очень опасен. Что скажешь, Арнэри, способен ли ты начать учить и защищать ту, которой предложил свою Империю? Сможешь открыться хоть кому-то? Или все еще боишься почувствовать то же, что испытывают обычные люди, и снова откажешься? Хотя бы раз ощутить все или почти все то же, что и другой Разумный… Боль от царапины и радость от такой мелочи, как вкусный тайсю. Когда ты в последний раз вообще чему-то радовался?

Но Айрос ничего не ответил, лишь отобрал у Хазаэля книжку и уткнулся в нее взглядом. А у меня кровь зашумела в ушах, кажется, даже оглохла ненадолго. От мысли, что он может стать моим Мастером, пульс подскочил в разы. Предполагалось, что когда-нибудь получится подобрать правильный Исток, и связать себя непонятными узами с незнакомым Разумным. А тут — Айрос… теплый, добрый, заботливый. Но от следующих слов дракона на миг парализовало страхом. Я снова невольно вздрогнула. Если между нами образуется связь, Айрос почувствует мои эмоции и сомнения… и поймет, что я не была до конца искренна с ним! Что до сих пор сомневаюсь в правильности своего ответа. Ведь… даже сейчас невольно принюхивалась к аромату, что хранил его плащ. Тишина медленно становилась гнетущей, так что мой беспокойный темперамент заставил нервно затараторить, — я не настаиваю… Если ему не хочется … связывать себя обременительными обязательствами, то это — его право. Тем более со мной… Понимаю и не хочу навязываться. Я вполне могу подождать и до Академии… попробую там найти что-то подходящее. Да, быть связанной с кем-то из вас было бы в разы приятнее, чем с каким-нибудь посторонним чудиком. Но, раз это опасно или вызывает негативные ассоциации, я потерплю.

Хазаэль громко засмеялся, а после спросил, — старший брат, что ты ей там такого сказал? Раз она отказалась не только стать Императрицей самой богатой страны мира, но даже готова взять другую, менее ценную искру. Лишь бы не видеть тебя своим Мастером. Впрочем отдаю должное, отказала она красиво.

— Я … я не знаю, — спокойно ответил Айрос, не отрывая взгляда от книжки. Дракон же невозмутимо продолжал попивать корлинтус, размеренно помахивая кисточкой хвоста.

— Что? О чем вы вообще? Я не отказывалась… Мне … нравится этот Исток… во всяком случае моим принципам он не противоречит. И я хотела бы его, но вы сами сказали что, передавать вторую искру без связи нельзя. Вот я и пытаюсь…

— Пытаешься что? Обидеть меня? — Тихо спросил Айрос, откладывая книгу и настораживающе-доброжелательно улыбаясь.

— Нет. Наоборот — уважить. — Сказала я, но ответом мне послужило всеобщее непонимание. — Так. Говорю, что думаю… Первое. Я согласна, что твоя искра может подойти мне. Второе. Я очень уважаю тебя и не хочу, чтобы ты чувствовал себя обязанным что-то сделать или дать мне желаемое, только потому что тебя к этому ненавязчиво подталкивают. Третье. Именно поэтому не обижусь, если ты, повинуясь желанию своего сердца и логическим доводам, откажешь мне в искре. Четвертое. Я думаю, что тех, кто желал увидеть тебя Мастером, отличали успехи на магическом поприще, сила, и что вы еще тут цените. — Дракон посмеивался в чашку, но я не стала отвлекаться, — а я не такая, я — слабая и обычная. И, если твое … предыдущее предложение, еще могу понять… То не думаю, что достойна стать твоим Учеником. И уж точно не пытаюсь обидеть. Наоборот, хочу оградить от своей криворукости и ущербности. Вот и все. — Я замолчала, хлопая глазками в сторону Айроса, как кукла. Ибо не знала, как еще донести до него свои мысли. И тут услышала громкий бархатистый смех Ракса. — Что? Я опять что-то не то ляпнула?

— И да, и нет. — Отсмеявшись, ответил дракон. — Я попросил у Айроса две искры, и, если с первой все понятно: она достанется Хазаэлю и эти двое ничем не будут связаны кроме воспоминаний и теплоты при приближении друг к другу, из-за родственных Истоков. То со второй — все … не так просто. В этом мире ни один маг никогда не ответит ни отказом, ни согласием сразу после подобной просьбы. Это не вопрос уважения, доверия, желания или нежелания видеть кого-то носителем своей искры или Учеником. Любому нужно время, чтобы подумать и решить: готов ли он взять на себя ответственность за чью-то жизнь. Это не приручение животного, за которым нужен лишь правильный уход и воспитание, и не рождение ребенка, которого ждешь и к которому начинаешь испытывать чувства еще до его появления. Связь кристаллов прочнее привязанности крови, и она беспощадна и к Мастеру, и к Ученику. Вне зависимости от того, что они испытывают друг к другу, один всегда отдаст жизнь за другого и наоборот, если в этом будет необходимость. Но ты, конечно, ничего не знала об этом и, полагаю, решила, что он просто не хочет учить тебя, — при этом я кивнула, ощущая желание провалиться сквозь землю, — это не так. У Айроса никогда прежде не было Учеников. И, несмотря на просьбы, а порой и мольбы, иных магов поделиться искрой, они всегда получали от него только отказ. Ты же его не получила, а значит, интересна ему настолько, что он хочет рискнуть и стать Мастером. — Теперь немного неуверенно кивнул Айрос, — но прежде, чем он дал ответ… — Дракон снова захихикал, — ты сказала, что не хочешь навязываться…

— Простите… но я правда… не хотела навязываться. И не только в этом вопросе… Например, если я в кого-то влюблюсь, это же не значит, что этот … Разумный обязан отвечать мне взаимностью. Так же и тут…

— Нет. — Спокойно с улыбкой возразил Зар, допил корлинтус и потянулся за документами. — Не так же. Чувства и связь — это не одно и тоже. К тому же хочет он стать Мастером или нет — это только его выбор, а ты, своими словами как раз и пытаешься решить все за него!

— Вот, блин, гребанная разница менталитетов. Получается, я хотела одного, а сделала с точностью да наоборот…

— Именно так, — согласился дракон, обмакивая перо в чернила. — Для Арнэри ты сказала примерно следующее: Я хочу твою искру, мне нравится твой Исток, мне нравишься ты, я тебя уважаю, но твоим Учеником быть отказываюсь. Ведь я не уверена, что ты хочешь быть моим Мастером, даже, если уже согласился дать мне искру. Иными словами ты сказала, что не веришь в то, что Айрос хочет и способен учить и защищать тебя. И теперь, чтобы он не сказал, это будет выглядеть, как оправдание. Согласится быть Мастером — значит