труднее после каждого сна.

Я спустил ноги с кровати и положил голову на ладони. Локти покоились на коленях, и я делал глубокие вдохи, чтобы успокоить нервы.

Это не сработало. Сегодня вечером что-то было не так.

Из окна донесся стук. Я замер. Медленно подняв глаза, я не увидел ничего, кроме чернильной глубины ночи. Даже это казалось неправильным.

Я оттолкнулся от кровати и медленно подошел к окну.

Мне казалось, что стена отступила от меня, и потребовалась вечность, чтобы добраться до проклятого окна.

Наконец я добрался до него и выглянул наружу. Что-то определенно было не так; я смотрел в небо и даже не мог разглядеть звезд.

Мое сердце билось быстро, сильно. Я услышал это, что-то, что было невозможно, но вот я стоял в своей комнате, которая не была моей комнатой, уставившись в беззвездную ночь. Я начал задаваться вопросом, где, черт возьми, я нахожусь.

Какой-то гул пронзил все, чем я был, и…

Я подскочил в постели. Снова.

Первое, что я увидел, был лунный свет, отражающийся в комнате. Легкий ветерок колыхал занавески. Каждый волосок на моих руках встал дыбом.

Я все еще чувствовал это. Вибрация. Она гудела в моих чешуйках, прячась глубоко под кожей. Мышцы челюсти напряглись, и я стиснул зубы. Только тогда я понял, что сжал руки в кулаки.

Тихие голоса доносились откуда-то снизу, со двора. Я на цыпочках подошел к окну.

Люциан пошевелился, когда я отдернул занавеску. Внизу Мэтт нес тело. Констанс высказывала опасения, а мастер Лонгвей указывал дорогу в лазарет.

В любую другую ночь я бы не обратил на это никакого внимания, но что-то внутри меня отреагировало чисто инстинктивно.

Я должен был выяснить, какого черта Мэтт здесь делал. Он жил на другой стороне и приходил в Пейю только… ну, когда что-то заставляло его вернуться. Только самые важные вопросы. Я просто должен был знать, что было так важно на этот раз.

Я подошел к комоду, выдвинул ящик и надел рубашку. Джинсы все еще валялись на полу там, где я скинул их этим вечером, и я натянул их обратно.

— Блейк, — сонно сказал Люциан. — Что за черт? Куда ты направляешься?

Я оглянулся на него.

— Спи. Тебя это не касается.

Мне не следовало этого говорить. На самом деле мне не следовало ничего говорить. Мой тон был полон тревоги, и он слишком хорошо меня знал.

— Блейк, что это?

— Иди спать, Люциан, — сказал я, стараясь говорить более спокойным тоном, похоже, это сработало. Затем голос — Мии — раздался внизу. Я мог слышать это ясно.

Очевидно, Люциан тоже; его взгляд метнулся к окну, и он встал с кровати. Он бросил на меня насмешливый взгляд, когда посмотрел вниз, на внутренний двор главного входа.

— Какого черта Мэтт здесь делает?

Я натянул туфли, пока Люциан одевался. Я не стал его дожидаться. Я не хотел, чтобы он шел выяснять, что привело Мэтта в Пейю, раньше меня.

Люциан был быстрым. Он всегда так быстро складывал два и два. Я ненавидел это. Я нажал кнопку вызова лифта, и, к моему счастью, сегодня вечером он не торопился. Я подумывал о том, чтобы подняться по лестнице, когда открылся лифт. Он почти закрылся вместе со мной внутри, когда в дверях появилась рука, и двери лифта снова открылись.

Я выдохнул.

— Серьезно, ты не мог подождать две секунды? — Его напряженная поза ясно давала понять, насколько он несчастен.

— Укуси меня, — проворчал я едва слышно.

Спуск на седьмой этаж показался мне более долгим, чем обычно. Я продолжал смотреть на цифры. Он нервов колотило. Кто был тот человек, которого принес Мэтт, и почему они так подействовали на меня? Был ли он как-то связан со мной?

Мои мысли чуть не отправились туда. Но, с другой стороны, отец должен был знать. Мне нужно было увидеть Ирен. Она должна что-то знать.

Наконец лифт зазвенел, и двери открылись. Я вышел первым и пожалел, что не могу просто сказать что-нибудь, чтобы Люциан вернулся в нашу комнату.

Семью этажами ниже я попытался обогнать его, но он был так же быстр, как и я, и легко поспевал за мной.

Просто посмотри правде в глаза, Блейк. Люциан здесь, чтобы остаться.

На последнем лестничном пролете напротив лестницы для девочек я обнаружил Мию, спешащую к главному входу, обратно в свою спальню, которая находилась недалеко от крыла Ирен.

— Блейк. — В ее голосе звучало удивление. — Люциан. — Она надулась, будто была раздражена тем, что мы вдвоем пришли расследовать. — Что вы, ребята, здесь делаете?

— Я видел Мэтта. — Я покосился на Мию, которая по какой-то причине не могла смотреть мне в глаза.

— Что происходит? — спросил Люциан.

— Ничего. Просто какое-то драконье отродье, которое они принесли с другой стороны. У меня пока нет всех подробностей, но ее отец не выжил, и Мэтт понятия не имеет, кем он был.

Я прищурился.

— Если они жили на другой стороне, они должны были зарегистрироваться?

— Именно это я и хочу сказать, — сказала она. — Возвращайтесь в постель, я уверена, мастер…

— Блейк, — раздался голос мастера Лонгвея из-за угла, как раз выходящего из коридора. — Что вы, мальчики, здесь делаете?

— Не можем уснуть, — солгал я.

Взгляд Люциана остановился на мне. Это заставило меня почувствовать себя неуютно.

— Почему Мэтт здесь? — настаивал я.

— Он принес девушку с другой стороны.

— Девушку? — сказал Люциан.

— Вы, мальчики, должны заниматься своими делами, — напутствовал мастер Лонгвей. — Вам обоим следует вернуться в постели.

Все они что-то скрывали.

Голос Ирен наполнил коридор из вестибюля.

— Нет, Мэтт, я бы знала.

— Давай, Ирен, — заговорила Констанс. — Сходство…

Затем Мэтт заговорил.

— Я не могу не думать, что каким-то образом?..

Ирен не дала ему закончить.

— Она не та, за кого ты ее принимаешь. Нет никакого способа. Ты сам сказал: ее отец был драконом.

— Думаю, вам двоим сейчас следует вернуться в свою комнату.

Я покосился на мастера Лонгвея.

— Что такое, чего никто из вас не хочет сказать?

— О нет, — услышал я голос Ирен.

— Блейк здесь, — рассеянно сказал Мэтт, в то время как мастер Лонгвей почесывал подбородок, не отвечая на мой вопрос.

— Возвращайтесь в свою комнату. Я серьезно, Блейк. Мы поговорим об этом позже.

Мэтт посмотрел мне в глаза, когда выходил из коридора. Это было написано у него на лице. Замешательство, волнение, надежда. Он посмотрел на потолок и снова на мастера Лонгвея, и я понял, что он имел в виду. Мне нужно подождать его на крыше общежития для мальчиков. Он поговорит со мной позже.

Я