Я покорно замерла, боясь сделать шаг в сторону. Только сейчас до меня дошло, какую я допустила оплошность, войдя в калитку. Следовало сразу сообразить, что я прибыла не туда. Хорошо хоть крыс не боюсь!

В дальнем углу что-то зашуршало, я взвизгнула и опрометью бросилась в одно из ответвлений. Абсолютно не боюсь белых домашних мышек, но тут, в темноте и сырости, небось водятся совсем другие экземпляры.

Пробежав значительное расстояние, я притормозила и поняла, что совершила очередную глупость. Сотовый снова отключился от сети, найти площадь, где он мог принимать сигнал, я не в состоянии. К глазам подкатили слезы, я попыталась заняться аутотренингом. Спокойно, Дашутка, бывали в твоей жизни более стремные ситуации. Рано или поздно выход найдется. Если тут много дорог, значит, по ним кто-то ходит. Надо закрыть глаза, сделать несколько дыхательных упражнений, представить, что лежишь на пляже, тебя окутывает тепло…

– Что делает белая женщина ночью в старом городе? – спросил мягкий голос.

Я открыла глаза, увидела темноволосого, стройного, симпатичного мужчину в простых джинсах, мятой футболке и ответила:

– Вы расист?

– Почему? – поразился незнакомец.

– Произнесли «белая женщина», – уточнила я.

– Ну разве вы черная? – улыбнулся мужчина. – Явно не из местных. И мало кто даже из наших девушек рискнет пойти сюда в одиночестве. Похоже, вы потерялись?

Я кивнула:

– Вы говорите по-французски?

Пхасец откинул с высокого лба прядь вьющихся волос.

– Отличный вопрос. А на каком языке мы сейчас беседуем?

Я ощутила себя полной дурой и рассказала про ресторан «Старый город» и ошибку таксиста.

– Понятно, – кивнул незнакомец, – пошли.

Я покорно двинулась за ним. Пару секунд мы шли в молчании, потом спутник спросил:

– Вас как зовут?

– Даша, – представилась я.

– Гар, – назвался мужчина, – однако вы смелая, идете невесть с кем неведомо куда. Многие бы на вашем месте устроили истерику.

– А смысл? – вздохнула я. – Здесь безлюдно. Если бы вы хотели причинить мне вред, придушили бы на месте.

– Убивать женщин неприлично, – объявил Гар.

– Приятно встретить воспитанного человека, – ответила я.

Гар внимательно посмотрел на меня.

– Вы мне нравитесь.

Я засмеялась:

– А уж как вы мне нравитесь! Не передать словами, как я рада встрече с господином Гаром.

– Гар – это имя, – на всякий случай уточнил он, – и можно обойтись без приставки «господин», я из простой, не аристократической семьи.

– Совершенное владение французским языком наводит на мысль, что вы изучали его в Париже, – сказала я. – Неужели небогатые пхасцы имеют возможность получать образование за границей?

Гар вынул из кармана четки и начал перебирать гладко отполированные камушки.

– Я до определенного возраста жил в школе для мальчиков, которую открыли монахи-бенедиктинцы, она расположена в одном из замков долины Луары. Сказочно красивое место и на редкость мрачное здание. Поверьте, намного страшнее, чем этот старый город. Даже отец Кристиан не знал, что находится в его многочисленных подвалах. А там, среди хлама, был вход в туннель, который выводил вас на задворки местной деревни. Мы с моим хозяином частенько удирали после отбоя.

– Хозяином? – поразилась я. – У маленького мальчика был хозяин?

Гар намотал четки на запястье.

– На Пхасо существует давний обычай. Ребенка из аристократической семьи лет в восемь отправляют на учебу в Европу, потом он поступает в колледж в Англии, Америке, Франции и возвращается на остров, когда ему переваливает за двадцать. Чтобы малыш, а потом подросток не страдал на чужбине от одиночества, с ним едет одногодка из бедной, совсем не родовитой фамилии. Он становится слугой, другом, мальчиком для битья и тоже получает диплом, потому что сидит в одном классе с властелином. После возвращения аристократ делается важной персоной на Пхасо, а его адъютант направляется на высокооплачиваемую работу. Этот обычай ввел король Мар около ста лет назад. Тогда на Пхасо не было хороших школ, народ в основном не умел ни читать, ни писать. Учеба за границей позволила создать на острове прослойку образованных людей.

– Ваш король Мар просто Петр Первый, – выпалила я.

– Российский царь-реформатор? – Гар продемонстрировал знание иностранной истории.

– Петр отправлял в Голландию сыновей бояр, которых сопровождали подростки-слуги, – зачастила я. – Но, к сожалению, избалованные недоросли пили, гуляли и веселились, а на лекции посылали своих крепостных, которые учились под их именем. Когда балбесы возвращались на родину, царь лично устраивал им экзамен, и получалось, что правильные ответы на все вопросы давали, как тогда говорили, «чумазые». Петр был человек резкий, способный на революционные решения, он выгонял лентяев из столицы, а их образованных слуг назначал на руководящие посты.

Гар покачал головой.

– Наши короли так далеко не заходили, да и аристократы хорошо учились. Я из детей-компаньонов, мой бывший хозяин сейчас заседает в местном парламенте, а мне доверили заниматься преступностью, я заведую отделом в департаменте полиции.

Я схватила спутника за плечо.

– Вы-то мне и нужны! Слышали про историю в музее? Про отключение тока в хранилище Нао?

– Конечно, – ответил Гар, – виновного в неполадках непременно накажут. Нао не просто дорогие экспонаты, хотя за фигурки можно выручить несметные деньги, но они история народа Пхасо, его талисман.

Я остановилась и рассказала Гару про Геннадия Сорокина и его встречу с представителем Раевского.

– Значит, курьер улетает завтра? – переспросил полицейский.

– Он так сказал, – подтвердила я, – вот только я не в курсе, Нао повезут в Россию или отправят в Европу.

– Если ваши слова подтвердятся, – медленно произнес Гар, – если все услышанное окажется правдой, король Званг объявит вас почетным гражданином Пхасо и предложит проводить каждый отпуск в его личной резиденции.

– Ну это навряд ли, – отмахнулась я, – да и не надо. Очень хорошо, что я столкнулась именно с вами, наверное, вас сюда послало провидение. Я пыталась найти дорогу к воротам и очень боялась, что не смогу выбраться отсюда до утра, а курьер преспокойно улетит. Имейте в виду, Раевский невероятно хитер, в России его так и не смогли отправить за решетку. Скорее всего, Нао не будут тщательно прятать.

– Почему? – задал странный для полицейского вопрос Гар.

Я удивилась, но решила пояснить:

– Ваш аэропорт оборудован по последнему слову техники, багаж просвечивают лазерами, или как там называется вся эта электроника, пассажиры проходят через особые ворота, спрятать что-либо крайне затруднительно. Да, Нао маленькие, но даже если перевозчик их проглотит, то миновать спокойно ваших пограничников ему не удастся. Офицеры, проверяющие путешественников, снабжены специальными «утюгами», они водят ими по телу человека и на экране видят, что у того не только под одеждой, но и внутри. Я не ошиблась?