравится одеваться и он с удовольствием усаживается в автомобильное кресло. Проблема возникает, когда мне нужно, чтобы он оделся или уселся немедленно. Вот тогда Люк автоматически переходит в оборону. Я думала о естественных последствиях, но единственное, что действительно происходит естественным путем, это мое регулярное опоздание на работу. Можно было бы отправить Люка в детский сад голышом, но не думаю, что он обратил бы на это внимание. Честно говоря, я бы игнорировала его вопли, но мальчик растет и становится сильнее. Скоро я просто не смогу с ним справиться.

Все слушатели дружно вздохнули. Мало что вызывает такой стресс, как сборы двухлетнего ребенка по утрам. Здесь существует непреодолимое противоречие. От взрослого человека требуется эффективность, движение к определенной цели. У малышей же нет целенаправленности, они радуются текущему моменту.

– Сомневаюсь, что по утрам у вас есть настроение для развлечений, – сказала я. – Однако игра – это лучшее предложение из возможных. Это единственное, что позволит избежать силового противостояния с двухлетним ребенком. Можно утешать себя тем, что с возрастом ребенок становится более разумным. Позже вы сможете применить методику решения проблем и возложите на ребенка ответственность. Но в настоящий момент речь идет только об изменении настроения.

Анна посмотрела на меня недовольно:

– А мое настроение не в счет?

– Похоже, ваше настроение улучшится, если что-то наконец сработает? – сказал Майкл.

Анна скрестила руки на груди:

– А что вы в таких случаях делаете?

– Я заставляю одежду говорить, – ответила Сара. – Беру в руки носок и ботинок и разыгрываю диалог: «Я голоден! Я хочу съесть этот вкусный маленький пальчик!» Иногда я представляю, что они протестуют: «Нет, нет, нет! Не надо засовывать в меня эту пахучую ногу! Хочу быть свободным!» Потом мои персонажи начинают ругаться: «Ах ты, плохой носок! Ты должен беречь от холода ножку Мии!» Носок возражает: «Я не должен, это дурацкое занятие». Тогда я говорю очень строго: «Вы должны сотрудничать! Иначе бедная Миа опоздает в детский сад». Миа смеется и забывает, что нужно бороться со мной.

Мария добавила свою историю:

– Бену нравится, когда я предлагаю ему странные вещи: «Хочешь надеть рубашку как обычно или наизнанку? Или задом наперед? Хочешь засунуть в брюки сначала правую ногу или левую? Все равно, с какой ноги ты начнешь, главное, не засовывать обе в одну штанину. Это будет опасный трюк!» Естественно, он пытается его исполнить. Иногда я спрашиваю, как он хочет идти по дорожке к машине, передом или задом, скользить, как на лыжах, или прыгать, как лягушка. Еще сыну нравится, когда я предлагаю соревнование: «За сколько секунд ты добежишь до машины и пристегнешься? Готов? На старт, внимание, марш!» Я включаю секундомер и засекаю время. Иногда я кричу, как болельщик: «Бен выигрывает гонку! Зрители ликуют!»

Майкл предложил свой вариант:

– Джейми никогда не надоедает робот в моем исполнении. Мы представляем, что его одевает дроид: «Надо… положить… руку… в рукав. Неисправность. Рубашка… зацепилась… за нос».

Тони потеряла терпение:

– Я лучше сделаю так, чтобы мои дети стали более самостоятельными. Я сойду с ума, если каждое утро буду говорить голосом робота и играть со всеми тремя детьми. Я применяла метод решения проблем к утреннему распорядку. Ненавижу кричать по утрам, говорила я детям. И им, как я понимала, не нравилось, что я кричу и понукаю. Мы купили специальный детский таймер, на циферблате которого красный сектор становится меньше, когда истекает установленное время. Это показывает детям, сколько времени у них осталось. Потом мы сделали большой плакат со списком всех утренних дел. Напротив каждого пункта я прикрепила длинный кармашек. У всех моих детей есть карточки с изображением рожицы, и они переставляют свои карточки из одного кармашка в другой по мере выполнения пунктов списка.

Я была заинтригована.

– Покажите, пожалуйста, как это выглядит?

Тони быстро начертила схему на листе бумаги.

– Здесь шесть пунктов: надеть рубашку и штаны, потом носки и ботинки, съесть завтрак, почистить зубы, надеть пальто и рюкзак, а последний пункт открывает свободу действий. Все дети двигают свои карточки с рожицами от одного пункта к следующему, а когда доходят до последнего, то могут играть, как захотят. Если все трое одновременно достигают этого пункта, мы играем в «Захвати диван».

Майкл удивился:

– Что это за игра?

– Не могу поверить, что вы не знаете самую лучшую игру на земле! Родители не дают ребенку прикоснуться к дивану. Но вы должны останавливать ребенка только телом, руки использовать нельзя. Дети бегают вокруг, пытаясь добраться до дивана, и если кто-то прикоснется к нему, то получает очко. Это похоже на футбол, только нет мяча, а гол – это прикосновение к дивану.

– А, теперь понимаю. Похоже, у вас дома весело по утрам.

Тони закатила глаза: