против жесткой экономии, одерживает ошеломляющую победу» (Greece elections: anti-austerity Syriza party sweeps to stunning victory), Guardian, 26 января 2015 г.

В триумфальную для себя ночь представители «надежды Греции» со ступеней парламента кричали в толпу обнадеживающие лозунги.

Греческий народ вынес приговор: «тройка» — это прошлое.

Алексис Ципрас

О том, что «тройка» теперь уйдет в прошлое, хотелось думать всем, но она пока не собиралась говорить «до свидания».

Ненависть к немцам

Через шестьдесят лет после окончания Второй мировой войны греки снова яростно возненавидели немцев. Один таблоид поместил на странице фотографию Ангелы Меркель в форме штурмовика. Демонстранты жгли на улицах Афин немецкие флаги и на табличке у входа в национальный банк замазали слово «Греции» и написали поверх «Берлина».

Фотография Ангелы Меркель в нацистской форме, опубликованная греческим таблоидом «Демократия» (Δημοκρατία) 9 февраля 2012 г.

Алексис Ципрас мгновенно сыграл на этих настроениях. Через два месяца после победных выборов 2015 г. он на пресс-конференции повернулся к канцлеру Германии и потребовал выплаты репараций за зверства нацистов.

Это был популистский фортель, принесший некоторый тактический успех, но уж никак не поступок мудрого государственного мужа. Да, наверное, 115 миллионов немецких марок, выплаченных в 1960 г., были весьма скромной платой за страдания Греции в годы войны — а еще немцы хорошо поживились в центральном банке страны, — но проблему репараций уже давно решило двустороннее соглашение. Публичный выпад Ципраса в сторону немцев ничем не помог Греции.

Такое поведение больше пристало футбольным болельщикам. В 2012 г., на матчах четвертьфинала чемпионата Европы по футболу, немцы скандировали: «Не было бы Ангелы, не было бы здесь вас!» Греки отвечали не менее решительно: «Мы никогда вам не отплатим!»[76]

Только через пять непростых месяцев Ципрас понял, что ЕС не передумает. Еще не раз он вплотную подходил к «Грекзиту» и отступал, хорошо представляя себе, какой хаос ждет страну в этом случае. За финансовой помощью он обращался и к России, и к Китаю, но ничего не получилось. А время шло, и к концу июня 2015 г. Греции опять стало не хватать денег. Момент был критический. Последняя выплата по второму траншу финансовой помощи задерживалась до тех пор, пока Греция не согласится на новое ужесточение своей финансовой политики.

Вот тогда-то Ципрас и задумал провести референдум об условиях оказания финансовой помощи. Как и принятое через год решение Дэвида Кэмерона о референдуме по Брекзиту, этот план был весьма недобросовестным. Он просил граждан своей страны определить ее судьбу, не обладая для этого достаточными знаниями, — иначе говоря, просил их без всякой подготовки перепрыгнуть из представительной демократии в прямую.

5 июля 2015 г. 69 % греков проголосовали за отказ от жестких мер, на которых настаивала «тройка». Степень заблуждения стала очевидной, когда на другом опросе подавляющее большинство высказалось за то, чтобы остаться в ЕС. Все доверие между греческим правительством и его кредиторами испарилось. На следующий день, когда парламент собрался для утверждения итогов референдума, из Брюсселя пришло известие, что Варуфакиса не допустили на совещание министров финансов ЕС. Еще через два дня Греция стала первой развитой страной, не выполнившей обязательств перед МВФ, и Варуфакис подал в отставку.

И тогда Ципрас выполнил один из стремительнейших в политической истории разворот на 180°. 8 июля он наконец понял, что с ЕС шутки плохи, и новый министр финансов получил задание просить у Евросоюза третий транш на условиях еще более жестких, чем те, от которых отказались на референдуме. Это был совершенно исключительный шаг, но только достаточный ли?

Утром 12 июля в Брюсселе Алексис Ципрас вошел в зал заседаний вместе с главами других европейских государств. Через 17 часов он согласился со всеми условиями полной и безоговорочной капитуляции, но если его и унизили, он ничем этого не показал. Вернувшись в Грецию с победным видом (как Чемберлен, сказавший в свое время: «Я привез мир для нашего поколения»[77]), он тут же назначил внеочередные выборы и победил почти с тем же результатом, что и в январе. Впрочем, явка оказалась самой низкой в истории. Казалось, греки окончательно смирились со своей участью, и их мало волновало, по чьей вине все произошло.

После кризиса

Прошло три года, и в августе 2018 г. Греция официально вышла из программы оказания финансовой помощи, причем в лучшей форме, чем ей предсказывали. Превышение бюджетных доходов над расходами было примерно на 4 % выше, чем в других пораженных кризисом странах Еврозоны. Рост шел медленно, но уверенно, а уровень безработицы снизился до 18 %. В марте 2019 г. страна даже сумела выйти на финансовый рынок и успешно разместить десятилетние облигации на сумму 2,5 миллиарда евро.

Грекам предстоит оправдать кредит доверия. В последние тридцать пять лет политические лидеры-популисты нещадно эксплуатировали хилую политическую систему страны, превратив ее жителей в гомеровских лотофагов, настолько одурманенных, что они и не замечали, как медленно действующий яд подводил их к финансовому коллапсу. Когда же грянул кризис, они легко могли бы утешиться миражами Грекзита, национализма или революции, но предпочли повернуться спиной и к первому, и ко второму, и к третьему.

На выборах 2019 г. «Новая демократия» победила с большим отрывом, и Кириакос Мицотакис стал премьер-министром. Пока что все идет как надо. Мицотакис начал с того, что обратил внимание на поколение своих детей, слишком многие из которых до сих пор живут за пределами страны.

Птицы мои перелетные, как вы по миру рассеялись, как постарели вы в дальних, заморских краях.

Старинная песня греков-эпиротов

Затем в поисках талантов для своего кабинета он преодолел давние предубеждения и впервые в истории Греции выдвинул на должность президента кандидатуру женщины — Катерины Сакелларопулу, специалиста по экологическому праву[78]. С началом пандемии коронавируса он призвал соблюдать порядок и дисциплину, и греки послушались. На греческую Пасху, когда в Америке владельцы оружия с крыш пикапов кричали о нарушенных правах, колокола греческих православных храмов звонили на пустых улицах. Две первые волны страна прошла с одним из самых низких в Европе уровней смертности.

Что же до экономики, молодые вернутся домой, только если почувствуют, что там, дома, у них есть будущее. Долговое ярмо Греции все еще тяжело, но процентные ставки сейчас самые низкие в истории, и оно уже не так сильно давит. Преобладающая доля выделенного ЕС постковидного восстановительного бюджета в сумме 750 миллиардов евро направлена в Грецию. Перед самым началом пандемии объем прямых иностранных