В отличие от вирусов, запрограммированных на определенные типы клеток или белков, бактерии менее разборчивы. Вирусы обращают против нас механизмы наших собственных клеток, а бактерии, скорее, считают нас ночлежкой. Как и непрошеные гости, они могут уничтожать ваши припасы, устраивать беспорядок и, разумеется, злоупотреблять вашим гостеприимством.

Главное отличие вируса от бактерии заключается в сложности. Бактерии — это отдельные клетки и считаются живыми существами. Они могут поглощать пищу, выделять отходы жизнедеятельности и размножаться. Поместите их в теплое, сырое местечко с нужными питательными веществами, и они будут с азартом выполнять все три функции.

Наш организм — превосходное место с точки зрения потребностей бактерий. Наши тела набиты бактериями, так же как и вирусами. Они живут у нас в кишечнике, на нашей коже и на ресницах. Они повсюду, и, более того, по оценкам, на каждую клетку нашего тела приходится 10 бактерий!

Мы в меньшинстве.

Основная масса бактерий в нашем теле неопасна. Они либо не делают ничего плохого, либо их настолько мало, что они не способны причинить никакого вреда. Многие полезны для нас, без них мы погибли бы. Они помогают нам переваривать пищу, например; они также создают витамины и повышают наш иммунитет к более опасным типам бактерий. Они даже помогают нам переваривать молоко.

Отличный пример такой бактерии — Escherichia coli, чаще называемая кишечной палочкой. Эта маленькая яйцевидная бактерия обитает в больших количествах у нас в кишечнике и оказывает нам недооцененную услугу, помогая перерабатывать отходы[70]. Обычно они живут счастливо у нас в животе, занимаясь своими делами. Но не всегда. Кишечная палочка ест и также какает, а некоторые штаммы бактерии выделяют смесь токсичных химических веществ. В малых дозах ваш организм с ними справляется. Но, если в него попадает слишком много, вы можете серьезно заболеть. Например, если вы съедите пищу, зараженную кишечной палочкой, у вас может быть пищевое отравление. Сильное отравление может оказаться смертельным. Кишечная палочка может также проникать из кишечника в брюшную полость (через отверстие или грыжу) и вызывать перитонит.

Список возможных проблем, к которым могут привести бактерии, большой (диарея, рвота, повреждение нервов, судороги, лихорадка… ну вы понимаете), но обычно у нас с нашими бактериями сохраняется шаткое перемирие.

Бактерии внутри нас, разумеется, эволюционировали вместе с нами, поэтому они могут поддерживать такие симбиотические отношения. Гипотетическая бактерия, эволюционировавшая, скажем, на Марсе или на любой другой планете, была бы лишена такой роскоши. Тем не менее влияние инопланетной бактерии на нас сильно зависит от ее потребностей и от того, что она выделяет.

Если все, что ей нужно, это тепленькое местечко, где есть вода и определенные питательные вещества, тогда, как говорится, в шторм любая гавань — спасение. Ваш кишечник ничем не хуже любого другого места. А вот если бактерия размножается и колония выделяет токсин, это может быть проблемой.

Но вероятно ли это?

Практически нет. Именно сложное устройство, которое делает бактерии более изменчивыми и, следовательно, более приспособляемыми, чем вирусы, также является их ахиллесовой пятой: оно делает их более уязвимыми. Маловероятно, что их внутренние механизмы переживут путешествие сквозь космос и вход в нашу атмосферу.

Более того, с точки зрения условий, требуемых инопланетным бактериям для выживания, Земля была бы довольно неприветливым местом. Например, химически поверхность Марса очень отличается от поверхности Земли. Его тонкая атмосфера означает, что поверхность подвергается действию сильного УФ-излучения от Солнца. На большей части поверхности если и есть вода, то ее очень мало, а некоторые данные свидетельствуют о довольно высоких концентрациях перекиси водорода — химического вещества, которое, как правило, уничтожает земные бактерии (поэтому ее используют для промывки ран, хотя следует отметить, что ее производят и некоторые формы жизни на Земле, а именно жук-бомбардир, отпугивающий ею хищников). Вероятнее всего, любая бактерия, эволюционировавшая, чтобы не погибнуть на Марсе, посчитала бы Землю очень неблагоприятной средой — слишком сырая, слишком жаркая, слишком чужая.

Разумеется, не всей жизни на Земле нравится то же, что и нам. Некоторые бактерии любят экстремальные холода, некоторым нравится погорячее, одни питаются серой, а другим по душе крайне высокие давления глубоко под водой или под землей. Таких экстремофилов на Земле изобилие, и не исключено, что они существуют и на Марсе. Но, даже если они там есть, глубоко под марсианской поверхностью, их вряд ли захватит и унесет с планеты при ударе астероида.

Рассматривать другие миры в Солнечной системе в поисках потенциально благоприятных условий для размножения бактерий еще менее целесообразно. Под поверхностью Европы, ледяного спутника Юпитера, может скрываться огромный океан. Она идеальный кандидат для поисков внеземной жизни, но это маловероятное место для каких-либо организмов, которые посчитали бы наши условия уютными. Ледяной покров на Европе, вероятно, 18 км толщиной или больше, и любое столкновение, при котором обитающие подо льдом микробы могли бы быть выброшены из океана в космос, было бы настолько мощным, что эти микробы испарились бы.

Другое потенциальное место обитания жизни — это Титан, один из спутников Сатурна. Титан назван так не зря: его диаметр свыше 5000 км (примерно размер Меркурия), и у него имеется толстая атмосфера из азота, аргона и метана. Там идут дожди, но из жидкого метана! На Титане холодно, примерно –150 °C. Любая вода на поверхности — это лед, более твердый, чем земные скальные породы. Несмотря на то что биохимики предположили возможность зарождения жизни в таких необычных условиях, она была бы совершенно чужеродна для нас. Любой микроб, способный там жить, оказавшись на Земле, посчитал бы, что попал в доменную печь.

Похоже, в отношении инкубаторов мы вычеркнули потенциальные баги в Солнечной системе. Любые инопланетные микробы, эволюционировавшие для жизни в условиях, подобных земным, практически наверняка не пережили бы путешествие.

Разумеется, предполагается, что любая инопланетная форма жизни просто спокойно сидит и ждет, пока кто-нибудь ее подвезет. Однако более развитые типы, возможно, предпочли бы доехать самостоятельно.

Этот столь краткий вопрос задал физик Энрико Ферми в начале 1950-х гг., на обеде с несколькими учеными. Они обсуждали недавний всплеск числа случаев наблюдения летающих тарелок и возможность межзвездных путешествий человечества или других существ. Когда разговор перешел на пришельцев, Ферми спросил: «Где они?»[71]

Несмотря на простоту, у этого вопроса богатая предыстория. Основная идея заключается в том, что к настоящему времени либо мы должны уже были обнаружить разумную жизнь в Галактике, либо она должна была навестить нас. Так как не произошло ни того, ни другого[72], спрашивать о том, где же инопланетяне, — разумно.