истории развития нарративной терапии, которую я описала в начале этой главы. Если истоки нарративной терапии лежат в Австралии и Новой Зеландии и связаны с использованием английского языка, то как следует из этого эпилога, будущее нарративной практики – в территориальном и языковом разнообразии ее приверженцев. Некоторые из наиболее потрясающих новых направлений развиваются сейчас в Африке, Азии, на Ближнем Востоке, в Южной Америке. Нарративные беседы ведутся на испанском, португальском, арабском, китайском, иврите и т. д.

Что еще важно отметить, так это то, что люди, не имеющие профессионального образования или лицензии, тоже могут использовать трансформирующие нарративные практики. Как пишет Энджел Юэн:

«Нас очень вдохновляет и внушает нам большие надежды то, что обычные люди с самым разным образовательным и культурным бэкграундом используют нарративные практики в своей жизни и работе. Это лидеры сообществ, духовные наставники, люди, обращающиеся за помощью в социальные службы, социальные работники из самых разных культур. Интересно представлять будущее нарративной практики как создание пространств для детей, подростков, молодежи и взрослых из самых разных сообществ, в том числе маргинализованных, – пространств, где все эти люди могут делиться своим видением, своим мнением, своими знаниями и навыками с другими. Я надеюсь, что совместно мы найдем такие способы применения наших профессиональных сил и знаний, чтобы дети и подростки из экономически и социально уязвимых слоев получили возможность стать будущими голосами и лидерами нарративной практики на местах» (Yuen*).

Этот процесс уже разворачивается и требует все новых и новых усилий. Среди всего прочего, двумя ключевыми составляющими в развитии нарративной терапии были усердная работа и ощущение совместного приключения. Мы все работаем, чтобы продолжать, сохранять и развивать наследие идей Майкла, и меня очень обнадеживает то, как много людей вовлечено в этот проект и насколько мы все разные.

Шерил Уайт[40]

Постскриптум и благодарность

Завершая книгу о работе Майкла, я хочу выразить благодарность Карлу Томму. Майкл и я познакомились с Карлом в середине восьмидесятых, когда он ездил с образовательном турне по Австралии, читал лекции и проводил семинары. Мы подружились с ним, стали сотрудничать, и этой дружбе и сотрудничеству уже много лет. Карл – потрясающий специалист. Он не только искусный практик, он сохраняет страстный интерес к теории. Беседы с ним всегда были очень интеллектуально насыщенными и эмоционально заряженными. Познакомившись с работой Майкла, Карл был заинтригован и, вернувшись в Канаду, стал создавать пространство для голоса и идей Майкла. Он хотел, чтобы они стали доступны людям в Северном полушарии. Майкл тогда был молодым, – что называется, «подающим надежды» – социальным работником из рабочего класса, из не самого крупного и известного города в Австралии, а Карл был старшим профессором психиатрии в Канаде. Когда его пригласили провести серию семинаров в США, он сказал: «Да, только вместе со мной я еще одного товарища привезу, его работа – это нечто замечательное». Думаю, что организаторы семинаров Карла были поражены, узнав, что на самом деле он имел в виду мало кому известного молодого человека из Австралии, о котором они ничего прежде не слышали.

Карл, однако, уже был к тому времени весьма уважаемым клиницистом и преподавателем, поэтому люди доверяли его мнению, и Карл с Майклом провели серию совместных семинаров. И здесь очень важно отметить, что именно Карл настоял на этом. Он сказал организаторам, пригласившим его вести семинары, что приедет, только если они и Майкла пригласят. Это был из ряда вон выходящий поступок. Можно его умалить, сказав, что это была просто личная щедрость или что это было сделано исключительно по дружбе, – но это было нечто гораздо большее. Со стороны обладающего привилегиями человека это был поступок, этическое решение: использовать свое влияние для того, чтобы создать пространство для идей и работы кого-то другого. Это значило, что Карл не занимал центральную позицию на этих семинарах, он отступал в сторону, он разделил с Майклом гонорар; это было полноценное партнерство с более молодым специалистом.

Одной из первых предложение организовать совместный семинар Карла и Майка приняла Гейл Лапидус из города Талса, штат Оклахома, США. Гейл сказала, что в ее еврейском сообществе этот поступок Карла имел абсолютно понятный всем смысл: Карл повел себя как хороший рабби – учитель. Она сказал, что в ее традиции хороший рабби всегда создает пространство для идей следующего поколения.

Карл Томм был просто великолепен. Он вдохновлял, поддерживал, в нем было столько энергии и радости. Без поддержки Карла, возможно, идеи Майкла никогда и не стали бы никому известны за пределами Австралии и Новой Зеландии. Карл открыл Майклу ворота в мир, возможно, иначе оставшийся бы для него закрытым и недоступным. Это был мир, достаточно чуждый для нас и иногда пугающий, но уверенность Карла облегчала нам путь.

Когда я задумываюсь о будущем нарративной практики, я не могу перестать представлять себе, как может преобразиться наша профессиональная сфера, если мы продолжим традицию Карла и будем создавать пространство для тех, кто пока не является частью нашей «общепринятой» профессиональной культуры, для тех, у кого очень много энтузиазма и творчества, кто порождает новые идеи и практики и пытается искренне разобраться и понять, какой может быть нарративная практика, соответствующая их культуре. Что, если этим новым веяниям и дерзким идеям будет предоставлено пространство, возможность появиться на общей сцене? Что, если мы будем учиться у Карла Томма использовать наши привилегии, ресурсы и мужество, чтобы давать пространство и уступать место новой волне нарративных терапевтов?

Шерил Уайт

Послесловие: нарративная практика в меняющемся мире

Наиболее известный афоризм, связанный с нарративной терапией и работой с сообществами – «проблема не в человеке, проблема в проблеме». Но если проблема не в человеке, не в его внутренних качествах и свойствах, то где же она? «Во многом – в социально-историческом контексте», – говорят приверженцы нарративного подхода. И добавляют: «Если проблема – не в человеке, то и решать ее надо не на индивидуальном уровне». Проблемы, с которыми сталкивается конкретный человек, никогда не уникальны. Они возникают у него и у других людей под воздействием сходных факторов; важным фактором, способствующим возникновению проблем, является социальная несправедливость и притеснение. Соответственно, исцеление невозможно отделить от восстановления справедливости, они всегда должны идти вместе.

Сейчас, в меняющемся мире, нарративные терапевты и специалисты по работе с сообществами во всем мире ищут ответы на максимально актуальные вопросы:

• Каковы способы оказания помощи в ситуациях, когда модель индивидуальной терапии оказывается