невнятная тревога. А может, я что-то упускаю? И вообще лучше не ждать, а бежать в клинику уже сегодня…

Ага, сегодня. У меня работа, у Ники школа. Если только вечером…

Так ничего и не решив окончательно — ждать до субботы или нет? — я помогла Нике собраться, а затем мы отправились каждая по своим делам — она в школу, я в свой книжный магазин.

.

Вечером мысли о Тигре и её непонятной то ли болезни, то ли просто вредности временно оставили меня — потому что Ника умудрилась притащить из школы ветрянку.

— У вас там кто-то ещё ею болеет? — удивлялась я, рассматривая несколько характерных красных пузырьков у дочки на спине. Температура у Ники тоже успела подняться, но не сильно — всего на градус. И, несмотря на вялое самочувствие, мой ребёнок вовсю радовался, что пропустит завтрашнюю контрольную по математике. Угораздило же нас заболеть в конце третьей четверти…

— Нет, вроде бы никто, — помотала головой Ника. Я засомневалась и написала в родительский чат. Прошло буквально полчаса — и ещё две мамы сообщили, что их ребята принесли из школы такие же симптомы. Что ж, значит, контрольную по математике пропустит не одна Ника.

Поставив будильник на завтра, чтобы пораньше вызвать врача из поликлиники, я уже собиралась ложиться спать, как получила сообщение от Стаса с вопросом, как дела, и обеспокоенным: «Я волнуюсь, что Ника долго не отвечает, обычно она быстро реагирует, когда дома…»

И чёрт меня дёрнул не солгать. Но что со мной поделаешь — не привыкла я врать! Не привыкла.

«У Ники ветрянка, спит уже», — напечатала я Стасу и поперхнулась воздухом, когда он тут же поинтересовался:

«Может, мне приехать и помочь?»

Вот ещё!

«Не нужно, мы сами справимся».

Подумала и добавила:

«Три года сами справлялись ведь».

Стас, к моему удивлению, ничего не ответил. Но я не сомневалась, что он не послушается и обязательно примчится завтра, желая доказать мне, какой он молодец и вообще исправился.

И у меня настолько разламывалась голова после тяжёлого рабочего дня и беспокойных мыслей — сначала о Тигре, потом о Нике и — совсем немного — об Артуре, — что я даже не расстроилась по этому поводу.

Хрен с ним, пусть приезжает.

70

Катя

Как я и предполагала, Стас явился на следующий же день, сразу после того, как ушёл врач из поликлиники. Время было около пяти часов вечера, Ника в тот момент сильно температурила, и я как раз собиралась в аптеку, чтобы купить всё прописанное педиатром.

— Давай сюда, — ворвавшийся в квартиру тайфуном бывший муж схватил бумажку со списком лекарств и быстро пробежал его глазами. — Сейчас я сбегаю, не волнуйся.

— Аптека у нас… — попыталась объяснить я, но Стас отмахнулся:

— Да помню я, где тут аптека!

Мне даже сердиться на него было некогда. Впрочем, я считала, что сердиться и не за что — Ника всё-таки его дочь, и Стас любит её, несмотря на все свои манипуляции. Они исходили в основном из его характера — эгоизм в Стасе всё же был неистребим, как блохи у бездомных собак. Но ради Ники бывший муж был готов на многое, особенно сейчас, конечно. Ведь забота о ней — прямой путь ко мне в постель.

И всё равно я на Стаса не сердилась. Хотя, может, и следовало бы выразить своё «фи» или как-то отругать, чтобы в следующий раз хотя бы спросил разрешения, а не вот так огорошивал меня своим приездом. Впрочем, Стасу что в лоб, что по лбу — он в любом случае не послушается, и смысл воздух сотрясать?

Но помог бывший муж сильно. И в аптеку сбегал, и в магазин, перед этим заглянув в холодильник и обнаружив, что запасов там осталось маловато, игнорируя моё вялое трепыхание по поводу того, что я и доставку могу заказать. И с Никой пообщался, развеселив нашу вялую и всю в зелёнке дочь — в общем, вовсю геройствовал.

И я даже не заметила, как время начало подползать к десяти часам вечера. Ника наконец уснула, и я решила выпить чаю на кухне — весь день как белка в колесе крутилась, толком и не поела, поэтому теперь чувствовала безмерную усталость.

— Заварить тебе чаю? — поинтересовался Стас, когда мы с ним вошли на кухню. Я посмотрела на него вялым взглядом, отлично понимая, что бывший муж — последний человек, который должен стоять на моей кухне в это время суток. Но возмущаться и выгонять его у меня абсолютно не было сил.

— Там есть заварка, — буркнула я, опускаясь на свою любимую табуретку в углу. — Просто налей её в чашку, потом кипяток туда же.

— Хорошо. Я могу попить чаю вместе с тобой?

Этот вопрос меня удивил. То ли Стас перевоспитывается, то ли «держит лицо», пытаясь доказать мне, что делает выводы и пытается быть менее безапелляционным. Раньше бы он даже спрашивать ни о чём не стал — налил бы себе, и всё. А если бы я вздумала возражать, сказал бы: «Слушай, ну тебе что, чаю для меня жалко?»

— Можешь, — пожала плечами я и на всякий случай уточнила: — Но на ночь остаться и не мечтай.

— Почему же не мечтать? — почти весело фыркнул Стас, опускаясь на соседнюю табуретку. И поставил на стол две кружки с горячим чаем. — Мечтать не вредно. Но я же понимаю, что этого не случится.

— Вот-вот, — наставительно произнесла я и потянулась за сушкой, но Стас был первым. Ухватил её из вазочки и дал мне, при этом ещё и умудрившись погладить мою ладонь. И прежде чем я возмутилась подобным поведением, невинным голосом поинтересовался: — Как дела у Наташи? Которая Тараканова. Вы же общаетесь, да?

— Конечно, общаемся. Всё нормально у неё. А почему ты спрашиваешь?

— Ну, вдруг она вышла замуж.

— Нет, не вышла. И я даже не знаю, что должно случиться, чтобы вышла.

— Да, — рассмеялся Стас. — Это как в случае с Китом. Я тоже не представляю, что должно случиться, чтобы он женился. Кстати, в институте Наташа ему нравилась, он даже пытался за ней ухаживать, но получил от ворот поворот. До сих пор иногда о ней вспоминает.

Я невольно вспомнила наш с Таракановой разговор, когда она рассказала мне про спор Стаса, и улыбнулась. Да уж, представляю, в каком Наташка была шоке после той ночи с Китом и Козырем… Она же очень принципиальный человек, консервативный и немного занудный. И тут вдруг — такой треш, два парня за