— Всегда мечтал настоящую огневодку попробовать. Дэй, ты представляешь, эго же настоящая огневодка! Чистый продукт!

И глаза такие блестящие-преблестящие! На этом мое терпение иссякло.

— Так, все, хватит! — я вскочила со стула, перешагнула хвост храпящего на столе василиска, перепрыгнула две громадные лапы видимо свалившегося с перепою орка и направилась к магистру. — Лорд Эллохар, во имя Бездны, вы мне еще Юрао споите!

И что я получила в ответ! А ничего. Эллохар, который, кстати, со всеми не выпил, попросту взял кружку двумя руками и приобщился к огневодке. Терпеливо дождавшись, пока лорд водрузит кубок обратно, я только набрала побольше воздуха, чтобы высказаться, как магистр, обращаясь к Хардару, печально спросил:

— Она действительно мне не привиделась?

— Нет, — насмешливая улыбка у крылатых демонов… пострашнее, чем оскал у оголодавшего умертвия, между прочим.

Эллохар снова простонал и повторил:

— Я бы еще выпил.

— Думаешь, уйдет? — скептически поинтересовался демон. Потом посмотрел на меня и добавил: — Вряд ли, настроена решительно.

— Вот Бездна, — отреагировал на это лорд директор школы Искусства Смерти.

Мне весь этот фарс уже поперек горла был.

— Магистр Эллохар, — начала очень злая я, — между прочим, амулет вызова вы мне сами дали!

Все так же совершенно не глядя на меня, лорд сокрушенно произнес:

— Честно и откровенно — именно об этом я уже раз двадцать пожалел… Вот, только что я пожалел в двадцать первый раз, правда.

Это было последней каплей!

— Магистр, у вас совесть есть? — практически заорала я.

В ответ усталое:

— Нету у меня совести, Риате, нету. Сколько раз тебе говорить, что этой дурью только вы с Тьером во всей Темной Империи и страдаете.

Я так и застыла, но возмущение длилось недолго. Однако, едва я попыталась заговорить, лорд Эллохар все же соизволил повернуться ко мне, а затем, окинув внимательным взглядом, устало спросил:

— Зачем ты пришла, Дэя?

Кажется, я сейчас просто начну плакать. Но сдержалась, сжала руки и, стараясь говорить спокойно, тихо призналась:

— Юрао не смог достать то заклинание.

Некоторое время магистр молча смотрел на меня, затем, повысив голос, спросил:

— Дроу, ты слабак?

Возмущенно гляжу па магистра. Эллохар беззаботно улыбнулся, явно ожидая ответа, и он последовал:

— Я… ик… не виноват… ик… что город взяла в кольцо императорская гвардия… И поэтому… ик… все наши остались не у дел и мы всю ночь… ик… обучались тактике внезапного боя с применением запрещенных боевых заклинаний восьмого уровня… Шейдер достал… ик.

Все время, пока совершенно опьяневший Юрао все это говорил, у Эллохара ширилась и ширилась улыбка, превращаясь в совершенно наглую ухмылку. А после, разведя руками, лорд издевательски произнес:

— Дорогая, как видишь, это не моя проблема. Иди бери своего дроу за ручку, я так понял что мне это не привиделось, и решайте ваши мелкие трудности без моего участия.

Молча стою и смотрю на него, не в силах хоть что-то сказать.

Эллохар сначала улыбался, потом улыбка медленно исчезла, после магистр нахмурился и раздраженно спросил:

— Что еще?

— Ничего, — говорить было трудно, и сказать что-либо большее у меня просто не было сил.

Развернувшись, медленно, потому что из-за слез плохо видела что под ногами, но точно помнила, что там две внушительные преграды, я пошла к Юрао, который, несмотря на ситуацию, уже пристроился за столик, между вампиром и горгульей, и, судя по доносившимся оттуда смешкам, им было весело.

И вдруг я услышала:

— Назови меня по имени, Дэя…

Стремительно развернувшись, я изумленно переспросила:

— Что?

— Просто назови меня по имени… — повторил магистр, с какой-то холодной решимостью глядя на меня. — И я все сделаю для твоего дроу!

Я просто понять не могла, в итоге все же не сдержалась и спросила:

— Да что с вами, магистр Эллохар?

Взгляд директора школы Искусства Смерти изменился, и теперь он смотрел на меня с невероятной грустью и даже какой-то обреченностью, а затем тихо ответил:

— А я не знаю что со мной, Дэя. Но это что-то сжигает меня изнутри. Не дает спать, не позволяет отвлечься и медленно убивает. Что со мной, Дэя?

Я медленно подошла к магистру, откровенно не зная, что на это сказать. Сказала первое, что пришло на ум:

— Магистр, а может… вас прокляли? Знаете, очень похоже.

Эллохар усмехнулся, глядя на меня с невероятной горечью, затем отвернулся, и, закрыв глаза, тихо произнес:

— Тогда я проклял себя сам, Дэя. Я очень жестоко проклял себя сам.

Я никогда даже не подозревала, что язвительный магистр Эллохар может говорить с такой болью и с таким отчаянием. И я ничего не могла сделать в этой ситуации. Мое сердце бьется для лорда Риана Тьера и ни для кого больше, я не могу этого изменить, даже если бы и захотела. Даже если бы и смогла поверить в то, что я действительно небезразлична магистру, который наше с ним знакомство начал с прицельного метания кинжала. Причем целился лорд Эллохар в меня.

Я ничего не могла сделать в этой ситуации… но почему-то подошла, прикоснулась к вмиг напрягшемуся плечу магистра, и тихо сказала:

— Мне очень жаль, лорд… Даррэн.

— Мне тоже, Дэя, — едва слышный ответ. — Мне тоже бесконечно жаль, Дэя… всегда больно знать, что ты уже проиграл. Проиграл, даже не начав сражение.

Где-то там, Юрао весело рассказывал как сегодня один гном, и один «чуть-чуть гном» лишили денег доверчивую нечисть, и все вокруг хохотали, даже Хардар, перестав смотреть на меня, разразился громовым хохотом. А мне было не весело, совсем.

— Садись, — магистр чуть подвинулся, освобождая для меня место, — пить не заставлю, не бойся.

Мне совсем не хотелось этого делать, но я все же присела на краешек скамьи, откровенно чувствуя себя неловко и вообще было не по себе.

— Это… Хаос? — после некоторого замешательства, спросила я.

— Да, — Эллохар сидел, подперев щеку рукой и не сводя с меня глаз. — Мы в столице главного из доменов Хаоса — ДарГарае. — И почему-то добавил: — Это моя родина. Здесь, в столице, дом моих родителей.

— А… — я вспомнила башню среди песков пустыни Нахесса, — то здание, где…

— Я понял, о чем ты, — Эллохар улыбнулся. — Когда-то по преданиям, которых много затерялось среди вечных песков, там жил сильнейший в Мирах Хаоса маг. Говорят, однажды дараи объединились и уничтожили и его, а пески поглотили его непобедимую крепость. И крепость стала призрачной — иногда она видна среди песков, но чаще — нет. И лишь сильнейшие маги Хаоса способны отыскать ее, но войти не может никто. В юности я много лет потратил, чтобы найти. Чтобы доказать самому себе, демонам, в конце концов, — Эллохар насмешливо кивнул в сторону Хардара, прислушивающегося к рассказам Юрао, — что я сильнейший из магов…