Я дошла до конца, до каменной комнаты. Двери оказалисьслишком тяжелы. Но внезапно они бесшумно распахнулись, как будто их толкнулиизнутри.

Я вошла в величественные покои. Передо мной выросла новаяпара дверей. Тоже каменных. Они, должно быть, вели на лестницу, так как домзаканчивался как раз за ними.

Неожиданно и эти двери открылись, как будто отпустилипружину! Внизу было светло.

За порогом двери располагалась лестница. Из белого мрамора,совсем новая, не истертая ничьими ногами. Все ступени очень гладкие и чистые.

Внизу мягко горели огни, отбрасывая на лестницу причудливыетени.

Здесь звук усиливался. Я закрыла глаза. Вот бы весь мирсостоял из этих гладких покоев, в которых объяснялось бы существование всего насвете.

Внезапно послышался крик:

«Госпожа Пандора!»

Я развернулась.

«Пандора, он перелез через стену!»

Мальчики с воплями помчались по дому, вторя крику Флавия:

«Госпожа Пандора!»

Прямо передо мной выросла темнота, она опустилась на меня,отбросив в сторону беспомощных, умоляющих мальчиков. Меня едва не столкнули слестницы.

Потом я поняла, что нахожусь в лапах обгорелой твари. Яопустила глаза и увидела удерживающую меня черную морщинистую руку, сморщенную,словно старая кожа. В ноздри ударил резкий запах. Я заметила чудовищно тощую,иссохшую ногу, прикрытую чистой тканью.

«Мальчики, несите лампы, поджигайте его! – заорала я. Яотчаянно сопротивлялась, оттаскивая нас обоих подальше от лестницы, но так и немогла высвободиться. – Мальчики, лампы внизу!»

Мальчики цеплялись друг за друга.

«Я тебя поймал!» – нежно произнесло существо прямо мне вухо.

«Нет, не поймал!» – сказала я и резко ударила его правымлоктем. Он потерял равновесие и с трудом удержался от падения. Но меня невыпустил. В полумраке сверкнула белая туника, он снова обхватил мои руки,практически лишив меня возможности сопротивляться.

«Мальчики, внизу лампы, в них полно масла! – кричалая. – Флавий!»

Существо сжимало меня, как гигантская змея. Я задыхалась.

«Нам нельзя спускаться!» – крикнул один мальчик.

«Не позволено», – добавил второй.

Существо засмеялось мне в ухо низким, глубоким смехом.

«Не каждый одержим такой тягой к бунтарству, как ты,красавица, перехитрившая своего брата на ступенях храма».

Меня потрясло, что столь чистый, четкий голос исходит изтела, сгоревшего до такой степени, что в нем не осталось никакой надежды нажизнь. Я смотрела, как по моей руке двигаются черные пальцы. Потом до моей шеидотронулось что-то холодное. Я почувствовала, как мне протыкают кожу. Егоклыки.

«Нет!» – вскричала я. Я резко дернулась и навалилась на неговсем телом – он снова пошатнулся, но не упал.

«Прекрати, сука, а то я тебя убью».

«Что же не убиваешь?» – спросила я. Я вывернулась, чтобыпосмотреть ему в лицо. Лицо иссушенного пустыней старого трупа, сгоревшеедочерна, с гребешком носа и изогнутыми губами, не способными сомкнуться надбелыми зубами, – и два обнаженных клыка.

Его глаза налились кровью, как у Мариуса. На голове –красивая копна черных волос, очень густых, чистых, как будто они выскакивалииз-под кожи, обновляясь словно по волшебству.

«Да, – уверенно сказал он. – Все так и было. Иочень скоро я получу кровь, которая обновит меня целиком! Я перестану бытьмерзким чудовищем, которое ты видишь перед собой. Я стану таким, каким был,пока дураки египтяне не выставили ее на солнце!»

«Хм-м-м, так она сдержала обещание, – сказала я. –Ушла навстречу лучам Амон-Ра, чтобы вы все сгорели».

«Что ты об этом знаешь? За тысячу лет она ни разу непошевелилась, не заговорила. Когда сдвинули сдерживавшие ее камни, я был ужестар. Она не могла бы уйти на солнце. Она – это великий и священный флаконкрови, возведенный на престол источник силы, вот и все, – и я получу тукровь, которую твой Мариус украл из Египта».

Я размышляла, отчаянно пытаясь найти средство освободиться.

«Ты для меня настоящий подарок, – сказалобгорелый. – Только тебя мне и не хватало, чтобы взяться за Мариуса! Егослабость к тебе и привязанность видны мне, как яркие шелка!»

«Понятно», – откликнулась я.

«Нет, ничего ты не поняла!» – Он за волосы рванул мою головуназад. Я закричала от ярости.

В шею мне вонзились острые зубы. Все тело насквозь пронзилараскаленная проволока.

Я замерла. Я впала в экстаз и не могла двигаться. Я пыталасьсопротивляться, но у меня начались видения. Я увидела его в расцвете сил –золотистый человек Востока в храме черепов. Он был одет в ярко-зеленые шелковыебриджи, на лбу – красивая повязка. Изящные губы и нос. Потом я увидела, как онбез какой-либо на то причины воспламенился, услышала крики рабов. Он корчился икрутился в огне, однако при этом не умирал, но страшно мучился.

Я слабела, мысли путались. Из каждой части моего тела в егожалкую оболочку перетекала моя кровь. Я вспомнила отца и его последние,обращенные ко мне слова: «Живи, Лидия»

Я вывернула шею и резко крутанулась, сильно ударив егоплечом, а потом толкнула его обеими руками, так что он поскользнулся и упал. Япоставила на него колено. Никак его не оторвешь!

Я потянулась было за кинжалом, но у меня слишком кружиласьголова, и к тому же кинжала при мне не было. Оставалось только надеяться нагорящие внизу, под лестницей, масляные лампы. Я повернулась, покачнулась, ичудовище снова обеими руками ухватило меня за длинные волосы, рванув назад.

«Ах ты демон!» – вскричала я. Борьба с ним вымотала меня допредела. Он постепенно сжимал меня все крепче и крепче. Я понимала, что ещенемного – и он переломает мне руки.

«Итак, – сказал он, вырываясь из моих рук, нопо-прежнему крепко прижимая меня к себе, – я достиг своей цели».

Внезапно лестницу залил яркий свет. Внизу, у ступенек,закрепили факел. И появился Мариус.

Он казался совершенно спокойным и смотрел мимо меня, в глазамоего похитителя.

«И что ты теперь собираешься делать, Акбар? – спросилМариус. – Причини ей вред, напади еще хоть раз – и я убью тебя. Убей ее –и умрешь в мучениях. Отпусти ее, и тогда я позволю тебе убежать».

Он медленно поднимался по ступенькам.