Поняв, что Вася не расположен к беседе, ясосредоточила свое внимание на полках и сделала неутешительный вывод: жаднаяЛинда радушно пригласила постоялицу поужинать лишь по одной причине: вхолодильнике ничего нет, только в самой глубине мирно маячит все та же миска,наполненная сайрой. Но мне совершенно не хочется лакомиться рыбками, в которыхс утра искупался кот. Впрочем, следовало выбросить консервы, но я, выудив измиски Бакса, поставила ее в рефрижератор. Однако Линда молодец! И вежливостьсоблюла, и ничего не потеряла.

Внезапно Вася со стоном потянулся.

– Жрать хочешь? – спросил он. –Возьми булку.

– Где она?

– Вон, на часах.

– Где? – удивилась я.

– Часы видишь?

– Нет.

Вася ткнул пальцем в непонятный предмет,стоявший у стены, я с большим удивлением уставилась на конструкцию, похожую нагонг. Довольно длинная деревянная нога, на ней болтается круглый кусок, когда-то,наверное, ярко блестящего, а теперь тусклого металла. Сбоку приделана полочка,на которой лежат молоток и буханка белого хлеба.

– Что это такое? – вырвалось у меня.

– Совсем свежий, – лениво протянулВася, – у метро купил, там пекарня есть.

– Нет, я про эту штуку на подставке.

– Часы, – обронил Вася и началчесаться.

Я принялась изучать прибор, не могу сказать,что являюсь большим специалистом в области часового дела, но песочный вариантдолжен иметь колбу, солнечный – довольно высокий штырек, вбитый в циферблат,водяной – емкость с жидкостью. Здесь же была просто круглая железка.

– Стрелок нет, – озадаченно сказалая.

– Зачем они?

– Как же время узнавать?

– Это говорящий прибамбас, –хихикнул Вася, – сам час с минутами назовет.

Меня озарило. А, наверное, некийсуперсовременный электронный вариант, реагирующий на высказанный вслух вопрос.Никогда до сих пор не встречалась с подобным.

Сгорая от любопытства, я подошла к агрегату и,глядя на диск, спросила:

– Который час?

Молчание.

– Простите, сколько времени?

Снова ни звука в ответ.

– Ты неправильно ими пользуешься, –сообщил Вася и снова уставился в книжку.

– А как надо?

– Угу.

– Вася!

– Ага.

– Объясни принцип работы часов.

– Эге.

– Вася!!!

– Ну чего пристала, – воскликнулхозяин, – почитать не даешь!

– Такая интересная книжка, что иоторваться нельзя? – заговорил во мне писатель. – Кто автор-то?

– Здорово пишет, – зевнулВася, – мне надо, чтобы хорошо заканчивалось, никто из главных героев неумер, все живы, а то недавно я читал повесть, там собака погибла, так яобрыдался весь!

– И каков сюжет столь увлекшего тебясегодня романа?

Вася чихнул:

– Ну, тут такие короткие штуки. Вот этоклассно: «Жаркое из кролика».

– Интересное название для рассказа, о чемон?

– Ясное дело, о кролике, – удивилсяВася. – «Возьмите одну тушку, разрубите ее на…»

Я подошла к хозяину и выхватила у него из руктомик в глянцевой обложке. Смолякова! «Моя жизнь у плиты. Страшный опыт».Матерь божья! Пронырливая детективщица ухитрилась настрогать кулинарную книгу!Нет, на нее точно пашет бригада, ну не может дорогая Милада писать обеимируками, правой детективы, левой – книжонки по домашнему хозяйству. А уж началосего опуса просто убийственное! «Если женщина, справившая тридцатилетие, не умеетготовить, ей следует удавиться!»

– Вася! Ты читаешь рецепты!

– Да? – слегка изумился он. – Ичего? Это же Смолякова!

– Она выпустила кулинарную книгу!

– Ну.

– Ее не читают!!!

Вася покрутил пальцем у виска.

– Ты, Олька, того! Зачем же тогдапродают?

– Не для чтения! По ней готовят!

– Интересно очень и не страшно, всеживы! – неожиданно заявил Вася.

– Кроме кролика, – ехидно отметилая, чувствуя, как в душе поднимается совсем не светлая зависть к Смоляковой. Ох,не зря одна газета недавно поместила статью под названием: «Какие книги, такиеи мы», – и начинался опус со слов:

«Если халтурщица Смолякова возьмет телефонныйсправочник, она запросто переделает его в детектив».

Похоже, в этой злобной шутке содержится голаяправда. Вон Вася самозабвенно читает кулинарные рецепты!

– А чего с кроликом? – вытаращилглаза Вася.

– Его на части разрубили и со сметанойпотушили, – грустно сообщила я, – так что не все живы остались встоль полюбившемся тебе произведении с захватывающим сюжетом.

Вася сердито захлопнул томик.

– Экие вы, бабы, злые, лишь быудовольствие человеку испортить. Чего пугаешь! Смолякову когда-нибудь читала?

– Да.

– Скажи, у нее в детективах плохой конецбывает?

– Нет, – признала я.

– То-то и оно! – поднял вверхуказательный палец Вася. – Значит, кролик потом оживет! У Смоляковой такаяфантазия! Живехонек-здоровехонек окажется!

Я, потеряв дар речи, уставилась на Васю,потом, кое-как справившись с собой, попыталась вразумить дурака:

– Это кулинарная книга!

– И че?

– Рецепты!

– Ну?

– В ней рассказывается, как суп готовитьили жаркое из кролика!

Вася скривился:

– Отвяжись! Знаю точно, длинноухийвоскреснет в самом конце, на последней странице, у Милады всегда так, кое-ктопосмеивается, а мне приятно. Не кролика там съели. Если не читала эту книгу,чего болтаешь зря!

Я прислонилась к стене. Интересно, кто в«Марко» надоумил Смолякову потратить время на кулинарные рецепты? В моемиздательстве…