Однако другой крутой парень налетел на него, прежде чем онуспел вытянуть из Тайлера всю кровь. Этот парень вовсе не желал защитить своегопавшего вожака, только спастись. Просто ему не повезло, что его маршрутпроходил совсем рядом с охотничьей тропой Стефана. Стефан повалил парня наземлю и жадно вскрыл новую вену.

Горячий металлический вкус оживил его, разогрел, протекаясквозь него, как огонь. От этого Стефан еще больше захотел свежей крови.

Сила. Жизнь. У них она была; а он в ней нуждался. Чувствуяславный прилив Силы, которая пришла вместе с уже выпитой кровью, он с легкостьюсбил с ног крутых парней, а затем стал двигаться от одного к другому, выпивая иотбрасывая прочь бездыханные тела. Это было проще, чем открывать крышки наблоке из шести банок пива.

Стефан уже оседлал последнего, когда вдруг заметил, что вуглу сжалась в комочек Кэролайн.

Изо рта у Стефана капала кровь, когда он поднял голову,чтобы на нее посмотреть. Эти зеленые глаза, обычно такие узкие, теперь былирасширены, сверкая белками, как это бывает у испуганной лошади.

Губы Кэролайн пошли бледными пятнами, когда она залепеталабеззвучные мольбы.

Ухватив девочку за зеленый кушак, Стефан поставил ее наноги. Кэролайн стонала, закатывая глаза. Тогда он запустил руку врыжевато-каштановые волосы, запрокидывая ей голову и приводя обнаженное горло внужное положение. Затем вскинул голову для удара клыками — но тут Кэролайнзавопила и обмякла.

Нет. Стефан бросил ее. Он уже получил достаточно. Онбуквально разрывался от крови, подобно нажравшемуся клещу. Стефан еще никогдане чувствовал себя таким сильным, настолько заряженным стихийной энергией.

Теперь настала пора Дамона.

Стефан покинул ангар тем же путем, каким туда попал. Но ужене в облике человека. Охотничий сокол вылетел из окна и устремился в небо.

Новая форма оказалась просто чудесной. Теперь Стефан былсилен… и жесток. Его новое зрение отличалось невероятной остротой. Глазапривели его туда, куда Стефану было нужно. Скользя над дубами в лесу, онприлетел на ту самую поляну.

Он быстро ее нашел. Ветер нещадно терзал Стефана, но он,испустив пронзительный крик вызова, стремительно бросился вниз. Дамон, теперьуже в человеческой форме, выбросил руки перед собой, чтобы защитить лицо, когдасокол спикировал к нему.

Вырывая кровавые клочья из рук врага, Стефан услышалответный крик Дамона, исполненный боли и гнева.

«Я больше не твой слабосильный маленький братец!»

Стефан послал эту мысль Дамону на поразительной волне Силы.

«На сей раз я пришел за твоей кровью!»

От Дамона отхлынула ответная волна ненависти, которой такжепрозвучала насмешка.

«Вот, значит, какую благодарность я получаю за то, что спастебя и твою нареченную?»

Стефан сложил крылья и снова нырнул вниз. Весь его мирсузился до одного-единственного стремления. Убивать! На сей раз его целью сталиглаза Дамона, и палка, которую подобрал Дамон, с резким свистом пролетела мимоего нового тела. Когти Стефана прорвали Дамону щеку, и кровь хлынула наружу.

Хорошо!

«Тебе не следовало оставлять меня в живых, — мысленно сказалон Дамону. — Тебе следовало сразу же покончить с нами обоими».

«С удовольствием исправлю ошибку!»

Поначалу Дамон оказался захвачен врасплох, но теперь Стефанпочуял его нарастающую Силу — Дамон вооружался и приводил себя в полную боевуюготовность.

«Но, может быть, сначала ты скажешь мне, кого я на сей разубил».

Разум сокола просто не мог справиться с подлинным бунтомэмоций, который вызвал наглый вопрос. Издав бессловесный крик, Стефан сноваустремился к Дамону, но теперь толстая палка попала в цель. Раненый, споврежденным крылом, Стефан упал на землю за спиной у Дамона.

Затем Стефан быстро вернул себе человеческую форму, ощущаяболь в сломанной руке. Прежде чем Дамон успел к нему развернуться, он уже стоялна ногах, пальцами здоровой руки хватая своего брата за шею и запрокидывая емуголову.

Когда Стефан заговорил, голос его прозвучал почти нежно:

— Ты убил Елену, — прошептал он и нащупал горло Дамона.

Было темно, очень холодно, и кому-то было больно. Кто-тонуждался в помощи.

Но она страшно устала.

Веки Елены затрепетали, раскрылись, и темнота частичноразвеялась. Холодно… Она промерзла до самых костей. Ничего удивительного —повсюду вокруг нее был лед.

Но где-то глубоко внутри себя Елена знала, что это еще невсе.

Что же случилось? Она была дома, спала… но нет, ведь это былДень основателей. Елена была в столовой, на сцене.

Чье-то лицо тогда показалось ей странным.

Нет, с этим никак не справиться — Елена просто не могласобраться с мыслями. Бесплотные лица плавали перед глазами, обрывки фраз звучалив ушах. Она так запуталась.

И так устала.

Лучше было вернуться ко сну. Этот лед был на самом деле нетак уж и плох. Елена снова было прикорнула, но до нее донеслись чьи-то крики.Она услышала их не ушами, а всем разумом. Крики гнева и боли. Кто-то оченьстрадал. Елена села неподвижно, пытаясь разложить все по полочкам. Краешкомглаза Елена уловила какое-то движение. Белка. Елена могла ее почуять, и этоказалось странным, потому что она еще никогда не замечала у себя такого чутья.Зверек посмотрел на нее ярким черным глазком, а затем стремительно взобрался наиву. Ощутив, как пальцы впились в кору, Елена вдруг сообразила, что онапопыталась схватить белку.

Теперь все казалось просто смехотворно. Зачем ей, чертпобери, понадобилась эта белка? Елена с минуту над этим раздумывала, а затемустало опустилась на землю.

Крики все еще доносились до нее. Елена попыталась прикрытьуши ладонями, но это не заглушило голоса. Кто-то очень мучился, кто-то былнесчастен, кто-то сражался. Да, действительно. Это была именно битва.

Ну вот, хорошо. Хотя бы это она поняла. Теперь вполне можнобыло поспать.

Нет, сон к Елене никак не приходил. Крики манили ее,притягивали к себе. Елена ощутила непреодолимую потребность последовать за нимидо самого источника.

А затем она сможет отойти ко сну. Но только после того, какона увидит… увидит его.