За прошедшее время Миф сумел добиться немалого.

Он убил и без того дохлую рыбину, наполовину съеденную рачками.

Он вонзил гарпун прямо в сердце гнилому сучковатому бревну. И возмущенное бревно хлестнуло бравого гарпунщика сучьями по хлебалу, после чего гордо уплыло по течению, унося в себе гарпун.

Миф раз сто проткнул речную воду насквозь. Только воду. Больше ни во что он не попал, если не принимать за жертву шарахнувшуюся в сторону щуку.

Миф с криком вонзил гарпун в волну, из воды высунулась мускулистая мужская рука с золотистыми перепонками между волосатых пальцев, вырвала оружие у наглеца, после чего исчезла. Это вогнало гарпунщика в ступор на пять минут – не более, – после чего он вновь принялся за старое.

Короче говоря – рыбы не было. Не загарпунилась.

Об этом же оповестила вынырнувшая поодаль пучеглазая морда неведомого существа с широкой пастью и любопытным взором, что понаблюдала за горе-рыбаком с пару минут, после чего громко объявила:

– Рыбы нет. Швырлыговосюк-матюк! Пахвырлытахвырлы тьфу-тьфу-тьфу говосюк-матюк!

Затем существо скрылось под водой, а гном Кроу, скрывая усмешку, пояснил:

– Это был лохр.

– И че он сказал? – зло поинтересовался Миф, вскочив на ноги и вытаскивая из кармана колоду игральных карт. – Это он меня как-то назвал, да? И нехорошим словом, наверное, назвал, да? Что он сказал?

– Сказал, что рыбы нет, – пожал плечами Кроу. – Что-то в этом роде. Что бы он ни сказал – не вздумай обидеть лохра!

– Почему?

– Потому что, если так уж сильно желаешь осложнить себе жизнь в Вальдире самым извращенным способом, проще подойти к любому храмовому жрецу из «местных» и заявить, что их божество крайне тупое и уродливое. Тебя начнут испепелять или обезглавливать при каждом удобном случае, жизнь станет далеко не сахар, но все лучше умирать стоя на ногах и в битве, чем получить отравленным копьем в мокрую задницу во время купания с юными девами в обнимку. Это хоть и придаст тебе остроту ощущений, но того не стоит…. Я не шучу, ребят. Лохры светлые создания, миролюбивые, общительные. Но если их обидеть….

– Понял… А есть какие-нибудь существа или расы, про которых ты знаешь мало? М-м-м? Ты как ходячая энциклопедия!

– Расы, про которые я знаю мало? Ну, наверное, про Великих, их еще называют Древними или Ушедшими. Про них знаю маловато. И был бы очень рад узнать больше. Но это трудно – во всех библиотеках есть книги о них, но там повторяется одно и то же, просто другими словами.

– Теперь я знаю, что тебе покупать в подарок! – радостно улыбнулась Аму, доставая из мешка сверток из промасленной бумаги. – Книгу про Великих!

– Это был бы отличный подарок, – не стал кочевряжиться Кроу и уж тем паче говорить, что вряд ли новички сумеют найти хоть что-то новое по самой загадочной расе мира Вальдиры. Тут настоящие зубры рога и зубы обламывают ежедневно в бесплодных попытках….

– Давайте кушать, – предложила Аму. – У меня тут свежая рыбка в свертке. Речная.

– Предательница! – завопил возмущенно Миф. – Ты не веришь в меня!

– Верю-верю. Просто мы уже давно плывем, а Кроу сказал, что подняться надо на несколько миль. Так, глядишь, доплывем, а покушать на плоту и не успеем! Такие ощущения потеряем! Я лично плотогоном и плотожителем еще ни разу не была!

– Плотожитель, – проворчал Миф, отшвыривая гарпун. – Ладно, угощу вас свежепойманной рыбкой на обратном пути. Только не плачьте потом, не рыдайте жалобно, когда завалю вас рыбой до самой шеи!

– Мы постараемся не плакать, – уверил обиженного гарпунщика Кроу. – Повезет и тебе. Наткнешься еще на своего Моби Дика. А насчет того, сколько нам еще плыть… если судить по карте и расстоянию, то нужное нам место мы проплыли минут пять назад.

– Что?! – подскочила бравая двойка авантюристов. – Как так?! Так назад надо!

– Погодите, – остановил их гном. – Минут через десять нас так и так отцепят, золотая монета уже кончилась и «Бодрая Штесса» нас бросит. И мы начнем сплавляться вниз. Пройдем по течению у самого берега, почти вплотную, прячась за щитами-бортами. И станем внимательно вглядываться в заросли, в ямы, в траву. Вдруг увидим что-нибудь интересное….

– Например?

– Например, хвост или лапу монстра. Или рог, часть шкуры. Или оружие врага. Хоть что-нибудь. Если удастся опознать противника – сразу станет ясна тактика будущих действий, а это, в свою очередь, даст нам больше пространства для маневра. Нам бы сюда умелого рейнджера, но в деревне я подходящего кандидата не увидел. Поэтому будем сами глаза выкатывать, ноздри и уши выворачивать – если не увидим, то хоть унюхаем или услышим.

– Ты не перестаешь удивлять… Команда понятна! А пока пожарим рыбу – время еще есть!

Съесть одуряюще пахнущей жареной рыбы они успели – каждому досталось по судаку. Нормально так.

А затем начались боевые будни. Самого боя пока не наблюдалось, что Кроу радовало, ибо он великолепно понимал, насколько смехотворно неслаженно действует их команда. Одно дело уничтожать медлительных зомбаков в закопченном от подземного пожара городе. И совсем другое дело выступать кривым построением против серьезного врага. Поэтому гном был рад возможности осмотреться.

Отталкиваться шестами от дна они перестали метров за четыреста от намеченной точки высадки. Замолкли метров за пятьсот. А прибрежные заросли разглядывали последние три мили, усердно выискивая малейшие намеки на ту опасность, что может поджидать их впереди. Пока ничего не высмотрели – и это досадно. Весьма досадно.

Почти неслышно идущий у самого берега большой плот медленно вошел в густую тень и дальше пошел словно по большому тоннелю, сплетенному из растительности. Здесь у кромки воды и на мелководье росли деревья с толстыми стволами, могущие кого угодно перещеголять количеством ветвей и корней. Особенно поражали пышные кроны из тысяч мелких продолговатых листочков – они образовывали над водой полную дугу, концами ветвей снова уходя в воду.

В середку дуги Кроу и ввел «Акромиф». Команда окунулась в прохладную тень, на сплетении ветвей над их головами там и сям были понатыканы сотни птичьих гнезд, слышался щебет родителей и голодный писк птенцов. Хлопали крылья, вниз сыпался мелкий древесный мусор, на плот шлепались жирные зеленые гусеницы, величаво и неспешно опускались гигантские божьи коровки, покачивались на паутинных канатиках задумчивые пауки. В темной воде мелькали серебристой чешуей крупные рыбы, изредка выставляя на поверхность губастые рты и жадно заглатывая воздух и мелких насекомых. Плот всего-то зашел в заросли прибрежных деревьев, но создавалось ощущение, что они попали совсем в иной мир.

Аму восторженно оглядывалась, тихо-тихо что-то бормотала и тоненько взвизгивала, когда ей на плечо или ногу падала очередная гусеница. Миф неотрывно глядел в воду, пожирая взглядом жирных рыб, его рука вновь потянулась к гарпуну.