– Я не стану этого делать, – тихо и хрипло проговорил Куинси. – Я дал обещание и не хочу его нарушать… сколько бы лет ни прошло с тех пор.

На этот раз промолчал Пендергаст.

В конце концов доктор нетерпеливо заерзал на стуле.

– Так женщина, о которой вы говорите… она еще жива?

Пендергаст утвердительно наклонил голову.

По лицу доктора пробежала череда противоречивых чувств, прежде чем он справился с собой:

– И где она теперь может быть?

Пендергаст усмехнулся:

– Так как насчет обмена информацией?

– Я дал обещание, – после долгого молчания ответил доктор.

Пендергаст поднялся.

– Раз так, боюсь, нам не о чем больше разговаривать. Идемте, агент Колдмун.

– Подождите!

Пендергаст остановился, обернулся.

– Доктор, – сказал он мягким, дружеским тоном, – я искренне ценю вашу верность данному обещанию. Но речь идет о событиях почти полувековой давности. По правде говоря, вы и эта дама приближаетесь к закату жизни. Если у вас и есть какая-то надежда узнать, где она теперь и что с ней, то только сейчас.

– Начинайте первым, – сказал доктор.

Пендергаст пристально посмотрел на него:

– Она владеет отелем в Саванне, штат Джорджия. Но у нее нет большего богатства, чем подаренная вами книга.

Доктор залился краской и провел дрожащей рукой по седым волосам.

– «Для меня, – процитировал Пендергаст, – ты всегда будешь „тем великим социальным кочевником, рыщущим на задворках послушного, напуганного порядка“».

Эффект от этих слов оказался еще более глубоким. Доктор отчаянно пытался сохранить самообладание.

– Она сама показала вам это?

– Не преднамеренно, – ответил Пендергаст и очень мягко добавил: – Итак, доктор, теперь ваша очередь.

Куинси достал хлопчатобумажный платок, обтер им лицо и снова положил в карман.

– Я нашел ее на берегу озера. Она упала и… очень сильно разбилась.

– Вы спасли ей жизнь?

Старик кивнул.

– Я забрал ее к себе и ухаживал за ней до полного выздоровления.

– А какая травма у нее была?

– Сложный смещенный перелом правой бедренной кости.

– Дама до сих пор прихрамывает.

– Я сделал все, что мог, учитывая… э-э-э… обстоятельства.

– Вы любили ее?

Этот вопрос прозвучал как гром среди ясного неба не только для доктора, но и для Колдмуна, но привел к нужному результату: после длительной осады защита старика рухнула под неожиданным ударом. Он осел в кресле с почти неразличимым кивком.

– Мы любили друг друга. Очень сильно.

– Но она ушла. Почему?

Старик покачал головой.

– Позвольте, я помогу вам: у нее были серьезные неприятности, она совершила преступление. Чтобы защитить себя и вас, она присвоила чужое имя. А потом исчезла из вашей жизни.

Куинси кивнул.

– Что это было за преступление?

Наступило долгое молчание.

– Она что-то украла.

– Должно быть, что-то довольно ценное.

– Думаю, да. Но главным преступлением была не сама кража, а то, как она это украла.

– И что же это было?

– То ли компьютер, то ли какое-то другое устройство, спрятанное в кейсе. Она говорила, что это принесет ей целое состояние.

– Как это действовало?

– Она не объяснила, если не считать туманных намеков. Что-то связанное со временем.

– Со временем?

– Однажды она сделала странное замечание о течении времени. Это все, что я знаю.

– Но как она совершила кражу?

– Простите, но я не стану отвечать на этот вопрос. В нем сама суть моего обещания. Если я расскажу вам, ФБР вцепится в нас обоих мертвой хваткой. И наверняка отправит за решетку.

Пендергаст вздохнул.

– В таком случае у меня больше нет вопросов, – сказал он и подал знак Колдмуну, что пришло время откланяться.

– Подождите! – снова прокричал доктор как раз в тот момент, когда Пендергаст уже собирался встать. – Вы так и не назвали мне ее новое имя.

Пендергаст заинтересованно посмотрел на него:

– А вы не назвали старое.

Старик нахмурился и снова выпрямился в кресле. В слезящихся глазах сверкнуло упрямство.

– Теперь ваша очередь начинать первым, – сказал Пендергаст.

Побелевшие костяшки пальцев Куинси вцепились в подлокотники кресла. Колдмун видел его внутреннюю борьбу.

– Алисия Райм, – выдавил он наконец.

– Теперь ее имя – Фелисити Уинтроп Фрост. Отель, которым она владеет в Саванне, называется «Чандлер-хаус». Превосходное заведение. А сама она очень сильная женщина, хотя и немного хрупкая… и совсем одинокая.

Помедлив немного, Куинси кивнул:

– Не сомневаюсь.

Пендергаст поднялся и направился к двери в сопровождении Колдмуна, но внезапно остановился.

– Еще одно, – сказал он. – Могло ли случиться так, что она использовала свой загадочный прибор, чтобы оплатить ваши долги и обучение в Медицинской школе?

– Понятия не имею, – ответил Куинси. – Я и так рассказал слишком много. Думаю, самое время попрощаться… прямо сейчас.

На том все и кончилось. Колдмун вышел из дома вслед за Пендергастом, спустился по ступенькам и вернулся к поджидавшей их машине. И все это время доктор Куинси стоял на пороге в нижнем белье, молча и неподвижно, с выражением безграничной печали на морщинистом лице.

44

Гэннон прекрасно понимала, что рано или поздно услышит недовольный голос из комнаты в дальнем конце коридора, где Бэттс просматривал отснятый за день материал. У нее уже было что сказать в ответ, но она понимала: лучше дать начальству сначала высказать его мудрые идеи, чем сразу лезть со своими.

– Гэннон! – услышала она. – Гэннон, ты на месте?

Она прошла по коридору в монтажную. Мюллер мрачным привидением сидел на стуле рядом с Бэттсом.

– Заходи, – махнул рукой Бэттс. – Взгляни-ка на это.

Гэннон встала позади них. Экран компьютера показывал последние вчерашние записи.

– Здорово! – сказал Бэттс. – Прекрасные ракурсы. Ты попала в яблочко.

Гэннон невольно покраснела. Обычно Бэттс был скуп на похвалы.

– Мюллер, вы тоже хорошо получились. Правда ведь? Надеюсь, вы довольны?

Мюллер утвердительно наклонил голову, сохраняя хмурое выражение лица. Он никогда не выглядел довольным, но Гэннон догадывалась, что это просто часть его образа.

– Но вот в чем проблема, – продолжил Бэттс. – У нас есть эти кадры с Мюллером, есть сцена с безумной толпой и прессой – всё в лучшем виде. Но знаешь, чего не хватает?

Она прекрасно это знала, но все равно сказала:

– Нет.

– У нас нет пробирающих до дрожи кадров безлюдного кладбища. Нам не хватает атмосферы. Нам нужно показать, как Мюллер в одиночку обследует место обитания призраков. Это нельзя снять при свете дня и с толпой вокруг. Понимаешь, о чем я?

– Согласна.

– Хорошо. А теперь посмотри сюда.

Он нажал кнопку, и на экране появились отснятые на «Стэдикам» Павла кадры с полицейскими, осматривающими место преступления среди заброшенных могил.

Бэттс остановил видео.

– Вот. Видишь, позади них, за теми кустами? Я побывал там. Видно плохо, но дальше есть еще могилы. И мавзолей с приоткрытой дверью. Точно сказать трудно, но