проверка подлинности самиздатовских и других документов, получаемых из Советского Союза; «избегание резкого полемического тона» при обсуждении событий, правительственных фигур и официальных лиц, «деятельность СССР должна обсуждаться корректно и с сознанием чувства ответственности»; отказ от материалов «подстрекательского характера, призывающих к насилию»; «поддерживая законное право на свободу передвижения, РС не занимается подстрекательством к бегству за границу или невозвращению на родину»; отказ от высказываний, которые могли бы создать у слушателей представление, что в случае «внутренних беспорядков или международного конфликта Запад может предпринять военное вмешательство в какой-либо регион нашего вещания»; «материалы радио не должны оскорблять религиозных, национальных, классовых или иных чувств аудитории, исторические конфликты должны освещаться тактично». Особое внимание уделялось следующему пункту: антисемитские, антикатолические или иные антирелигиозные высказывания должны тщательным образом удаляться; сотрудники РС должны являть собой общественный пример терпимости и уважения к разнообразию людей[457].

К 1988 году много места в эфире занимали информационные сообщения, разнообразные тематические программы, были введены интервью в прямом эфире, анонсы передач, тоньше и артистичней стали использовать музыкальные вставки. Увеличилось число перекрестных репортажей, стало выходить больше передач для разных групп населения, появились новые программы, которые не только вводили советских граждан в курс дела, но и были вкладом в дальнейшее расширение гласности, поскольку вынуждали советские СМИ расширять круг честно освещаемых вопросов[458].

Первым советским писателем, согласившимся выступить на Свободе, был Андрей Битов, в 1988 году приглашенный в Мюнхен Баварской академией изящных искусств. Первым корреспондентом РС в СССР – Дмитрий Волчек.

В сентябре 1988 года председатель Совета по международному вещанию Стив Форбс отправился в Москву для участия в советско-американских переговорах по международной информационной политике. Он поднял вопрос о глушении вещания советской стороной, заявив, что это противоречит «принципам гласности»[459]. Спустя всего несколько недель после этой встречи глушение РС, которое длилось 35 лет, внезапно прекратилось. 29 ноября сотрудники технического мониторинга из мюнхенской штаб-квартиры сообщили, что после 21 часа по центрально-европейскому времени передачи на языках народов СССР были приняты «громко и без помех». С этого момента начался новый период в работе РС.

В первый год вещания без помех, 1989 год, у микрофона РС были прочитаны: «Москва – Петушки» Венедикта Ерофеева, произведения Юрия Мамлеева, Бориса Парамонова, Григория Померанца, Льва Лосева, Сергея Довлатова, Иосифа Бродского, Александра Кабакова. Впервые в программах «Экслибрис» и «Поверх барьеров» были прочитаны «Как-то раз в Алеппо» и «Знаки и символы» Владимира Набокова (перевод Веры Набоковой), новая проза русского зарубежья – «Шестидесятые» Петра Вайля и Александра Гениса (авторское чтение), глава из поэмы «Жизнь К.У. Черненко» Тимура Кибирова (авторское чтение), роман «Москва 2042» Войновича (авторское чтение; годом ранее Войнович читал роман сквозь «глушилки»); звучали записи чтений прозы эмигрантов первой и второй волн, в том числе фрагменты книги Георгия Адамовича «Комментарии». В эфир среди прочих вышли программы об авангарде: о политическом авангарде говорит Анатолий Стреляный, о художественном – Илона Медведева, о театральном – Доналд Рейфилд, о поэтическом – Лев Рубинштейн[460]. Сергей Довлатов рассуждает о сталинизме, а Войнович вспоминает свои первые шаги в литературе в программе «Поверх барьеров»[461].

Конец 1980-х – начало 1990-х годов серьезным образом изменили информационную ситуацию в СССР. Произошел переход от конфронтации в идеологической сфере к практике информационного воздействия[462]. К началу 1990-х годов Русская служба РС является самым большим вещательным подразделением Радио Свободная Европа/Радио Свобода, она ведет передачи круглосуточно, принимать их можно на коротких и средних волнах»[463]. К концу 1980-х годов многим политологам и в СССР, и в США стало казаться, что после победы демократии, в условиях окончания холодной войны РС становится бесполезным. Однако президент радио Юджин Пелл направил послание Национальному совету безопасности США, где говорилось, что народы Восточной Европы по-прежнему нуждаются в объективной информации, несмотря на волну демократизации. «Накануне августовского путча в Москве председатель Совета международных исследований Вашингтонского центра по изучению стратегических проблем и международных отношений Уолтер Лакер заявил, что объявлять задачу РС выполненной преждевременно. События августа 1991 года стали звездными часами для РС, вернув интерес аудитории к радиостанции»[464].

В эфире РС произошли заметные изменения: в программах стали активнее участвовать внештатные авторы, проживающие в России; как источник информации стали использоваться материалы российских агентств и прессы; журналисты РС получили возможность работать на территории РС: открылось бюро в Москве; увеличился объем программ прямого эфира.

В начале 1990-х годов авторы, выступавшие долгие годы по РС и читавшие свои книги перед микрофоном РС с надеждой быть услышанными своей аудиторией и без надежды увидеть свои произведения изданными в СССР, наконец-то были напечатаны в новой России.

РС предстояло ответить на вопрос: следовать ли дальше старым литературным традициям РС или такие программы больше не нужны современным российским слушателям и аудитория теперь озабочена тем, как выжить в новой экономической и политической ситуации?

Глава II

Радио Свобода в новой России: традиции и трансформации редакционной политики с 1990 по 2014 год

Основные тенденции вещания Радио Свобода

Трансформация радиоэфира

В начале 1990-х годов в развитии радиовещания начинается новый исторический этап: «политические, экономические и социальные преобразования привели к изменениям в структуре и функционировании всех средств массовой информации: их демократизации, делению по различным формам собственности, появлению новых форм радиожурналистики»[465]. Монополия Гостелерадио СССР «была подорвана» после отмены цензуры, принятия закона «О печати и других СМИ», а затем указа Президента СССР «О демократизации и развитии телевидения и радиовещания в СССР»[466].

В августе 1991 года указом Президента Бориса Ельцина о РС предписывалось «разрешить дирекции независимой радиостанции открыть постоянное бюро в Москве»[467]. Михаил Соколов вспоминает: «События августа 1991 года никем не прогнозировались, в некотором смысле это историческая случайность, и то, что я тогда указ у Ельцина подписал об открытии офиса Радио Свобода, тоже, в общем, случайность. Поэтому московское бюро Радио Свобода какое-то время существовало в страховочном варианте: в любой момент могут нас закрыть. А потом был момент, когда американские структуры обсуждали закрытие вещания на Россию: им показалось, что демократия победила… Но они увидели, что это не так. Возьмите 1991, 1992 годы – постоянное противостояние, октябрь 1993-го – разгон Верховного Совета и прочее, 1994 – война в Чечне, 1995 – война в Чечне, 1996 – борьба Зюганов – Ельцин, 1998 – дефолт, 1999 – опять война в Чечне, Путин, и так далее. Сама Россия и российская власть не давали закрыть Радио Свобода. Все время находились доказательства того, как сильно российская реальность отличается от западных представлений о том, как должна работать настоящая демократия…»[468].

Руководством