– Один раз, – кивнула я, – прекрасно там отдохнула, еда и сервис выше всяческих похвал.

– А я был разочарован, – поморщился Пол, – повсюду ужасные русские в золотых цепях, их женщины на пляж выходят на шпильках, купаются в бриллиантах, дети плохо воспитаны, матери постоянно на них орут!

Мне стало обидно за своих.

– Немцы намного хуже! Они орут громче россиян, в музеях норовят пощупать экспонаты. Французы, как водится, скупердяи, щедрых чаевых от них не дождешься, итальянцы постоянно скандалят в отелях, им невозможно угодить. Англичане разгуливают с кислыми лицами, даже к верблюду обращаются на «вы», американцы дико толстые, им в экскурсионных автобусах малы кресла, и они с презрением, во весь голос критикуют местные порядки, требуют везде гамбургеры и колу. Дальше продолжать?

– Тише, тише, – замахал руками Пол, – у всех есть свои недостатки. Я хотел сказать, что проституток в Турции зовут русским именем Наташа. Не стоит рассуждать, почему так вышло, но как отреагирует простой турок, если ты представишься: «Меня зовут Наташа»? Минимум ухмыльнется. И уж точно житель Стамбула не назовет свою дочку этим именем.

– На Пхасо имя Айлин получали продажные женщины? – перебила я Пола.

Хирург отодвинул пустую чашку.

– Ты не против кальяна?

– Кури на здоровье, – разрешила я, – но ответь на мой вопрос.

Пол вдел в тонкий шланг одноразовый мундштук.

– Айлин в переводе с пхасского языка означает «Верная навсегда». Раньше, когда в богатой аристократической семье подрастала девочка, для нее нанимали прислугу, почти одногодку, бедную, не родовитую. Как правило, ее брали в дом совсем малышкой, года в три-четыре, и непременно переименовывали в Айлин. С младых ногтей Айлин была приучена потакать любым желаниям хозяйки, иногда она служила подушкой для битья и издевательств, но, как правило, с течением времени становилась для сверстницы психотерапевтом, лучшей подругой, сестрой, хранительницей секретов. Айлин всегда имела влияние на хозяйку, иногда ее пытались подкупить люди, которые хотели подружиться с аристократкой или узнать ее секреты, порой Айлин убивали, чтобы лишить хозяйку единственного друга. На Пхасо бытовала пословица: «Женат на жене – женат на Айлин». Мужьям приходилось дружить с камеристкой супруги. Если супруг по глупости ссорился со служанкой, то всегда проигрывал. В середине двадцатого века эта традиция отмерла, теперь имя Айлин редкость. Понимаешь, почему я точно определил возраст женщины?

– У кого из твоих знакомых есть подруга по имени Айлин? – не сдавалась я.

Пол развел руками:

– Ни у одной. Мои приятельницы – молодые образованные дамы, им нет необходимости владеть рабыней. А зачем тебе Айлин?

Я не успела ответить. Из другого конца ресторана послышались приветственные крики и аплодисменты. За большой стол усаживалась веселая компания, некоторые гости были мне знакомы.

– Сладкая троица, – с хорошо слышимым неодобрением произнес Пол, – Себастьян, Франки и Элен. Ну, сейчас начнется!

– Что? – поинтересовалась я.

– Смотри, – буркнул Пол. – За честь полизать руки тех, кто приближен к королю Звангу, начнется драка. Себасти – лучший друг монарха. Он только что женился на Ари. Ума не приложу, как ее родители дали согласие на брак. Жуткий мезальянс.

– Сам сказал, Себастьян – особа, приближенная к императору, – напомнила я. – Извини, сейчас вернусь.

Около столика бывших однокурсников короля крутилось несколько мужчин.

– Себасти, ты счастливчик, – суетился один, – прими мои поздравления.

– Спасибо, – сухо кивнул Себастьян.

– Ари – наша национальная гордость, – подхватил второй льстец, – наряду с Нао!

Я на месте молодой жены Себасти почувствовала бы себя после подобного комплимента оскорбленной. Нао – жуткие скульптурки из глины, достойное сравнение! Но Ари, действительно очень красивая девушка, сегодня одетая в ярко-голубое платье, мило улыбнулась подхалиму:

– Это уже слишком, Нао дарованы народу богом.

– Ваша лучезарность причисляет вас к божеству, – возвестил первый льстец.

Мне надоело слушать конфетно-мармеладные речи, и я, решительно отстранив суетливых мужчин, наклонилась к плечу Себастьяна и шепнула:

– Привет, милый. Ты еще помнишь свою первую жену?

Друг Званга вздрогнул и уронил стакан с минералкой.

– Откуда ты взялась? – выпалил он.

Я показала на дверь.

– Оттуда.

– Чего тебе надо? – начал хамить Франки. – Здесь ресторан!

Я хотела достойно ответить нахалу, но тут красавица в голубом платье ревниво спросила:

– Себасти, это кто? Вроде я где-то видела твою собеседницу! Очень знакомое лицо, мы уже встречались?

Я удержалась от желания ответить: «Конечно, меня раньше вас расписали с Себасти. Сегодня на мне нет свадебного платья, вот вы и не узнали свою соперницу».

– Работа, милая, – соврал молодой муж, – прости, вечно на службе случается форс-мажор.

Мне стало смешно. Мужчины всего мира независимо от того, где они живут – на Пхасо, в Лондоне, Мадриде, Париже или Москве, – устроены одинаково. Голову на отсечение даю, и француз, и испанец, и россиянин, заведя любовницу, споет ей одну и ту же песню: «Обожаю тебя, супруга мне надоела до судорог, давно с ней не сплю. Но жена очень больна, бросить ее подло. Давай пока не афишировать наши отношения». Впрочем, возможны варианты. Вместо слов про несчастную умирающую инвалидку вы услышите фразу: «Дети маленькие, им надо чуть подрасти, и тогда я уйду к тебе».

А еще все мужики прикрываются работой, у них в офисах постоянно аврал.

– Кто она? – капризно тянула девушка. – Мы определенно встречались!

– Ари, солнышко, налить тебе колы? – решил отвлечь жену друга Франки.

Но Ари продемонстрировала упорство:

– Почему она так близко наклонилась к Себасти? Он мой муж! Мне это не нравится! Совсем не нравится!!! Абсолютно!

Ситуация начала накаляться, ее разрядила Элен, лихо соврав:

– Ари, познакомься: Даша, новая заведующая канцелярией парламента.

Девушка стиснула губы. Я пожалела Себастьяна. Иметь спутницей жизни отчаянно ревнивую особу тяжело. И, похоже, Ари не умеет себя вести. Светское воспитание предписывает всегда «держать лицо». Настоящая леди мило щебечет с любовницей супруга, делает ей комплименты, а затем травит соперницу и присылает на похороны шикарный венок.

– Даша на днях прилетела из Парижа, – мурлыкала Элен, – во Франции не возбраняется шептать боссу на ухо.

– Куда подевалась Кайла? – уже тише спросила Ари.

– Уехала в Лондон, – не изменившись в лице, солгала Элен.