Я выкладываю ему быстрое, насыщенное фактамирезюме по блейковскому делу, что занимает десять минут. По ходу разговора, впромежутках главного повествования, я рассказываю о том, как и чем завершилисьмои отношения с фирмой Лейка. Объясняю, как попользовался мной Барри Ланкастер,чтобы украсть дело Блейков, и перехожу к основному пункту, главному удару.

— Мы должны сегодня же подать в суд на «Даржизни», — говорю я серьезно и мрачно, — потому что практически Барри Ланкастерприбрал дело к рукам, и я думаю, что он тоже вот-вот оформит его в суде.

Брюзер вперяет в меня сверкающий взгляд черныхглаз.

Кажется, мне удалось завладеть его вниманием,и мысль привлечь саму лейковскую фирму к судебному следствию ему нравится.

— А как быть с клиентами? — спрашивает он. —Ведь они подписали контракт с фирмой Лейка.

— Да. Но я собираюсь срочно повидаться с ними.Они меня послушают. — Я вынимаю из кейса черновик судебного иска к «Даружизни», тот самый, над которым мы с Барри изрядно попотели несколько часов.Брюзер его внимательно читает.

Затем я подаю ему письмо, напечатанное намашинке и адресованное Барри Ланкастеру о прекращении с ним легальныхотношений, которое должно быть подписано всеми тремя Блейками. Он медленночитает и его.

— Неплохо сработано, Руди, — одобряет он, и ячувствую себя законченным крючкотвором и мошенником. — Дайте-ка подумать.Сегодня днем вы подадите дело на судебное слушание, а потом копию заявленияотвезете Блейкам. Покажите им, что процесс пошел, и заставьте подписать письмоо прекращении контракта с Лейком и Ланкастером.

— Точно. Мне только понадобится ваше имя иподпись на документах, подаваемых в суд. Все остальное я беру на себя, нодействовать буду от вашего имени.

— Мы здорово прищемим хвост фирме Лейка,правда? — Он раздумывает над моими словами и дергает себя за ус. — Мне это понутру. Я вас познакомлю с Деком Шиффлетом, одним из моих служащих. Емуприходилось работать с большими страховыми компаниями, и он делает для менясводки продаваемых ими полисов.

— Это здорово!

— Его кабинет находится через холл от вашего.Перепишите все набело, поставьте мое имя, и мы сегодня же все это подадим всуд. Я чертовски уверен, что клиенты будут заодно с нами.

— Клиенты с нами заодно, — заверяю я его имысленно вижу, как Бадди поглаживает кошек и давит слепней в «ферлейне». Дотсидит на пороге, смолит очередную сигарету и смотрит на почтовый ящик так,словно сию же минуту принесут чек от «Дара жизни». Я вижу, как сгорбился ДонниРей, поддерживая ладонями отяжелевшую голову. — Немного о другом, — говорю я,откашлявшись, — ничего не слышно насчет копов?

— Ровным счетом ничего, — заверяет Брюзерсамодовольно, словно фокусник, который опять блестяще продемонстрировал своемастерство. — Я кое с кем поговорил, кого знаю, и они даже сомневаются, что этовообще поджог. Пройдет несколько дней, пока установят причину.

— Так что они не арестуют меня глубокой ночью?

— Нет-нет. Они обещали позвонить, если вы импонадобитесь, и я обещал им, что вы сами явитесь, если надо, словно письмо попочте, и так далее. Но до этого не дойдет. Так что расслабьтесь.

И я действительно расслабляюсь. Я верю вспособность Брюзера заставить полицию пообещать, что ему надо.

— Спасибо, — говорю я.

За пять минут до закрытия я вхожу в дежурнуюприемную подаю судебный иск на четырех страницах к страховой компании«Прекрасный дар жизни» и Бобби Отту, исчезнувшему агенту, который продал Блейкамполис.

Мои клиенты Блейки требуют уплаты издержек вдвести тысяч долларов и штрафа в размере десяти миллионов. Понятия не имею,сколько стоит сама компания «Дар жизни», и пройдет много времени, прежде чем яузнаю. Я взял цифру с потолка, потому что она очень приятно звучит. Судебныеадвокаты всегда так поступают.

Разумеется, мое имя нигде не упомянуто. Отлица истца выступает Дж. Лаймен Стоун, и его броская подпись украшает последнююстраницу заявления, придавая ему авторитетную весомость. Я вручаю дежурномуклерку чек фирмы как гонорар за принятие иска к судебному рассмотрению, и,таким образом, дело закрутилось.

Мы официально предъявили исковое требование«Прекрасному дару жизни».

Потом на рысях я пускаюсь в северный районМемфиса, в Грейнджер, где нахожу своих клиентов примерно в том же положении, вкаком оставил их несколько дней назад. Бадди в машине, Дот приволакивает ДонниРея из его комнаты.

Мы трое сидим за круглым кухонным столом, иони приходят в восторг при виде своей копии искового заявления.

Большие цифры производят на них очень сильноевпечатление. Дот все время повторяет «десять миллионов» с таким видом, словнодержит в руках выигрышный лотерейный билет.

Я вынужден рассказать им, что произошло у меняс этими ужасными людьми из лейковской фирмы. Мы не сошлись на стратегии. С моейточки зрения, они слишком затягивали подачу документов в суд, а мне это не понраву. Я предпочитаю жестокий бескомпромиссный подход к делу. И так далее итому подобное.

Но вообще-то все это им безразлично. Делопередано в суд, и они держат в руках подтверждающий документ. Они могут сколькоугодно читать и перечитывать его втроем. Они хотят знать, что произойдет потоми как скоро я их об этом оповещу. И какие шансы на быстрое улаживание дела. Всеэто меня жутко угнетает. Я-то знаю, что пройдет очень много времени, прежде чемдело решится, и чувствую себя злодеем, поскольку скрываю это от них.

Я улещиваю их, чтобы они подписали письмоБарри Экс Ланкастеру, своему прежнему адвокату. В письме в жестких выраженияхему дается отставка. Есть также новый контракт с фирмой Дж. Лаймена Стоуна. Ябыстро тарахчу, объясняя, к чему эта новая бумага. С тех же самых мест закухонным столом, что в прошлый раз, мы с Донни Реем наблюдаем, как Дот печатаетшаг через сорняки и опять бранится с мужем, чтобы выудить у него подпись.

Когда я уезжаю, настроение у них лучше, чемпри моем появлении. Они весьма удовлетворены фактом преследования по суду компании,которую так давно ненавидят. Они наконец-то нанесли ответный удар. Их топталиногами, они и меня убедили, что с ними поступили несправедливо. И теперь онипримкнули к миллионам американцев, которые предъявляют иски каждый год, и дажев каком-то смысле слова они чувствуют себя патриотами.