Да что она себе воображает, в самом-то деле?!

– Пошли, что ли! – торопит меня Жорка.

– Ладно, пошли!

Мы все дружно поворачиваемся и так же дружно топаем в обратном направлении, с той же самой скоростью и резко упавшим настроением.

Тоненький лучик фонарика нервно выплясывает впереди нас. Он изрядно потускнел, этот лучик… или мне это кажется только…

– Стоп! – говорит вдруг Сергей. – А где эта… Лерка где?

Лерки нигде не видно. Что за чёрт!

– Лерка! – орёт что есть силы Витька. – Ты где?!

Эхо мгновенно подхватывает этот его крик и, усилив тысячекратно, уносит в обе стороны.

– Лерка! – вновь орёт Витька. – Сюда иди!

– Перестань! – выкрикивает неожиданно Наташа с какой-то даже злостью что ли. – Не ори! Тут нельзя орать!

И вдруг, всхлипнув, начинает плакать вполголоса.

Сергей вновь что-то шепчет ей на ухо, и она постепенно затихает, лишь изредка ещё тихонько всхлипывая.

А Лерка эта рыжая как в воду канула.

Неохота, ох, как неохота возвращаться назад, но другого выхода у меня, кажется, нет.

– Вот что, ребята, – вношу я предложение. – Вы побудьте тут, а я мигом назад сгоняю…

– Тут?! – с ужасом говорит Наташа. – В темноте?!

– Ну, почему в темноте? Спички же у вас есть, надеюсь?

– Есть, – говорит Жорка, похлопывая себя по карману.

– Ну вот! В случае чего – зажжёте…

– Нет! – трясёт головой Наташа. – Я тут не останусь! Я лучше с тобой пойду!

И вновь Сергей шепчет ей на ухо что-то успокоительное.

– Я быстро!

– Ты осторожно там, Санёк, – говорит Сергей. – Или, может, и правда вместе пойдём?

– Незачем!

И я иду обратно, проклиная в душе и пещеру эту дурацкую, и Лерку эту чёрт Валерку, свалившуюся на нашу, точнее, на мою голову. А вот, наконец, и скелеты.

Стараясь не сильно то на них и таращиться, я торопливо шарю лучом фонарика вокруг себя, в надежде отыскать эту ненормальную дуру, но, увы, всё это совершенно впустую. Лерки нигде нет, она словно сквозь землю провалилась.

«Неужто и в самом деле дальше попёрлась? – с ужасом думаю я. – Да что она, совсем чокнулась, что ли?! В кромешной темноте, с одним неполным коробком спичек в кармане… И где же её искать, в таком случае?»

– Лерка! – вполголоса произношу я. – Ты где?

Кричать здесь я почему-то так и не решаюсь.

– Лерка!

Что-то тяжёлое обрушивается мне на спину и я, потеряв всяческое равновесие, кубарем лечу на землю. Не успев ещё и испугаться-то, как следует, я резко отшвыриваю от себя это «что-то» и, моментально вскочив на ноги, навожу на него луч фонарика.

Ну, правильно, так и есть!

На земле сидит Лерка-Валерка эта самая, и смеётся, хохочет от всей души. Весело ей, видите ли, будто бог весть чего отколола.

– Что, испугался? Только не надо врать, что не испугался!

И тут только я почувствовал, что бьёт меня всего мелкий какой-то озноб, почувствовал и понял, что я ведь и в самом деле перепугался, если и не до полусмерти, то что-то вроде того…

А она ещё хохочет, заливается…

Ах ты, дрянь рыжая!

Я хватаю Лерку за отворот её кожанки и одним мощным рывком ставлю на ноги. Боже, с каким наслаждением влепил бы я хорошенькую плюху противной этой кривляке! Она меня уже, как говорится, достала. До ручки довела самой.

Лерка больше не смеётся. Она, кажется, немного даже удивлена столь бурной моей реакцией на свои действия, но особенно испуганной её назвать нельзя. Да и вообще, боится ли она хоть чего-либо?

– Ты что, шуток не понимаешь?

Спокойно, Саня, спокойно!

– Они там в темноте сидят, – цежу я сквозь зубы, прямо в лицо ей цежу. – Они там в темноте, пока я тут за тобой…

– А кто тебя просил возвращаться? – совершенно спокойно говорит Лерка. – Я и сама спокойно вышла бы. У меня и фонарик имеется. Вот.

И Лерка вытаскивает из кармана кожанки небольшой фонарик. Импортный, кажется.

– Вот, смотри!

Я отпускаю её воротник, поворачиваюсь и молча иду к своим. Хватит с меня! Довольно!

– Саша, подожди! – Слышно, как Лерка, спотыкаясь, бежит следом… догоняет меня, несмело дёргает за рукав. – Ну, извини!

Я молчу.

– А ты сюда специально за мной вернулся, да?

– Да нет, что ты! – говорю я, изо всех сил стараясь сдерживаться. – Причём тут ты! Просто забыл, понимаешь, со скелетиками этими попрощаться!

Некоторое время мы идём молча.

– А я знала, что ты за мной вернёшься. Именно ты…

«Глаза б мои на тебя не смотрели!» – мысленно отвечаю я, и всё убыстряю и убыстряю шаг. Хоть бы она отстала чуток!

Но где там!

– А вы что, не сразу спохватились, что меня нет?

Я ничего не отвечаю.

– Первые десять минут я ещё ничего держалась. А потом даже как-то не по себе стало, представляешь! Время идёт, а никого из вас нет…

– Что? – Я даже останавливаюсь. – Не мели чепухи! Какие десять минут? Да тут и трёх минут не прошло!

– Ты хочешь сказать, что я вру? – обиженно заявляет Лерка.

– А ты хочешь сказать, что вру я?!

Она ничего не отвечает, и некоторое время мы идём молча.

– Саша!

Я молчу.

– Знаешь, что я там нашла? Возле скелетов…

Я продолжаю молчать.

– Вот! – Лерка протягивает руку. – Смотри!

Я демонстративно смотрю совсем в другую сторону.

– Эге-гей! – доносится из темноты на удивление близкий и на удивление встревоженный Витькин голос. – Санька!

– Да здесь я, здесь! – говорю я, высвечивая фонариком Витькину нескладную фигуру. – Заждались, небось?

– Он ещё спрашивает! – сердито бросает мне Наташа. – Я чуть со страху не умерла, а ему хоть бы хны!

– Нет, правда, ты, старичок, даёшь! – добавляет Витька, но уже с явным облегчением в голосе. – Не понимаю, чем там можно заниматься столько времени! Тут и ходу то пять минут всего, а ты…

– Что, я?

– Ты где пропадал столько?

– Сколько?

– Кричали ему, орали… всё без толку…

– Кричали? Вы мне кричали?

– Ой, только не ври, что не слышал!

Я начинаю ощущать смутное какое-то беспокойство. Сначала Лерка, а теперь вот и Витька с Наташей…

Да что они все, сговорились, что ли?!

– Счастливые часов не наблюдают! – по-идиотски глубокомысленно произносит Витька. – А по сему…

– Подожди! – Я хватаю его за руку. – Сколько, ты говоришь, я отсутствовал?

– Сколько? – Витька задумывается. – Ну, точно я тебе не скажу, но где-то около получаса…

– Что?! – Я чувствую вдруг, как у меня внутри всё холодеет. – Сколько?!

– Да ладно вам! – злится Наташа. – Пошли быстрее! Булька моя там с ума сойдёт одна! Мне уже кажется, что мы отсюда вообще никогда не выберемся.

– Типун тебе на язык! – ворчит