Помедлив, Ладинье потащил меня наверх прямо так, не разуваясь. Мысленно махнув рукой, я уткнулась носом ему в шею, крепко вцепившись в полурасстегнутую рубашку пальцами. В конце концов, первый раз бывает далеко не каждый день. Можно и похулиганить немного.

Несмотря на наличие опыта, я себя чувствовала, как невеста в первую брачную ночь: неуверенно и трепетно. Руки, когда меня наконец поставили на пол и позволили заняться одеждой, дрожали, так что расстегивать миллион крючков на платье пришлось Дейрону. А с его рубашкой я поступила еще проще: взяв за полы, рванула в разные стороны. Одна из пуговиц пребольно угодила мне в плечо, но тихий мужской смешок над ухом выразил явное одобрение моим действиям.

Испорченное платье осталось на полу, и одежда Ладинье к нему постепенно присоединилась деталь за деталью. Я толкнула его в грудь — несильно, просто обозначая намерение, и он понятливо упал спиной на кровать, выжидающе уставившись на меня снизу вверх. Как он умудрялся даже в этой позе выглядеть грозно и доминирующе, понятия не имею, но возбужденные мурашки по мне скакали целыми толпами.

Медленно и провокационно я потянула с плеча бретельку. На мне все еще оставалась комбинация, трусики из новых, по моему эскизу, от вида которых глаза Дейрона загорелись еще ярче, и чулки.

Ах да, еще ножны со стилетом.

— А вот их не снимай, — пробормотал мастер теней, когда я, поставив ногу на постель, рядом с его бедром, потянулась к ремешку. Хмыкнув, я запрыгнула на Ладинье верхом и безжалостно поерзала, устраиваясь поудобнее.

— Мастер любит поострее? — схохмила я, хотя мне было совершенно не до смеха. Сердце билось где-то в горле, перекрывая ход кислороду, так что легкие горели от недостатка воздуха. Или мне не хватало запаха Дейрона? Прижалась грудью, втянула носом мускусно-табачный аромат.

Да, именно этого мне и не доставало.

— Мастер любит погорячее, — приподняв за подбородок, Ладинье поцеловал меня так, что из головы вылетели последние мысли. Хотя, одна все же задержалась — очень уж оказалась неожиданной.

Это мне что, только что в любви признались таким оригинальным способом?

Ночь прошла жарко. Спали мы урывками, я так вообще не уверена, что даже задремать удалось. Стоило мне прикрыть глаза, как скулу, шею или плечи начинали покрывать поцелуями. Тут уж становилось не до сна. И откуда только силы брались?

Мастер теней ласкал меня настолько отчаянно, как-то бережно и надрывно одновременно, что в какой-то момент я заподозрила неладное.

— Я не хрустальная — не сломаюсь и не ледяная — не испарюсь, — выдала наконец, увернувшись от очередного поцелуя. — Что не так, Дейрон?

— Боюсь, что ты — плод моего воображения, — честно признался Ладинье, откидываясь на подушки, но продолжая прожигать меня жадным взглядом. — Я столько об этом мечтал, что сейчас не могу до конца поверить в реальность происходящего.

Я коварно улыбнулась и узкой дорожкой из укусов, зализываний и поцелуев двинулась ниже, еще ниже… Доказывать ему свою реальность.

Утро, определенно, удалось.

Если бы еще не смущающая до алых ушей неловкость, что Малви пришлось все утро замывать грязные следы, оставленные мастером впопыхах на лестнице, а Неилле — стучать в спальню раза три, чтобы мы наконец-то услышали и приняли более-менее достойный вид, потому что она принесла завтрак и намеревалась нас им накормить. Пусть даже силком. Потому что после активных физических упражнений нужно обязательно подкрепиться.

Я полыхала щеками, куталась в одеяло по самый нос и молча ждала, когда экономка расставит все на прикроватном столике. Выходило немало. Немало в расчете не только на меня, но и на взрослого прожорливого мужика, потому часть посуды она, покачав головой, оставила на подносе рядом, прямо на полу.

Дождавшись, когда за довольной Неиллой закроется дверь, я чуть ослабила натяжение одеяльного кокона и повернулась к Дейрону. Он лежал совершенно безмятежно, заложив руки за голову, и довольно щурился на расчерченный утренним солнцем потолок.

— Прежде чем ты испортишь лучшее утро в моей жизни, спешу предупредить: нет, я не собираюсь тебя отпускать в поместье прямо сейчас — тебе в любом случае нужно учиться владеть даром, а делать это, пока ты моя официальная содержанка, куда безопаснее. Если ты, конечно, и вправду не хочешь ложиться под принца.

— И кто кому портит утро? — буркнула я, ткнув его кулаком в незащищённый бок. Ладинье охнул, а потом ненароком выяснилось, что суровые мастера теней боятся щекотки, после чего мы, хохоча и брыкаясь, с грохотом свалились на пол, запутавшись в одеяле.

— Все в порядке! — громогласно провозгласил Дейрон, и я четко расслышала удаляющиеся шаги. Неилла, похоже, присматривала за «неразумными детьми», то есть нами. Я прямо видела, как она покачивает недовольно головой: опять, мол, про завтрак забудут. Его мы, к слову, съели весь — физическая активность и впрямь пробуждает зверский аппетит.

Ладинье, взяв с меня торжественное обещание не сбегать втихаря, отбыл на работу, а я вернулась в спальню, упала на пахнущую нашей бурной ночью постель и по примеру мастера теней уставилась в потолок. Полоска утреннего солнца с него уже переместилась на стену, но думалось все равно с трудом. И не о деле.

Немалым усилием воли вернув мозги на место, хотя бы отчасти, я вздохнула.

Дейрон прав. Мне нужно научиться пользоваться даром. Таиться и притворяться, что его у меня мало, смысла нет. Вон, далеко за примером ходить не надо. Невеста Ладинье сама даром не владеет даже, но считается для него подходящей партией, потому что в роду у кого-то он был. А я так вообще подарок небес для его высочества — готовая племенная кобылка.

Поэтому будем держаться всеми четырьмя за мастера теней и надеяться, что ее величеству не придёт в голову приказать. Потому что тогда мне делать, ума не приложу. Ложиться по команде не буду точно, но и уехать в дальнее поместье тоже не вариант: найдут и заставят. А значит, нужно сделать так, чтобы у принца при мысли обо мне начиналась чесотка. Его-то никто заставлять не будет!

Приведя мысли и себя в порядок, я спустилась на первый этаж, где Неилла как раз принимала у почтальона конверты. Довольно много даже на беглый взгляд. Целый ворох! Видя, что они вот-вот высыпятся из ее рук, я подскочила с подносом, лежавшим здесь же для подобных нужд, и экономка со вздохом облегчения сгрузила на него кучу макулатуры.

Разбирать ее я отнесла на кухню. Оттуда сладко тянуло пончиковым духом, а от завтрака у меня остались пусть и приятные, но уже довольно смутные воспоминания. Неилла понятливо поставила передо мной тарелку, я счастливо улыбнулась, укусила обсыпанный разноцветной пудрой бочок и вскрыла первый конверт.

Бал. Приём. Чай. Еще прием. День рождения. Помолвка… Сердце пропустило удар. Не та фамилия, вовсе не знакомая. Фух. Еще прием…

Некоторые отправители даже не озаботились конвертами, просто сложили открытки и запечатали чем-то вроде кусочка скотча, только блестящего и напоминавшего ленту. Экономно и практично — молодцы.