Просматривая список связанных с Родосом знаменитых имен, трудно найти кого-то крупнее Гиппарха, одного из ведущих астрономов Античности. Он родился около 190 г. до н. э. в Никее, на озере Изник, что на территории современной Турции. Оттуда он перебрался на Родос и между 147 и 127 гг. до н. э. вел наблюдения в горах на севере острова.

Гиппарх работал тщательно и систематично. Похоже, его главной целью было убедить греческих астрономов в том, что их модели и теории бесполезны, если не соответствуют в точности наблюдениям, и он не боялся критиковать других, если полагал, что они не правы. Почти все работы Гиппарха утрачены – с тех пор как во II в. александрийский астроном Птолемей написал свой фундаментальный трактат «Альмагест», где так или иначе он подытожил всю предшествовавшую астрономическую науку, и никаких других работ с тех пор не переписывали. Но до нас дошел один небольшой труд, несущий печать личности Гиппарха. Это комментарий к одной из самых популярных поэм античности – «Феноменам» Арата. Как и в «Трудах и днях», в ней перечисляются восходы и закаты созвездий на протяжении всего года в сочетании с явлениями погоды. Поэму отличает прекрасный стиль, но Гиппарха он, кажется, нисколько не трогал – астроном обрушился на нее за неточности.

Значительная часть трактата Птолемея восходит к трудам его родосского предшественника, которого он называл «любителем истины». Из «Альмагеста» мы знаем, что Гиппарх был одним из первых – если не самым первым, – кто включил числа в греческие геометрические модели космоса. Среди прочего, он составил первый звездный каталог, разработал тригонометрию, открыл прецессию созвездий на небе и, возможно, изобрел астролябию. Для нас особенно важно, что он первым математически описал вариации движений Луны и Солнца, и впервые выведенное им уравнение движения Луны почти точно повторяется в волнообразно колеблющемся кривошипе Антикитерского механизма. Нам не известен ни один другой астроном того времени, который мог бы до этого додуматься.

Во многом Гиппарх обращался к точным методам вавилонских астрономов. Они считали любые отклонения в природе предупреждениями о надвигающихся событиях, в основном неприятных. Предзнаменованиями могли быть рождение уродов – животных и людей, ведущие себя необычно животные, странно растущие растения. Но самым важным источником предзнаменований были небесные тела, и вавилонские жрецы-астрономы пристально за ними следили. Это было наподобие небесной мыльной оперы – Млечный Путь назывался «небесной рекой», а блуждающие планеты виделись божествами, прогуливающимися по небесной равнине – так же, как люди путешествуют по Земле.

Похожих верований придерживались во всей древней Месопотамии – обширной территории между Тигром и Евфратом, где теперь находятся Ирак и соседние с ним территории Турции, Ирана и Сирии. На юге Месопотамии лежало Вавилонское царство, на севере – Ассирийское. О предзнаменованиях мы знаем из серии вавилонских глиняных табличек, известных как «Энума Ану Энлиль» и содержащих перечисления астрономических событий и связанных с ними предвестий. Таблички были найдены в библиотеке ассирийского царя Ашшурбанапала в Ниневии на реке Тигр (близ современного Мосула в Ираке). Ашшурбанапал правил в VII в. до н. э. и собирал древние клинописные тексты со всей Месопотамии и в особенности из Вавилона, а сами предзнаменования, как полагают, восходят ко II тыс. до н. э. Сроки смены фаз Луны, восходов и заходов планет и в особенности затмений – все представляет собой прогнозы благополучия или неблагополучия царя и его страны. Некоторые явления предрекают наводнения, войны, качество будущего урожая, другие касаются личной судьбы правителя. В типичном предсказании читаем: «Когда в месяце Аджару в вечернюю стражу Луна затмится, царь умрет. Сыновья будут бороться за престол отца, но не усидят на нем».

Придворные астрономы, ответственные за отслеживание этих предсказаний, ежедневно наблюдали состояние неба, чтобы всегда можно было предупредить царя о приближении рокового часа. Это было важно, потому что, как только предзнаменование было замечено, худшее можно было отвратить с помощью соответствующих ритуалов. Часто хватало плача или жертвы богам, но иногда требовались более решительные действия. Один из ритуалов требовал найти на улице нищего и посадить его на трон на время лунного затмения, чтобы божественная злонамеренность поразила его, а не временно отказавшегося от престола царя.

Когда пророчества только составлялись, астрономы, вероятно, наблюдали небесные знамения непосредственно, а затем проводили соответствующий ритуал. Но за несколько столетий тщательного ведения записей они установили закономерности в последовательность различных небесных явлений, и в итоге необходимость наблюдать их непосредственно исчезла, и стало возможно предсказывать заранее даже казавшиеся бесцельными движения планет.

После того как в IV в. до н. э. Александр Македонский завоевал Вавилон и Ассирию, они стали частью греческого мира. Местных царей, которым служили бы астрономы, здесь больше не было, но их культы остались важной частью жизни. Вавилон постепенно пустел по мере того, как греческие правители переселяли жителей в новую столицу Селевкию на Тигре, но небольшая группа жрецов оставалась в городском храмовом комплексе. В течение следующих двух веков эти одинокие астрономы вели наблюдения за небом и упорно относились к статуям своих богов как к живым существам – кормили их, одевали и носили вокруг пустого храма.

Отдельные крупицы знаний, полученных вавилонскими астрономами, уже начали распространяться в греческом мире. Но во II в. до н. э. Гиппарх пошел гораздо дальше, использовав их сведения в качестве основы для значительной части своих работ. От Птолемея нам известно, что Гиппарх полагался на многовековые наблюдения затмений и что он перевел наблюдения планет в египетский календарь (тот же, что представлен на передней панели Антикитерского механизма), более удобный для использования греческими астрономами. Насколько мы знаем, вавилоняне были единственными, кто располагал такими данными. Историк астрономии Джеральд Тумер, основательно изучивший труды Птолемея, пришел к выводу, что Гиппарх должен был лично посетить вавилонский храм и работать там с последними астрономами, чтобы извлечь из древних табличек необходимую ему информацию.

Точность, которой достигли эти жрецы, вероятно, заставляла Гиппарха требовать такой же точности от геометрических моделей, которые предлагали его коллеги. Он использовал данные вавилонян, чтобы ввести в модели числовые значения, и таким образом перевел греческую астрономию по большей части из теоретической в практическую область, позволяющую делать предсказания. Именно поэтому Гиппарх стал столь значимой фигурой: он соединил две древние астрономические традиции. Позже Птолемей, опираясь на труды Гиппарха, заложил основу всей западной астрономии вплоть до Коперника и Кеплера, которые в XVI и XVII вв. отбросили геоцентрический взгляд и поставили в центр всего Солнце.

Заманчиво предположить, что Антикитерский механизм, который совмещает геометрические окружности греков и точную арифметику вавилонян, как-то связан с Гиппархом. Если взять самую раннюю из предлагаемых датировок надписей, то вполне возможно, он еще жил на Родосе, когда механизм был построен. Итак, если прибор был сделан Гиппархом или кем-то из его последователей, то для чего они могли бы использовать его?