– Да, с одной стороны, мысль здравая. А с другой…

– Я тоже сначала решила, что надо обязательно сходить на Терновую! А теперь мне кажется, что это точно ловушка.

– Или подсказка.

Эльта задумалась, что-то вспоминая, и её карие глаза заблестели неожиданной догадкой.

– А какая разница? Ты вспомни: Эймер ведь вовсе не просил нас никуда забираться! Наоборот, беспокоился о нашей безопасности! А вот Беласко мечтает, чтобы мы куда-нибудь залезли…

– …и не вылезли. Ладно, уговорила, – вздохнул Яник. – Не пойдём. Но где тогда будем искать?

Эльта помотала головой.

– Меня сейчас больше волнует, как сделать, чтобы эти сны не повторялись. Мама сегодня полночи допытывалась у меня, что это за голубое пламя. Ещё этого не хватало!

– Ну, это проще. Хочешь спать без снов?

– Да!

– Тогда надо устать как следует. Пойдём гулять сегодня. Я зайду за тобой после обеда.

– А куда пойдём?

– Увидишь. Есть у меня одна идея. Ну что, по домам? Хватит тут стоять, вроде уже всё обсудили.

– Погоди, переложу пенал. – Эльта полезла в сумку. – А то он мне в бок упирается.

Пока Эльта возилась в своей сумке, Яник разглядывал газеты в витрине будки. Встав, Эльта обнаружила его сосредоточенно изучающим новый выпуск «Морских известий». Яник многозначительно взглянул на Эльту:

– Видишь?

– Вижу газету, – сообщила Эльта.

– Какая проницательность.

– А ты видишь что-то ещё? Или кого-то?

– Очень смешно. Ты посмотри на картинку! – Яник ткнул пальцем в стекло напротив иллюстрации к небольшой заметке под передовицей – там был нарисован гайстунский маяк. – Поняла? И на картине в том салоне был маяк!

– Та картина мне не понравилась.

– Да неважно. Мне тоже. Но вдруг это то самое место?

– Маяк… – задумалась Эльта. – А разве дети любят там играть? Он же так далеко!

– Дети из Нижнего города, может, и любят, – возразил Яник. – Или портовые мальчишки. Ладно, посмотрим.

– А странные вещи? Там происходит что-то странное?

– Поживём – увидим.

Болтая, они пошли дальше по мощёной улице. С ветки дерева над газетной будкой оторвался очередной золотой лист и плавно опустился на то место, где только что стояла Эльта. Из-под будки выскользнула тень и едва заметно тронула этот лист – а может, это был только порыв ветра. Вместе с ним тень перелетела в узкий переулок, где дома почти касались друг друга верхними этажами, и, невидимая в полумраке, поплыла в сторону Верхнего города.

Сразу после обеда Яник зашёл за Эльтой. Когда они уходили, Северина сказала:

– Заказы я сегодня разнесу сама. Вам не очень много задали?

– Терпимо, – ответил Яник.

– Тогда погуляйте, конечно. Это полезно. Только, Эльта, не опаздывай к чаю!

– Хорошо, мама! – кивнула Эльта, и Северина улыбнулась им вслед.

Когда они вышли на улицу, Эльта развела руками.

– Вот видишь, сегодня никакого маяка – иначе я не только к чаю, я и к ужину опоздаю.

– А я сегодня и не собирался к маяку.

– Но куда тогда пойдём? Просто побродим по улицам?

– Не просто. Говорят, где-то на границе Нижнего города есть художественная школа или что-то в этом роде.

– А зачем она нам? Думаешь, там есть выставки?

– Это хорошо бы, но вряд ли. Просто поговорить хотел там с кем-нибудь. Салоны для богачей – совсем не то.

– Да, пожалуй. Эймер настоящих художников имел в виду… А где эта школа? Адрес ты знаешь?

– Нет, так поищем.

– Можно обратиться в адресную контору.

– Да ну, так интереснее. И тебе же надо устать.

Они вышли на главный спуск к городским воротам, повернули вниз и остановились на перекрёстке с длинной улицей, которая убегала в обе стороны от лестницы, полукольцом обхватывая горный склон. Дальше начинался Нижний город.

– Наверно, нам туда, – решил Яник и повернул налево.

Эльта задержалась у лестницы, чтобы полюбоваться видом. Золотые, ржавые и красные деревья удивительно сочетались с черепичными крышами, а море было уже холодного осеннего свинцового цвета. Посвистывал ветер, с запада плыли быстрые облака. Эльта представила, что они, может быть, проплывали и над Файолеаной, и мечтательно улыбнулась.

– Мы идём или нет? – нетерпеливо позвал Яник.

Они пошли по улице. Пересекли ещё два спуска, не такие широкие, как главный, и углубились в дальнюю часть города. Дома здесь стояли тесно друг к другу, было множество лавок и контор. Яник и Эльта вертели головами, разглядывая вывески.

– Я раньше никогда не бывала здесь.

– Я тоже.

– А если тут ничего такого не окажется?

– Дойдём до конца улицы и посмотрим. Если что – сходим в другую сторону.

Через четверть часа они увидели вывеску, на которой была нарисована палитра и кисти.

– Она! – обрадовалась Эльта.

– Это больше похоже на лавку, а не на школу, – возразил Яник. – Так и есть. Давай зайдём.

Это была лавка для художников. Здесь стоял особенный запах масел, красок и карандашей. Эльта осторожно потрогала шершавую бумагу для пастели.

– Вам помочь? – поинтересовался продавец.

Но Эльта не успела ему ответить: в лавку вошёл какой-то юноша и сразу попросил:

– Пачку листов, вон тех, бумагу для эскизов и два мягких карандаша. А лучше сразу три. И два очень мягких. Не успел купить – уже закончились.

У Яника загорелись глаза.

– Вы художник?

– Ещё учусь. А что?

– Вы рисуете пейзажи? С натуры?

– Конечно.

– А где?

Молодой художник удивлённо пожал плечами.

– Мы недавно были в салоне, где продаются картины, – пояснил Яник. – Там почему-то почти не было видов Гайстуна. Неужели здесь нечего рисовать?

– Нечего? Как это, нечего?! Рисовать можно всё что угодно! Посмотри на любой дом, на любое дерево, на камни мостовой – чем не натура?

Эльта только сейчас заметила у художника на плече большую папку с рисунками. Яник уже давно не сводил с неё глаз.

– А вы сейчас на этюды ходили?

– Да.

– А куда?

– К скале. Как раз на противоположном конце этой улицы. А ты что, хочешь научиться рисовать? Если так, приходи завтра, только пораньше. Мы будем там же, у подножия скалы. Сам увидишь, что´ мы рисуем и как.