— Тригви, неужели мне удастся все это выдержать? —Она положила голову ему на грудь и зарыдала.

— Ничего, ты справишься, — сказал он, нежно гладяее по спине. — Ты делаешь все что можно. Остальное — в руках господа.

Она подняла голову и пристально посмотрела на него.

— Лучше бы он поспешил.

Тригви улыбнулся.

— Он поспешит, только не нужно торопить его.

— У него было две недели, и за это время моя жизньразлетелась на кусочки.

— Подожди, ты справишься.

Но она точно знала одно: без него ей не справиться.

Брэд был бог знает где и бог знает чем занимался. Да, одинраз в день или через день он навещал Алли в госпитале, но он был не способенвыдержать эту атмосферу больше нескольких минут — у него просто не хваталодуха. Его выворачивало от разлитой в воздухе тревоги, неподвижности иотсутствия изменений в состоянии Алисон, от того, что она могла умереть в любуюминуту.

Он бросил Пейдж, оставил ее один на один со всем этим.

Когда родился Энди, впрочем, ситуация была нисколько нелучше, но тогда они все-таки были моложе, и маленький Энди был таким чудныммалышом. В Институте педиатрии царила атмосфера надежды, а в госпиталечувствовалось присутствие смерти.

Тригви молча сидел рядом.

— Пейдж, скажи, почему ты так не любишь свою мать?спросил он неожиданно. Он не представлял, почему Пейдж, такая мягкая итерпимая, питает неприязнь к собственной матери.

— Старая история. У меня было очень тяжелое детство.

— У большинства людей оно такое. Например, мой отец,добрый норвежец, все-таки считал, что хорошая порка никогда не повредит ребенку.У меня до сих пор остались шрамы на заднице.

— Это ужасно! — воскликнула Пейдж.

— Так было принято в то время. И думаю, что, если бы унего были дети сейчас, он все равно воспитывал бы их в том же духе. Он простоне понимает, почему я так миндальничаю с моими детьми. Поэтому-то мне кажется,что в Норвегии, куда родители в свое время вернулись, им гораздо лучше живется,чем здесь.

— А ты смог бы жить там? — поинтересовалась Пейдж,даже забыв на миг об Алли.

— Нет, пожалуй, не смог бы. После Америки — не смог бы.В Норвегии бесконечно длинная зима и темно круглые сутки. Это какая-топервобытная жизнь. Не думаю, что я смог бы жить где-то еще, кроме Калифорнии.

— Пожалуй, я тоже. — Она содрогнулась при мысли опереезде в Нью-Йорк. Она не прочь была бы продолжить свою карьеру дизайнера, ноэтим можно было бы заняться и в Калифорнии. Только вот Брэд… Он вообще считалвсе, чем она занималась, не слишком-то важным.

Кстати, она ведь обещала расписать одну из стен в школе, нотеперь, когда все время принадлежало Алли и Энди, ей было не до этого.

— Можно было бы попробовать придать современный вид иэтому помещению, — сказал Тригви, оглядываясь.

Приемная выглядела довольно уныло, коридор ненамноголучше. — Эта обстановка просто угнетает. Одна из ваших фресок могла бызаметно оживить ее.

— Спасибо за идею. Я была бы рада сделать это. —Пейдж обвела глазами стены, но про себя подумала, что лучше всего незадерживаться здесь надолго — по любой причине.

— Ну а мне предстоит встреча с вашей матерью? —спросил он, и Пейдж в притворном ужасе закатила глаза.

Он рассмеялся:

— Не может быть, чтобы она была так ужасна.

— Еще хуже, чем вы можете представить. Но она умеетпритворяться, если это нужно. Она терпеть не может сталкиваться с тем, что ейне нравится, или говорить на темы, которые не доставляют ей удовольствия. Такчто здесь ее ждет серьезное испытание.

— Ну, по крайней мере, судя по всему, она непессимистка. А ваша сестра?

Пейдж только рассмеялась в ответ:

— Это нечто особенное. Впрочем, они обе такие. Первыенесколько лет после того, как я уехала из дома, я вообще у них не бывала ивстретилась с матерью только после смерти отца. Одно время мама жила у нас. Япросто ее пожалела. И это была ошибка — они с Брэдом начали ссориться каждыйдень, конечно, они не переходили границ, но все равно меня просто тошнило от ихспоров. И разумеется, мама считала, что я и понятия не имею, как нужновоспитывать Алисон.

— Ну теперь ей можно об этом не беспокоиться.

— Да, но зато она будет критиковать врачей, будетзвонить моему зятю Дэвиду и говорить, что это просто знахари и на них нужноподать в суд за врачебные ошибки.

Госпиталь ей тоже не придется по вкусу. Не говоря уже оболее важных вещах — например, какие ужасные парикмахеры в нашем городе.

— Ну, это ерунда, — Это вы так считаете. Нет, онаим еще покажет. — За шутливым тоном Пейдж явно скрывалось что-то иное.

Пейдж уже взрослая женщина, не может же она относиться такнеприязненно к родственникам без серьезных на то причин. Но этим она явно несобиралась делиться с ним, по крайней мере немедленно, а он не хотел торопитьее — она имела право на собственные тайны.

Вскоре они расстались — Тригви пошел к Хлое, а Пейдж — кАлисой, а позже, часов в пять, и Пейдж заглянула к Хлое. Девочка еще сильнострадала от боли, но уже привыкла к своим растяжкам и гипсу и была счастлива,что вообще жива. Хлоя очень волновалась за Алисой — Тригви не стал скрывать отнее, что та может умереть. Тут же был и Джейми, он тоже хотел узнать осостоянии Алисой.

— Как она? — спросила Хлоя у вошедшей в палатуПейдж.

— В том же положении. Ну а как ты? Не слушаешьсямедсестер, флиртуешь с пациентами, всю ночь напролет ешь пиццу? Все какобычно? — усмехнулась Пейдж, и Хлоя рассмеялась в ответ.

— И многое чего еще, — добавил Тригви, и Хлояснова хихикнула. У него сердце радовалось от того, что дочь была в хорошемнастроении.

— Отлично. — Хотела бы Пейдж, чтобы Алисон былатак же весела, как сейчас Хлоя. Несомненно, и Чэпмены мечтали бы об этом.Прошло всего две недели после того, как погиб их сын, и у нее сердце, сжалосьпри мысли, что они должны переживать сейчас. Что бы ни было с Алисон, все-такиона жива, и у Пейдж теплилась надежда. У Чэпменов надежды уже не было.

Джейми рассказал, что пару дней назад он виделся с Чэпменамии они были в ужасном состоянии. Мистер Чэпмен сказал, что подал в суд нагазету, в которой косвенно в аварии обвинялся Филипп. Джейми упомянул и о том,что его разыскал репортер, желавший знать, каково это — остаться практическиневредимым после такой катастрофы. В остальном интерес прессы к происшествиювроде приутих.

В шесть, когда принесли заказанную Тригви для дочери пиццу,они покинули Хлою и Джейми, оставшегося поесть с ней.