Вот и все.

Самые страшные слова, которых Вик больше всего боялась, были произнесены. И кем⁈ Эваном, во власти которого она сейчас полностью находится. Эваном, который всегда знает, как правильно поступить, и который её ненавидит. Надо было подавать на эмансипацию, чтобы не оказаться в такой мерзкой ситуации! Он же сейчас потащит её к Дре… К адеру Дрейку, и она ничего не сможет возразить! Она не сможет себя защитить — власть опекуна, как и отца, безгранична. Вдобавок, Эван сильный маг, а её механиты нуждаются в ремонте — ей просто нечего противопоставить Эвану. Да и… Никогда она не рассматривала такую ситуацию — нападение на Хейга. Наука на будущее — готовиться ко всем, даже самым нелепым и невероятным вариантам возможного.

Сердце стучало где-то в голове. Руки чуть подрагивали. Она еле продышала первую волну страха. Потом страх переплавился в гнев — это только её жизнь! Если атаковать внезапно, воздушной волной отбрасывая Эвана к стене, чтобы он не сжег её огнем и тут же уходить… Или она не успеет? В любом случае она не дастся. Она не позволит никому, даже Эвану, запечатать себя. Это её жизнь, и это только её выбор!

Откуда-то издалека донесся голос Эвана:

— Виктория, все хорошо — я не дам тебя в обиду.

Она вскинулась — почему-то все думают, что защитить — значит, отдать инквизиции на запечатывание!

Рука Эвана тяжело и горячо легла поверх её дрожащих пальцев.

— Виктория, прошу… Перераспредели эфир — я тебе не враг. Не стоит меня атаковать. Я на твоей стороне.

Вик замерла, рассматривая его пальцы, которые уверенно лежали поверх её.

Эван. Взял. Её. За руку. Без перчатки. Возможно, именно это невозможное ранее для Эвана действие остановило Вик и отрезвило её.

— Ты видишь… Мою магию?

— Я вижу твой эфир — он возмущен и готов к атаке. Виктория, прошу…

Она недоверчиво смотрела на Эвана:

— И ты всегда его видел?

Эван качнул головой:

— Нет, я видел возмущение от потенцита, не более того. Я не знал, что ты эфирница.

— То есть…

— Пока на тебе есть потенцитовые механиты — узнать, что ты эфирница невозможно. Этим пользуются многие эфирницы. Именно этим обусловлено правило посещения инквизиции — запрет на пронос любого механита.

А Дрейк этого не потребовал…

Эван снова вкрадчиво повторил:

— Виктория… Пожалуйста, отпусти эфир — я тебе не враг. Тебе не нужно защищаться от меня, а для тебя эфир опасен.

— Я…

— Прошу… — ярость эфира поползла куда-то прочь из Вики, вливаясь, должно быть в Эвана. — Для тебя это вредно.

Вик совсем не понимала Эвана, давно знакомого Эвана, ненавидящего её Эвана.

— Почему ты не возмущаешься, что я ведьма?

— Потому что ты — не она. Ты эфирница. Жаль, что твой отец умолчал о твоей магии. Это было крайне неразумно с его стороны.

— По… Почему?.. Он боялся, что меня запечатают.

Эван посмотрел ей прямо в глаза:

— Я сам маг, я сам понимаю, что такое лишиться магии. Это страх любого мага. И… Если бы я знал, что ты эфирница, то я бы мог быть твоим учителем, Виктория.

Вик обмякла и закрыла глаза — она запуталась. Она что-то упустила, что-то не так поняла, где-то ошиблась. В Эване? В его чувствах…

— Вики? — Эван поправился, все так же не отпуская её рук: — Виктория… Тебе плохо? Тебе принести воды? Или нюхательные соли?

— Ничего не надо… Я… Я сейчас буду в порядке.

— Кстати, что случилось с твоими механитами?

— Сломались. Разрядились в хлам.

— Я попрошу Адамса отвезти твои механиты в ремонт и оплачу его.

Вик резко выпрямилась, открывая глаза, и Эван напомнил:

— Я не нарушу наш договор. Деньги за ремонт ты мне вернешь позднее, когда получишь доступ к своим деньгам. Я соблюдаю все правила, Виктория. Я ничего не забыл.

— Эван… Что теперь будет? — еле смогла сказать Вик. Со своей ошибкой в Эване она разберется потом.

— Ничего страшного не будет. Я, как твой опекун, не дам разрешения адеру Дрейку на твое обследование, если ты сама против этого. И на нанесение второй укрепляющей печати…

Вик замерла, не понимая:

— Что?

— Прости, не объяснил тебе… Я не знаю, чем руководствовался твой отец, не рассказывая тебе ничего. Впрочем, он был не маг. Он мог искренне верить, что печать с тебя слетела. На тебе есть печать — тебя проверяли с шести лет, печать была. Нашей семье пришлось вмешаться в противостояние храма и твоего отца — инквизитор Корнелий был весьма настойчив, снова и снова проверяя твою печать. Моему отцу пришлось дойти до короля, чтобы прекратить это безумие.

— Откуда такая уверенность, что сейчас на мне есть печать? Её всем видно?

— Нет, конечно. Печать проверяется при прикосновении. Это особая практика, требующая хорошего владения эфиром. Каждый храмовник может нанести печать с помощью механитов, но не каждый её увидит. Именно поэтому нужны инквизиторы. Вдобавок, печать видят маги-диагносты. Твою рану перед поездкой лечил нер Деррик, тогда же он в очередной раз проверил твою печать. Удачно сложилось — когда пришёл запрос от адера Дрейка, у меня было свежее свидетельство о том, что твоя печать на месте.

А Алистер Дейл… Он думал, что печати нет. И про кинжал он же говорил…

— Эван, кинжал, которым меня ранили, он, действительно, был проклят?

— Совершенно точно. Проклятье было хорошо замаскировано — его эфирная паутинка была скрыта, но нер Деррик сказал, что она несомненно есть. Его мнению я доверяю полностью. Он сильный диагност. А что? — Так странно — Эван спокойно отвечал на все вопросы Вик, не возмущаясь резкой смене тем.

— То есть не все маги заметили бы, что рана проклята?

— Не все, — подтвердил Эван, — как и не все маги видят печать. Что-то еще?

Вик на миг прикрыла глаза — несомненно, это доктор Дейл написал на неё донос в инквизицию. Больше никто не мог. Значит, он крайне слабый маг — не