– Это почему?

– Их утащил Пень Пожиратель, – ответил коротко Кроу, сваливая из своего мешка на плот бутылочки с кислотой и ядом. – Аму, дай-ка мне огненные зелья. Много их?

– У алхимика Храбра купили семь штук, – ответила девушка. – Как он сказал, у него их всего десять, но с тремя самыми мощными огненными зельями он не расстанется ни за какие деньги и что они всегда у него при себе, куда бы он ни пошел. Я даже и не спрашивала – он сам рассказал почему-то.

– Видать обжегся парень когда-то и на чем-то, – фыркнул Кроу. – Случается. И после этого пытаешься быть готовым к повторной подобной встрече. Ладно, мне три зелья, вам по два. Миф, нам нужен монстр из карты, связанный с огнем. Хоть как-то. Пусть он им стреляет, бьет, плюет или из-под хвоста факел пламени изрыгает – суть не важно. Есть такой?

– Нету, – закручинился Миф.

– Плохо. Тогда тасуй колоду и пытайся найти монстра с лезвиями. Так, чтобы он хорошо рубил. Именно рубил, а не колол.

– Понял.

– Аму, с тебя музыкальное сопровождение. Что-нибудь светлое и душевное.

– М-м-м… Что-нибудь вроде «Прекрасное далеко, не будь ко мне жестоко, не будь ко мне жестоко, пожалуйста, не будь…»?

– Не в этом смысле! В смысле что-нибудь, что отгоняет зло и тьму, делает его слабее. Пожиратель – это темный дух, по сути оживший пень, оживший обрубок некогда срубленного людьми старого дерева. Если нам повезет, то у него просто очень длинные щупальца-корни. Если же нет – Пожиратель из тех, что научился как-то передвигаться. Я такое помню только однажды. Когда Агррус Тлетворный, пень от срубленного гигантского священного эльфийского дуба, переродился в темную древесную тварь и плыл по светлым водам реки Хинна, используя корни как шесты и весла, ими же убивая эльфов, разрушая дома, ломая деревья и сея хаос и смерть в мирных эльфийских деревнях. Он рвался тогда к древнему храму Природы, дабы разрушить алтарь….

– Ух! Ужас какой! А ты пытался его тогда остановить? – жадно уточнила Аму, не скрывая полыхающий в глазах дикий интерес.

– Нет, – улыбнулся Кроу. – Это лишь история. О том, что Пожиратели тоже могут двигаться.

– И я знаю эту историю, – внезапно встрял Миф. – Из старых игровых хроник Вальдиры. Из-за тебя, кстати, и начал читать о прошлом. Много книг купил! Хм… Это было Великое Древо, почти божество. Агррусириударис Светлолистый, если я правильно запомнил. Росший на речном острове высоко-высоко по течению Хинны, проходящей через весь старый лес. Древо охраняли денно и нощно элитные бойцы эльфов. Лучшие из лучших. Но в одну ночь было совершено нападение игроками, охрана была перебита, а дерево срублено – причем все было проделано за пару часов, хотя дерево в поперечнике было около пятнадцати метров. И до сих пор никто не знает, что это за игроки были такие крутые и как им это удалось. А Пожиратель Агррус Тлетворный добрался-таки до храма, причем по пути его защищали от огненных магов те же загадочные игроки. Аггрус добрался до храма и разорил его, уничтожил древние растительные стены из пятитысячелетнего волшебного терновника, разбил алтарь, разорил все подчистую. Тогда же исчезли очень важные эльфийские святыни… Так вот… Кроу, признайся, ты там был? Ты один из тех «таинственных»?

– Я кузнец, живущий на сторожевом посту Серый Пик, – улыбнулся гном. – И люблю читать, как и ты. Вот только денег не хватает пока. Миф, одолжишь на время книги? Я прочитаю и верну.

– Не проблема! Для тебя не жалко. Ну что? Пойдем в лес?

– Пойдем, – кивнул гном. – Не думаю, что идти придется далеко. Как только система сообщит, что мы узнали об участи лесорубов, – сразу отступаем! И держите огненные зелья наготове…

Лес рубят – щепки летят.

Воистину точное утверждение.

А так же летят куски коры, сучья, ветви, ломаные саженцы, излохмаченная прочая поросль.

Тройка отважнейших авантюристов шагала по сплошному ковру из остатков несчастных деревьев, попавших под топоры дровосеков. Насекли так насекли, нарубили так нарубили….

Лесорубы будто бы вырезали из величавого леса целый кусок квадратной формы, размером никак не меньше трех-четырех гектаров. Трудились в поте лица, валя по несколько десятков деревьев за день, оттаскивая бревна к реке и снова повторяя бесконечный цикл.

Аму жалостливо охала, подолгу замирала у каждого затоптанного цветочка, качала головой при виде надломленной елочки с изумрудной хвоей, шмыгала носом, когда замечала лежащее на земле разоренное птичье гнездо. Миф держался, но и он постепенно проникался идеями «зеленых», особенно когда натыкался взором на очередное «бесчинство» пропавших дровосеков. Тогда Мифрил укоризненно ворчал:

– Ну эту малютку могли бы и не рубить, изверги, – кивая на срубленный одним молодецким ударом тоненький дубок, которому уже никогда не суждено стать величавым деревом.

Кроу сохранял спокойствие. Его мало трогал выруб-ленный лес. В свое время он сжег и превратил в мертвый прах куда больше, чем пара гектаров девственного леса. Он предпочитал скользить взглядом по сторонам, а не по изрубленной природе. И поэтому первым заметил опасность, сердитым рыком остановив двух друзей:

– Там!

Толстый палец гнома указывал вперед, на пространство между двумя высокими свежими пнями, на место, где уцелевшая трава стелилась ровным покрывалом, так и просящим, чтобы на него поставили ногу.

– А что там? – шепотом осведомился Миф, держа наготове игральную карту с заключенным внутри монстром.

– Вздутие видите? Продолговатое?

– Ну… тут таких вздутий вокруг целая куча…

– Это вздутие особое, – невесело хмыкнул Кроу. – Дай-ка мы его чуток обожжем… Раз!

Сверкнул в воздухе стеклянными боками пузырек, наполненный клокочущим алхимическим огнем.

Звякнуло разбитое стекло. В траве расцвел сердитый огненный бутон, повел раскрывающимися лепестками, опалил землю злобно, пыхнул едким дымком.

Секунда…. Другая….

Треск!

В воздух взвилась тонкая длинная плеть – узловатый длиннющий корень с почерневшей корой бился над землей, как настоящее щупальце. От корня вился дым, мелькали огоньки – знатно прижгло мертвую деревяшку, скрывавшуюся в сырой земле. Алхимическое пламя порой куда предпочтительнее магического – горит медленней, но вгрызается глубже.

Откуда-то издалека – слишком издалека! – донесся разъяренный рев, наполненный болью и злобой, где-то метрах в двухстах от них качнулось несколько елей, застонало упавшее дерево. Двести метров! Двести!

Аму с Мифом стояли спокойно, лишь восторженно вертели головами, глядя, как убирается прочь бьющий из стороны в сторону длинный и страшный корень невидимого пока монстра.

А вот Кроу стоял в полном обалдении, близком к шоковому состоянию.