— Нет ничего плохого в том, чтобы заботиться исключительно о себе, Син, как и нет ничего ужасного в масках и фальшивых образах. Тем не менее, как по мне, лучше использовать маску лишь по назначению, а не жить ею. Если ты сможешь продолжать следовать своему пути, будучи собой настоящим, ты не только добьёшься того, чего так хочешь, но и станешь намного сильнее. Приняв все свои грехи, ошибки и неудачи, ты сможешь стать по-настоящему сильным, и никто больше не сможет сломить твой дух и твою уверенность.

Сказав последние слова, он всё-таки покинул комнату и закрыл за собой дверь, давая мне, cудя по всему, передохнуть и проанализировать весь этот разговор. Я же не нашёл ничего лучше, кроме как попытаться заснуть. В тот момент мои мысли были беспорядочными, а разум не мог их правильно отфильтровать, так что нужно было сначала немного успокоиться и прийти в себя, а для этого нет ничего лучше крепкого сна.

Жизнь или смерть? Чего я жажду на самом деле? Хочу ли я продолжать бороться? Всё это так сложно. Если бы не Клаус, я бы ни за что не усомнился в своём пути, но он всё-таки вставил палки в колёса моего велосипеда, который умудрился развалиться сразу после первой небольшой кочки. Быть может, это даже… хорошо. Я не мог долго бегать от того, что меня действительно всё это время беспокоило, как и не мог бегать от факта, что я перестал быть самим собой. За это долгое время мне удалось привыкнуть к быстрой смене образов, что помогали мне в различных ситуациях, но в них нет абсолютно никакой силы, а ведь её мне и не хватило в битве с Потрошителем.

Смогу ли я… дойти до конца? Хватит ли мне для этого мотивации? Хватит ли мне… сил?

Для ответа на эти вопросы у меня есть целый месяц.

Точнее, всего лишь месяц.

* * *

Свет полностью исчез, заменившись беспроглядной тьмой, в центре которой был я. Тишина обволокла меня, а собственный голос казался абсолютным ничем. Единственное, что было слышно отчётливо — стук собственного сердца, что невероятно нервировал. Дыхание было настолько громким, что от его звука хотелось перестать дышать, надеясь побыть хотя бы несколько секунд в приятной и успокаивающей тишине.

Затем, мгновениями позже начал слышаться звук шагов. Шаг. Шаг. Ещё один шаг. Каждый из них слышался всё чётче и чётче, что означало, что кто-то ко мне приближался. Зрительный анализ результатов не дал — в стороне, откуда исходили звуки, никого не было видно. Но шаги продолжались, как и продолжала нарастать внутреннее беспокойство, вызванное смутными чувствами опасности и неизвестности.

Я попытался произнести вопрос, но голос оставался беззвучным, что также беспокоило меня, ведь причины столь необычного происшествия мне известны не были. Создалось впечатление, будто бы кто-то контролировал окружающее пространство, и этот «кто-то» явно недолюбливал мой голос и мои речи, потому и поставил меня на беззвучный режим. Чувство неприятное, но ничего с этим поделать я не мог, потому просто принялся ждать следующих событий, что должны были вот-вот развернуться на моих глазах. Ну, или же в моих ушах — я ещё не знал, на что рассчитывал неизвестный.

Через несколько секунд, когда шаги стали слышаться совсем уж близко, тьма, что была впереди меня, начала растворяться, являя мне на обзор того, кто всё это время двигался ко мне. Он был облачён в полностью чёрное одеяние: чёрная футболка, джинсы тёмного оттенка и такого же цвета кроссовки. Его длинные волосы свисали ниже плеч, а глаза светились ярким зелёным цветом. Ухмылка на его лице говорила о том, что он был уверен в себе, и что он относился к этой ситуации с лёгкостью и некоторым весельем.

Меня же увиденное удивило, о чём я тут же поспешил заявить, несмотря на то, что прекрасно знал, что мой голос не имел звука:

— И как это понимать? — к моему удивлению, в этот раз он был слышимым.

— Не рад видеть старого друга? — ухмылка человека, что стоял напротив меня, расширилась, — Прошло не так много времени, а ты уже успел обо мне забыть?

— Я никогда не забывал о себе, — ответил я, смотря в глаза своей идентичной копии, — Но почему меня сейчас тут двое?

— Похоже, ты не совсем понял ситуацию, в которой оказался, — с какой-то надменностью говорил он, — Я — это ты, а ты — это я. Нас не двое, а один. Не стоит воспринимать меня, как что-то отдельное.

— Звучало бы логично, если бы ты не стоял прямо сейчас передо мной. Какого чёрта здесь происходит?

— Не кипятись, не злись, не торопись. К чему всё это? — максимально медленно произнёс мой клон, показывая своё исключительное спокойствие, — Ты стал каким-то сентиментальным, стал слабым, стал… нудным, а ведь раньше был куда лучше.

— Кто ты такой? — всё ещё не верил я в то, что мы с ним представляем одно целое.

— Я — это ты. Больше не переспрашивай, если не трудно, а то меня это бесить начинает, — почесал он затылок, — До определённого времени мы с тобой были вместе. Ох, как же нам было весело! — с радостным выражением лица вспоминал он, — Вместе с тобой мы были способны на всё: мы убили Всемогущего, мы почти развалили Лигу Злодеев, устроили хаос в Нью-Йорке, и даже убили Звезду и Полосу — героиню номер один в США! Чёрт, как же это было круто! — после этих слов на его лице возникла уже грусть, что немного насторожило меня, — Но ты решил отвергнуть силу, которой мы вместе владели, решил стать другим. Наивность и сентиментальность убили в тебе тот дух, который позволял нам властвовать над всеми, дух, что позволял нам побеждать всегда и везде. Почему… почему ты отверг тот настрой, что всегда был при нас? — со всей искренностью в голосе спрашивал он.

— Быть может, я стал более… человечным? — предположил я, не видя в этом ничего плохого, — Долгое время я находился за маской фальши, и, наконец, настал момент, когда меня раскрыли, и это событие пробудило во мне те чувства, которые я пытался утаить глубоко внутри себя. Мне кажется, что это даже к лучшему.

— К лучшему? — недоумевал клон.

— Мне больше не придётся бегать от