— Только не долго, — попросила она. — Уже действительно поздно.

Она спустилась по лестнице, были слышны ее шаги. Потом скрипнула дверь ее комнаты, и в доме воцарилась тишина. Только было слышно, как потрескивают дрова в камине. Дыр-Быр-Тыр теснее прижался к Люсе.

— Ты не бойся, — сказала Люся. — Ведь мы вдвоем.

У него были испуганные глаза, и он прислушивался. Его страхи оставались с ним, и его надо было как-то отвлечь.

— Микси друг, — произнесла Люся.

Мальчишка повернул голову, вслушиваясь в звуки ее голоса.

— Микси хороший, — продолжала Люся, ободренная произведенным эффектом. — Микси и Дыр-Быр-Тыр друзья? А еще у Микси есть друзья?

Дыр-Быр-Тыр молчал.

— У Микси есть девушка? — спросила Люся.

Дыр-Быр-Тыр молчал и смотрел мимо нее зачарованным взглядом.

— Ты не хочешь со мной разговаривать? — не всерьез обиделась Люся.

Он смотрел мимо нее неподвижным взглядом. И тяжело дышал. Вот это дыхание Люсю насторожило. Она видела в кино, как одному человеку приставили ко лбу пистолет, и человек дышал тяжело и громко, в отчаянии ожидая, когда выстрелят ему в голову. Люся обернулась. Залитые светом гостиная и кухня. Дверь, что выводит на улицу. И ничего такого, что могло бы так сильно напугать мальчишку. И едва Люся об этом подумала, ручка двери повернулась, будто кто-то оттуда, извне, хотел открыть дверь, но она была заперта на замок и ручка бесшумно вернулась в исходное положение. Дыр-Быр-Тыр вцепился в Люсю так, что ей стало больно. Он ее давно так удерживал, но она только сейчас это почувствовала, оторвала Дыр-Быр-Тыра от себя, ткнула его лицом в одеяло и прошептала повелительно:

— Не смотри! Не надо туда смотреть!

Сама она не сводила взгляда с двери. Оставив Дыр-Быр-Тыра лежать на одеяле, встала, подошла медленно к двери и прислушалась. Ей показалось, что за дверью кто-то есть.

Рядом с дверью было узкое, в двадцать сантиметров, окно, свет из которого в дневное время освещал кухонный стол, и можно было не зажигать лампы, а сейчас это окно смотрелось черным провалом в стене. В этот провал очень хотелось заглянуть, но было боязно, и Люся не сразу решилась.

Сзади послышались шаги. Люся обернулась. С расширившимися от ужаса глазами приближался Дыр-Быр-Тыр. И к двери идти ему было страшно, а у камина оставаться одному еще страшнее. Люся замахала рукой, пытаясь его остановить, но он подошел и прижался к Люсе, не решась из-за нее выглянуть. Теперь их было двое, и Люся осмелилась посмотреть в заиндевевшее окно. Там была ночь и ничего не видно — сплошная чернота, но в этой черноте проступало какое-то пятно, и Люся не сразу сообразила, что это человеческое лицо, зато выглянувший из-за Люси Дыр-Быр-Тыр сразу догадался и страшно закричал. Перепуганная насмерть Люся пыталась зажать ему рот, но он изворачивался и вопил истошно.

В гостиную вихрем ворвался Михаил, он примчался снизу в какие-то доли секунды, но не это столь стремительное его появление изумило Люсю, а то, что у него был пистолет. И она, глядя на оружие, только тыкала пальцем за окно и не могла произнести ни слова. Охранник щелкнул замком, ударил в дверь ногой. Выскочил в черноту, где никого не было, и заметался по холму, проваливаясь в глубокий снег едва ли не по пояс.

— Что случилось?! — спросила Наталья, бегущая через гостиную.

Свет из кухни через проем распахнутой двери освещал засыпанный снегом мостик, переброшенный к холму, и на снегу отчетливо были видны следы — не Михаила, а того, кто здесь был за пару минут до появления охранника. Наталья увидела эти следы, посмотрела на Люсю. Люся молчала. Вернулся охранник — запыхавшийся и злой.

— Что? — коротко спросила у него Наталья.

Он качнул головой, давая понять, что никого не увидел.

И тогда Наталья снова посмотрела на Люсю.

— Они опять приходили, — вдруг сказала Люся.

— Кто? — спросила Наталья и посмотрела в пугающий черный провал незакрытой двери.

— Мои родители, — ответила Люся таким тоном, будто ее удивляла необходимость объяснять столь очевидные вещи.

Для нее, по крайней мере, очевидные.

* * *

— Здравствуйте, девушки, — доброжелательно сказал частный детектив Пахарь. — Люда Тропарева в этой группе учится?

В университетской аудитории, где присутствовали десяток девушек, и не было ни одного парня, воцарилась тишина. На Пахаря смотрели так, словно он своим вопросом поставил всех в тупик.

— Училась, — сказала одна из девушек. — Теперь не учится. — Как — не учится?

— Ушла, — ответила девушка.

— Давно?

— После Нового года.

— Вот так-так! — сказал Пахарь озадаченно. — И где же мне ее искать?

— А вы ей кто? — спросила одна из студенток томно, налегла на стол, демонстрируя гостю свою роскошную грудь.

— Я родственник, — сказал Пахарь. — Из Иркутска приехал.

Сегодня утром.

Девушки переглянулись. Одна из них, та, что заговорила с Пахарем первой из всех, поднялась и направилась к нему.

— Идемте, — сказала она Пахарю, увлекая его в коридор. — Вы надолго в Москву?

— На пару дней.

— О-о, тогда вы вряд ли ее увидите.

Вслед за ними из аудитории вышла и та девушка, которая интересовалась, кем приходится Пахарь Люде Тропаревой.

— Почему же я ее не увижу? — спросил Пахарь. — Что-то случилось?

— А вы не знаете, что случилось? — озадаченно посмотрела на него девушка.

— Нет, про то, что с ее родителями стрясалось, я в курсе, — поспешил сообщить Пахарь. — И про то, что их дом сгорел — тоже. Мне Люда говорила в телефонном разговоре, что поселилась у какой-то бабушки…

— Лучше бы не селилась! — сказала девушка в сердцах.

— А что такое? — озаботился Пахарь.

— Заморочила ей бабка голову, — сказала девушка. — И у Людки поехала крыша… вы извините меня, конечно…

А ее подруга об извинениях и слышать не хотела. Глянула на Пахаря сердито и сказала:

— А извиняться тут нечего! Мы и так ей помогали, как могли. Это родственникам надо думать, как Людку спасать. Никто не помог, никто не объявился, когда такое страшное случилось…

— Э-э, погодите! — бросился спасать репутацию равнодушных Людиных родственников Пахарь. — Я ведь с этой целью и приехал, собственно говоря. Ведь что-то надо делать. Может, мы даже ее к себе заберем.

— Ну, это вряд ли, — сказала девушка. — Люда ваша тю-тю!

— Как это? — совершенно искренне растерялся Пахарь.

— В Финляндии она.

— В какой Финляндии?! — глупо переспросил Пахарь.

— Есть тут одна Финляндия недалеко, — насмешливо ответила девушка. — Может, у вас рядом с Иркутском еще одна какая-то имеется.