момент твоего воздействия на эфир. Эфир у каждого эфирника чуть отличается, но быстро смешивается с окружающим полем.

Вик понятливо качнула головой — Алистер Дейл именно так её и обнаружил: в теле Томаса тогда еще ходил её эфир. Он не увидел её эфир — почувствовал.

— Ясно. Спасибо, Эван…

— Я еще не закончил, Виктория.

Она вздохнула:

— Да, конечно. — Сказать или нет? Рискнуть или… Нет. Эван знает больше, чем она. И он готов делиться, несмотря на ненависть.

Эван поймал её все еще подрагивающую руку и осторожно поцеловал самые кончики пальцев — кажется, на кого-то все же действует Аквилита:

— Адер Дрейк для тебя неопасен. Тут, если ты хочешь, я не дам разрешения на твое обследование. По возвращению в Тальму адер Дрейк будет опасен только в одном случае — если передаст твое дело отцу Корнелию, но я постараюсь избежать этого. Я смогу тебя защитить.

— А потом мне исполнится двадцать один год, и…

Эван резко выпрямился:

— Да, ты будешь беззащитна перед инквизицией, но я в любом случае останусь твоим другом — согласишься ты на брак со мной или откажешься. Я постараюсь тебя защитить…

Вик прикрыла глаза и откинулась на спинку кресла — у неё совсем немного времени до её совершеннолетия. У неё совсем нет времени, чтобы продумать план… Надо скорее отремонтировать механиты, чтобы была защита, чтобы в Олфинбурге её случайно не вычислили. Боги, она так мало знает о магии… В отличие от Эвана. Довериться?

Он вновь позвал её, отвлекая от мыслей:

— Вики… В конце концов можно заключить фиктивный брак — многие леры так и живут.

— Зачем жить с ненавистным существом, Эван? — не выдержала она — сколько можно уже лгать друг другу, что они могут ужиться. Она сегодня всерьез решала, как его атаковать.

Он напрягся и, растеряв всю мягкость в голосе, сказал:

— Действительно, жить с ненавистным существом не стоит. Виктория, никто тебя не заставляет выходить замуж за ненавистного человека.

Вик перебила его:

— Причем тут ты? Я о себе…

— А причем тут ты, Вики…? — спросил Эван.

Она замерла, глядя в его глаза. Не часто они пересекались раньше взглядами — нериссам не положено смотреть в глаза мужчинам.

Эван был серьезен, как никогда. Напряжен — это выдавали чуть прищуренные глаза. Раньше она списала бы на его ненависть, ведь последние годы жила и знала, что мешает Эвану. Это въелось во все её мысли, это всегда помнилось и омрачало общение с ним. Отец говорил, что она все видит в мрачном свете. Она не верила — Эвану было за что её ненавидеть. Она испортила ему юность. Только он сейчас сидел напротив неё и искренне… Переживал?

Она поджала губы, не зная, что сказать, и Эван начал первым:

— Вики… Ты мне очень дорога́, даже если мы не будем вместе, я всегда буду твоим другом. Я никогда не ненавидел тебя, и в мыслях не было. Ты не одна, я помогу тебе, чтобы ни случилось. Тебе не надо нести на своих плечах весь мир…

Вик резко выпрямилась и призналась:

— Эван, а я, возможно, больна… Серая долина… Я там покидала купе…

Глава 18

Кто-то меняется, а кто-то нет

Он ходил взад-вперед по столовой.

Вик сидела, замерев в кресле, как мышка.

Голова просто кипела, разрываясь от мыслей. Приходилось постоянно напоминать себе, что надо контролировать эфир — воздух в комнате, несмотря на открытые окна, раскалился.

Нельзя было отправлять Вики в одиночестве, ведь хотел же поехать с ней! А теперь… Ничего не исправить. Серая долина, кто ожидал такое… Девушка, покидающая купе в Серой долине — это невозможно, это невероятно. Это… Могла быть только Вики.

Он думал, что времени еще много — печать все это время снижала у Вик вредное воздействие потенцитовых оксидов, а лекарство от потенцитовой болезни вот-вот будет готово… Он думал, что у него и Вик есть время. Оказалось, что времени нет…

Проклятая Серая долина…

Эван развернулся к Вики и заставил себя остановиться и утешить её — ей сейчас гораздо хуже, чем ему. Он теряет любовь — она теряет жизнь. Есть разница.

— Вики… Виктория, — он с трудом заставил себя поправиться.

— Зови уже как хочешь, Эван… — её голос был тих и безжизненен — она ушла куда-то вглубь себя, решая свои задачи и трудности, и дай небеса, если она поделится ими с ним, если позволит их разделить — может и сама понести их.

— Вики, маленькое мое солнышко… — он впервые получил разрешение обращаться к ней так, как давно хотелось. — Кровотечения, слабость, головокружения еще ничего не значат. Олфинбург — не самый здоровый город. Это не обязательно были признаки болезни.

Она подняла на него глаза, чтобы что-то сказать, но Эван упрямо продолжил:

— А ненависть… Это тоже не признак болезни… Я сам в чем-то виноват — вел себя, как…

— Как лер? — Она нашла в себе улыбнулась — храбрая, отчаянная девочка. Эван одернул себя: не девочка — девушка, она давно уже выросла.

— Именно… Как лер… Это не признаки болезни… Нер Деррик не мог пропустить такое — там же поражаются сосуды в головном мозге, происходит нарушение кровоснабжения, это серьезно, он не мог такое пропустить.

— А Серая долина? — напомнила она.

Эван с трудом сдержал ругательства. Он сжал зубы, прошелся по столовой, успокаиваясь, и только потом сказал:

— Вики… Давай попросим Николаса проверить тебя. А еще лучше… Адера Дрейка — он в этом понимает больше моего. Я думал, что времени много, что в Олфинбурге можно будет по-прежнему скрывать твои способности механитами, обучая тебя владению эфиром…

Она подняла на него глаза, голубые-голубые, как небо — в них утонуть можно запросто:

— Почему ты не предлагаешь очевидное решение?

— Печать? Я уже сказал — я сам не представляю жизни без магии. Механиты — это хорошо, но это костыль вместо здоровой ноги. Печать… Я не могу тут решать за тебя —