— Хм, странно. Расскажи-ка, добрый молодец, а как ты узнал её? — Кощей хлопнул в ладоши, и стайка сорок умчалась прочь. Осталась сидеть лишь та, на которую указал Анатолий.

— Так я других и не заметил, — сказал Анатолий.

Где-то эту фразу я слышала. И ситуация с птичками была похожая, вот только где? Ситуация прояснилась, когда Костюмов выставил правую ногу вперед и с чувством продекламировал:

— А если ещё будете брать сцены из «Варвары-красы», то будьте любезны указывать автора и не заниматься плагиатом. Могли бы придумать что-нибудь более оригинальное. Например, взяли бы задания из «Форта Баярда» или какие-нибудь другие игры и задания. А то прямо на смех курам — угадай самую красивую девушку. Пффф, легкотня.

Кощей почесал лысую голову и огорченно сплюнул. Тонкая слюна цвиркнула и собралась в круглую лужицу между Анатолием и застывшей сорокой. От лужицы заструился зеленый дымок, который рос, поднимался выше и становился шире.

Анатолий отскочил, зажимая нос. Мы тоже отшатнулись. Пахнуло едким запахом хлорки, смешанной с дикой вонью аммиака.

— Да что у вас за спецэффекты? Сейчас же прекратите, а то отравите героев шоу — мой адвокат вам такую неустойку влепит!

Я слышала вопль Анатолия, но не обратила внимания — я во все глаза уставилась на ту девушку, которая поднималась с пола.

Когда-то давным-давно в школе меня ударили портфелем по затылку. Сережка Кирюхин был тогда тайно влюблен в голубоглазую девчонку и всячески старался оказывать знаки внимания — то дернет за косу, то ущипнет до синяка, то подставит подножку. В конце концов мне надоело такое навязчивое изъявление чувств, и я подговорила подруг, чтобы те поймали мальчишку и отдубасили его как следует.

Месть свершилась после урока труда. Бедный влюбленный оказался осыпан мукой, облит сырыми яйцами, а в волосах застряли белые комочки творога. Как раз в этот день пятый класс учился готовить сырники. Я помнила взгляд Сережки — озлобленный, униженный и горящий жаждой мести. Он пытался дернуться в сторону обидчиц, но их было больше, поэтому неудачливому Ромео пришлось предпринять тактическое отступление.

Как оказалось, мщение горело в хлипкой мальчишечьей груди целую неделю, прежде чем не представился удобный случай — я оказалась одна на лестнице. Вот в этот момент Сережка и обрушил сумку с гранитом науки на девичий затылок…

Потом родителей с обеих сторон вызывали к директору, потом Сережка несколько дней записывал задания стоя, отказываясь садиться и не обращая внимания на насмешки, потом мальчик с девочкой стали хорошими друзьями, но вот в тот миг…

Шок и удивление сейчас был схож с тем самым случаем, когда на голову шлепнулся громоздкий предмет. Однако, на сей раз никакой боли, кроме, может быть душевной, я не ощутила. Я ожидала увидеть кого угодно, от Василисы Прекрасной до Мерилин Монро, но только не эту девушку.

— Здравствуйте, как я рада вас видеть. Ну и долго же вы бродили по горам и болотам. Какого хрена сразу сюда не пошли? — спросила у застывшей троицы Наталья.

Да-да, моя старинная подруга оправляла складки сарафана и стряхивала с рукавов прилипшие перья. Кощей наблюдал за нашим удивлением и постукивал пальцами по подлокотнику трона.

— Это как? — поперхнулась я. — Ты почему здесь?

— Нашел её в лесу. Стояла, как осинка и дрожала от страха, — сказал за девушку Кощей.

Наталья кивнула, подтверждая его слова. Она потянулась так сладко, что встающие на место позвонки отозвались хрустом. Девушка подмигнула Анатолию и улыбнулась, словно стояла не в темном зале страшного злодея, а минимум в модном клубе.

— Слышь, красотуля, а откуда ты здесь нарисовалась? — сказать, что Игорь тоже был удивлен, означало ничего не сказать.

— Я не знаю. Бабка что-то пробормотала, а потом перед глазами замелькало, закружилось и я очнулась уже в лесу. А этот дяденька помог мне выйти… А потом я не помню, что случилось и вот уже оказалась здесь. Это что, гипноз какой-то? Где это мы?

Я покачала головой. Да, я решила, что расскажет обо всем подруге потом, когда выберутся из замка. Сейчас же посмотрела Кощею в глаза и произнесла твердым голосом:

— Мы решили твою загадку. Позволь нам уйти!

Кощей откровенно скучал. Он даже покачивал ногой, наблюдая за мыском железного сапога. На мою просьбу хозяин замка лишь пожал плечами.

— Идите, мне-то что? Я свое слово держу.

— Вот так просто? Без драки? Не крутятенько. А как же сундук на дубе, а в сундуке заяц, а в зайце утка, а в утке яйцо, а в яйце игла, а в той игле смерть Кощеева? — спросил Анатолий, обнимая за плечи Наталью и отходя чуть в сторону.

Кощей снова покачал ногой, потом хлопнул в ладоши. Дверь приняла свой привычный вид, а шипы втянулись обратно.

— Идите, пока я добрый. А об этой «матрешке» можете не думать — я же вам ничего плохого не сделал… пока.

Никаких скелетов, никаких вспышек и никаких проблем. Я даже посчитала себя немного обманутой, словно готовилась к трудному экзамену, а оценку поставили автоматом. Конечно же приятно, что дело повернулось вот так и с Кощеем не возникло никаких трудностей, но всё же чуточку досадно, что главный злодей из сказок оказался таким заурядным. Будто гопник на улице, перед которым неожиданно распахнулось удостоверение полиции.

— Отваливаем, братва, пока пахан на кураже, — Игорь махнул в сторону двери.

Анатолий поддерживал Наталью за талию и даже начал рассказывать о своих приключениях. Я отвернулась от хозяина замка и поспешила к выходу. Игорь не спускал с Кощея взгляда и отходил осторожно, но тот лишь провожал его ехидной ухмылкой.

Рыжеволосому человеку тоже не давала покоя та легкость, с которой мы освободили Наталью. Да и сам факт того, что красавицей оказалась Наталья, очень и очень настораживал. Что-то было не так.

Кощей же посмотрел, как последний раз рыжая шевелюра мелькнула возле входа и поднялся на ноги. После очередного хлопка часть стены отъехала в сторону, и закованный в латы худой мужчина прошел в черный проем.

Коридор провел в небольшую комнату, где горело несколько светильников, а на огромных, толщиной с человеческую ногу, цепях висел двойник мужчины. Такие же латы, такое же худосочное строение тела, такой же крючковатый нос. Вот только глаза горели настолько непримиримой ненавистью, что будь на месте его двойника кто-нибудь послабее, то он тут же вспыхнул бы ярким пламенем.

— Ну что, Кощеюшка, как висится? — стоявший Кощей протянул руку и похлопал висевшего по щеке. — Ты уж не серчай, так было нужно. Ты не сумлевайся