говорила и не раз, сколько нужно произнести это, чтобы ты наконец понял? — почти простонала Стеша. — Ты опоздал, я уже выбрала мужчину.

— Но твоя волчица так не считает!

— С ней я разберусь. А ты… ты сам во всём виноват! Я ведь сразу сказала, что не собираюсь становиться твоей парой. И за прошедшее время не изменила своего мнения! Ты обещал отпустить…

— Мы повторяемся. Был договор, ты его нарушила. Обманула. Предала доверие. Нижнедольский отдал мне все права, я мог взять тебя сразу, как только почувствовал, что ты — моя истинная, но решил дать возможность привыкнуть и добровольно принять свою судьбу. Ухаживал, ночевал под окнами…

Стеша затаила дыхание. Он — что делал?!

— Да, каждую ночь Соло спал под стенами гостевого дома. Не знала? Впрочем, откуда? Тебе до меня не было никакого дела, как и до Скульского. Прихоть избалованного ребёнка — хочу эту игрушку! А игрушка живая, ей больно! Артёму тоже плохо, несмотря на то, что ты не истинная его, а только потенциальная! Я сделал всё правильно — разделил вас, чтобы разрыв прошёл скорее и наиболее для волка безболезненно. Но нет, ты не устояла, и как только Скульский тебя поманил, тут же ответила, продлевая его мучения. Ты думаешь только о себе!

— Я не…

— Ты — да, Стеша. Хоть себе не ври! Не будь ты так зациклена на себе, то не подумала обманывать и сбегать, не подставила бы моего бету, Лидию, волков охраны. Ты ведь знала, что тебя я в любом случае и пальцем не трону, а все они понесут наказание? Знала. И всё равно ушла. Но всё это было до свадьбы, пока ты носила статус гостьи. А сейчас Скульский покусился не на свободную самку, а на мою жену. Как думаешь, какое наказание грозит ему и волкам охраны, которые проморгали маневры беты?

— Не надо! — Стеша не на шутку испугалась, поняв, насколько опрометчиво поступила, согласившись на предложение Артёма.

Не за себя испугалась — за него! Надо было не слушать Тёму, а разворачиваться и возвращаться в ресторан!

— Сам не хочу, а придётся! В первый раз простил, но Артём, как мы видим, доброе отношение не оценил и урок не усвоил. Безнаказанность развращает…

Мужчина помолчал пару секунд и продолжил.

— Я не понимаю, Стефания, на что ты рассчитывала? На помощь Верховного? Во-первых, до него ещё добраться надо. И, во-вторых, ему сейчас ни до чего, он истинную встретил, а она… Впрочем, это не относится к нашему делу. Просто запомни — Верховный тебе не помощник. И прими как данность — сегодня наша свадьба, а следом будет брачная ночь. Наша ночь, волчья, не людская! Наши звери спарятся и обменяются метками, и уже наутро ты посмотришь на меня совсем другими глазами!

— Нет!

— Да! Вижу, ты уже согрелась, идём к гостям, — мужчина разжал объятья, перехватил Стешу за талию и повёл её дальше.

Стоило им переступить порог, как шум, запахи, яркие краски банкетного зала снова обрушились на Стешу. Молодожёнов заметили, крики «Горько!» раздались сразу с нескольких сторон.

И невозможно отказаться!

Борис придержал ей голову, не давая отстраниться, накрыл её рот. Не коротким, словно укус, прикосновением жёстких губ, как сразу после объявления их мужем и женой, а неожиданно бережно и нежно. Словно боялся испугать или сделать больно, словно спрашивал разрешения и просил прощения за предыдущий раз.

От изумления Стеша растерялась, и Ардарский немедленно этим воспользовался. Язык мужчины скользнул внутрь её рта, и девушка покачнулась от лавины эмоций.

Луна, что он вытворяет! Так чувственно, так возбуждающе… И у всех на глазах!!!

— Раз! Два! Пятнадцать! Тридцать три! — хором считали гости, а она тонула в сладком омуте, не понимая, как может наслаждаться прикосновениями Бориса.

Она же его ненавидит?! И почему поцелуи Артёма не дарили ей таких ощущений?!

Наконец Ардарский отстранился и помог Стеше занять место за столом. Её качало, голова кружилась, но стоило пьяному от противоречивых эмоций взгляду наткнуться на Артёма, как наваждение схлынуло, оставив после себя лишь горечь и стыд.

Как она высидела ещё час — сама не понимала. За это время ей пришлось пережить ещё несколько поцелуев под громкие «Горько!». И если сами поцелуи отторжения не вызывали и были даже приятны, то глаза Тёмы… Они убивали, заживо сдирая с неё кожу. Молодой волк сидел с таким видом, будто присутствовал не на свадьбе, а на казни. Причём в главной роли — приговорённого к этой самой казни.

Видеть это было невыносимо…

— Выше голову, волчица, ты сегодня вышла замуж за альфу сильного клана! Помни, что для всех мы счастливая пара! — приказал Ардарский.

— Ещё не вышла, ещё не пара, — не удержалась, снова огрызнулась, пряча взгляд. — По нашим законам ты мне пока никто. Вернее, просто потенциальный.

— Это ненадолго, — волк приблизился, опаляя дыханием, наклонился к самому уху, — как только закончится представление, увезу тебя в посёлок, где мы обменяемся метками! И ты позволишь это сделать, как послушная и преданная своей семье волчица! А чтобы ты не питала надежд и не выкинула какой-нибудь фортель, я придумал наказание для моего беты и твоей сестры-двойняшки.

Волк выдержал паузу, в течение которой Стеша не могла дышать, с ужасом ожидая приговор. А потом добил.

— Они сегодня же обменяются метками и станут парой.

Стефании показалось, что её сердце сначала замерло, а потом с размаху рухнуло на пол. И там разлетелось на тысячки осколков…

Изощрённая месть, иезуитское наказание. Причём для всех троих — для Симы, Артёма и неё, Стефании. Ардарский знал, куда бить! Девушка подняла голову, встретила виноватый взгляд сестры и поняла — Сима знала! Видимо, идея с браком пришла Борису не вот только сейчас.

— Я… мне надо в дамскую комнату, — с трудом произнесла она, поворачиваясь к мужу. — Пропусти…

— Пять минут! — произнёс Борис. — Игнат, проводи мою пару. И посмотри там, чтобы никаких сюрпризов!

Стеша машинально переставляла ноги, изо всех сил удерживая рвущееся наружу отчаянье.

Вот и туалеты! Скорее за дверь, закрыться от внимательного взгляда беты!

Но оборотень не позволил ей войти, прежде чем сам не убедился, что в дамской комнате избранницу альфы не поджидает никакая опасность.

— Всё чисто. Я подожду вас столько, сколько понадобится, — и волк отступил, давая дорогу.

И только теперь она смогла уединиться.

Стеша открыла кран, надеясь, что бегущая вода заглушит всхлипы, и расплакалась. Слёзы текли сквозь пальцы, пятнали роскошное свадебное платье, расплываясь на тонкой ткани некрасивыми разводами.

Сзади стукнула дверь, и Стефания торопливо принялась плескать в лицо водой, уверенная, что