Я по-прежнему стояла и таращилась на него.

Игорь подошел: смеющиеся глаза стали серьезными, и он с силой тряханул меня за плечи.

– Говори! Только не ври. А то…

– Что «то»? – насмешливо сказала я. Мой испуг прошел: именно перед этим человеком я совершенно не хотела раскисать, а быть сильной и смелой; собственно говоря, ради него я и стала бизнесвумен. Только он об этом не знал и никогда не узнает. Это из-за него я воспитывала в себе смелость и решительность. И умение постоять за себя при любых обстоятельствах. И никогда ни к кому не привязываться, потому что это ужасно больно, когда тебя бросают в самый разгар романа, все равно, что ты паришь где-то высоко, в поднебесье, а тебя швыряют с этой самой высоты вниз, с размаху, и ослепительно яркий мир становится тусклым и линялым, и нет никакой возможности это исправить. Кроме одной. Изменить себя.

– Ничего. – Он отошел вглубь, приглашая меня последовать за ним, и испытующе посмотрел на меня.

Я вошла и огляделась. Особняк был уютным и обжитым. Интересно, когда это он успел здесь все обставить?

– И давно ты здесь живешь?

– Нет. Я снял эту хату недавно. Как приехал. Я не хочу жить в Москве: большая загазованность, пробки, толчея и много народу. Здесь тихо и хорошо. И никто не мешает. Но ты не ответила на мой вопрос.

Отвечать не хотелось. Голова напоминала гулкое ведро, по которому шаловливый мальчишка бьет палкой: там, там… Я ничего не соображала и, честно говоря, даже не пыталась. Кто же звонил Динке? И зачем? И почему дал адрес именно Игоря? Кто хочет, чтобы я приехала к нему?

И тут я истерично захохотала. А если это он сам? Придумал такой предлог для примирения, чтобы я к нему приехала. Почему бы и нет?

– Чему ты смеешься?

– Ничему. Представь себе: кто-то позвонил Динке и сказал, что ее муж находится по этому адресу. Он еще предупредил, что, если она хочет увидеть своего мужа живым, ей нужно приехать одной. И само собой, разумеется, никаких контактов с милицией.

– Так и сказал? – нахмурился Игорь.

– Именно так. Она хотела приехать, но я ее отговорила и решила наведаться сюда сама. Я была уверена, что увижу Мишку. Но вместо него наткнулась на тебя.

– Странно.

– Очень!

Я села в красное кресло и положила ногу на ногу.

– Игорь, может, ты перестанешь мне врать? Я нашла твою пуговицу у себя в квартире, а накануне кто-то побывал у меня дома и украл флэшку, на которой была записана важная информация. У тебя же были ключи от моей квартиры.

– Были. И что? Я не приезжал.

– Приезжал, Игорь! Пожалуйста, не лги. Это совершенно бесполезно. – Я закрыла глаза, как бы говоря этим, что все равно разгляжу его увертки.

– Ну хорошо… – Он стоял напротив меня: руки засунуты в карманы брюк. Вид решительный и злой. Я знала, что, когда он злится, его глаза принимают именно вот такое выражение – как у бездомного кота, которому помешали поймать голубя. – Я тебе все скажу. Но ты в ответ тоже поделишься.

– Мы не на рынке, – перебила я его. – И не выдвигай никаких условий.

Он молчал и смотрел на меня во все глаза: конечно, конечно, он не ожидал, что «его Рита» станет такой язвительной и смелой. Он помнил меня другой – склонной к слезам, обидчивой и ранимой. Я могла после ссоры с ним долго плакать, а потом просить прощения. Непонятно за что.

– Я приехал в Москву, потому что в этом клубе, «Эдеме», стали происходить непонятные вещи.

– А какое ты имеешь к этому отношение?

– Не я, а мой шеф. Он владеет им через подставное лицо в России. Он, помимо всего прочего, также владеет казино, несколькими отелями и стриптиз-баром.

– Многопрофильный дядя.

Игорь пропустил мою реплику мимо ушей.

– Так вот, в клубе произошли три убийства. Первое еще сумели замять. Второе – уже с трудом. Третье повергло всех нас в ступор. Ясно, что еще одно такое происшествие, и клуб нужно будет закрывать. Мы и так приняли меры безопасности: стали пускать в клуб только по рекомендации. А раньше вход был свободный для всех желающих. Я попросил Михаила внедриться в клуб и разведать обстановку.

– Ты знаком с ним? – перебила я его.

– По-моему, я тебе объяснял: я устроил его на работу в одну российско-немецкую фирму, так как моя бывшая жена плакалась, что он не может устроиться на работу. А когда в клубе стали происходить все эти вещи, я подумал: почему бы ему не отработать теплое местечко, вылетел в Москву и дал ему задание.

– И ты не позвонил мне?

– Я не был готов к нашей встрече.

– А… – и я закусила губу. – И Динке не звонил и не встречался?

– И Динке не звонил и не встречался. У меня были другие дела. Михаил быстро вник в ситуацию и сказал, что все сделает как надо. Ему скидывали материалы из службы безопасности клуба, чтобы он проанализировал и эти сведения. Он неоднократно говорил, что все сделает в лучшем виде. А в результате пропал сам.

– Интересная картина! Он что, напал на след? А что он тебе конкретно сказал на эту тему?

– Ничего. Он ничего не успел сказать, понимаешь. Только во время нашего последнего разговора обмолвился, что один человек показался ему подозрительным. Когда я спросил его имя, то он ответил, что должен во всем разобраться до конца. Так это или нет. Вот и все. Больше я ничего не успел узнать. Остальное ты знаешь. Я вылетел в Москву, потому что шеф попросил меня разобраться во всем этом. Я прилетел. Мишки – нет. А есть убийство Ермолаевой и Писаревой. Еще два трупа. А теперь еще и ты являешься ко мне, как снег на голову, и обвиняешь меня бог знает в чем. Я не был в твоей квартире. Не был.

– Допустим. Но почему я должна тебе верить?

– Потому. – Он подошел ко мне и наклонился, чтобы поцеловать. – Я не могу стоять спокойно, когда ты рядом.

– Не надо, – отстранилась я от него.

– Ты просто боишься.

– Нет. Дело не в этом.

– А в чем? В твоем немецком колбаснике?

– Он швейцарец. Я повторяла это миллион раз. И дело не в нем. А во мне. В тебе. В нас. И это я тоже говорила.

– Это глупо.

– Это – реальность. Ты мне ни разу не позвонил. А я ждала, ждала все время. Неужели было трудно напомнить о себе? Или гордость не позволяла?

– Прости.

Я решила перевести разговор на другую тему. Копаться в прошлом было просто невыносимо.

– Кто знал о тебе и кто послал сюда Динку?

– Не знаю. А ты не выдумала это все?

– Чепуха! – рассердилась я. – Как же, по-твоему, я могла узнать твой адрес?

– Спросила в клубе.

– А они знают?

– Нет. Не думаю. Мне кажется, об этом не знает никто. Только риелтор, у которого я снял коттедж. Но не может же он быть замешанным во всем этом.