– Насколько похожую? – подозрительно уточнил Меррин.

– Откуда мне знать, – немного раздраженно ответил Саймон. – Я же не знаю, чем именно ты занимался. Так ты согласен или нет?

– Меррин! – раздался вдруг сердитый вопль тетушки Зельды. – Меррин, не разговаривай с этим чудовищем, сейчас же вернись сюда!

И, вспомнив о более важных делах, ведьма ринулась в дом.

Меррин проследил за фигурой сердитой тетушки Зельды в лоскутной одежде. Да как эта старая ведьма смеет на него кричать? С чего она взяла, что он ей подчинится?

– Ну, – нетерпеливо повторил Саймон, – согласен или нет?

– Да, – ответил Меррин, – я согласен.

– Договорились, – сказал Саймон.

Меррин взял Саймона за руку, и не успел он сообразить, что происходит, как его руку чуть не выдернули.

– А-а-а! – заорал Меррин, когда его ноги оторвались от земли, и Саймон грубо потащил его вверх.

Саймону пришлось потрудиться, чтобы набрать высоту и перелететь через Домик смотрительницы. Болтая ногами, Меррин даже зацепился за соломенную крышу и потерял один сапог. Мальчишка в ужасе посмотрел вниз и пожалел о своем опрометчивом решении.

– Спасите! – завопил он.

Его голос пронесся через трубу и лишь отозвался во сне Волчонка. Тетушка Зельда ничего не услышала. Она была слишком поражена тем, что мальчик, которому она спасла жизнь, которого вытащила из трясины и выходила, покинул ее и отправился туда же, откуда пришел.

Лодка-дракон стремительно теряла высоту. Септимус едва смог развернуть ее так, чтобы они не врезались в маленький островок, заселенный цыплятами, и этот маневр отнял у дракона последние крупицы сил. Дракон повесил голову, глаза его заволокла пелена, здоровое крыло задрожало от слабости.

– Скажи ему, уже немного осталось! Я вижу реку! – крикнул Септимус Дженне, которая продолжала шептать ободряющие слова дракону. – Скажи ему, пусть потерпит еще чуть-чуть…

– Мы слишком близко к земле, Сеп, – предупредил Нико, выглянув за борт.

Они летели, почти касаясь ярко-зеленого травяного ковра, под которым скрывалась Зыбкая Топь.

– Может, поискать место для вынужденной посадки?

– Например? – раздраженно бросил Септимус.

– Ну не знаю. Плоское какое-нибудь.

– Плоская Зыбкая Топь подойдет? Кишащая кикиморами?

– Ладно, Сеп, не злись ты так.

Септимус не отрывал глаз от реки.

– Я только… я только хочу довести ее туда. А-а-а!

Лодка резко накренилась.

– Давай, давай! – вполголоса твердил Септимус. – Ты сможешь… Давай, ты сможешь…

Нико так хотел, чтобы дракон долетел. Он чувствовал себя беспомощным, а для него не было ничего хуже, чем быть беспомощным в лодке.

Вдруг палуба зловеще накренилась.

– Мы не справимся, Ник, – уверенно сказал Септимус.

– Может, и нет. Ты можешь посадить нас… ну, не очень мягко?

– Не знаю, раньше-то не пробовал. Страшно!

– Знаю!

Лодка-дракон вдруг провалилась вниз, да так, что у Септимуса комок подкатил к горлу.

– Мы падаем, Сеп! – мрачно констатировал Нико.

– Да, падаем… Стой… Что это? Этого еще не хватало!

Над Болотами возникло белое облако и направилось к ним.

– Я смотрю, Саймон не сдается, – заметил Нико. – И вряд ли он летит, чтобы нам помочь. Вот черт, как быстро!

За считаные секунды облако оказалось над ними, и густой белый туман окутал лодку.

– Ты его видишь, Сеп? – сквозь туман раздался голос Нико.

– Нет! Где он?

Септимус повис на руле и напряженно всматривался вперед, но не видел ничего, кроме непроницаемой белизны. Он уже ожидал, что сейчас они услышат гром-молнию и рухнут в Зыбкую Топь.

И тут из тумана послышался восторженный голос Дженны:

– Дракон говорит, что его поднимают! Его несет облако!

Септимус почувствовал, как лодка перестала напрягаться. Дрожь, которой сопровождался каждый взмах крыла, исчезла, жуткий скрип и стон смолкли. Тишину нарушал лишь негромкий свист ветра. Облако несло лодку-дракона вперед.

– Это ведь не Саймон? – прошептал Нико в благоговейном трепете.

– Нет… это… Ну, я не знаю, что это. Странно как-то, – ответил Септимус.

– Интересно… куда мы летим? – пробормотал Нико. Странное облако вокруг пугало его до дрожи. Оно что-то напоминало ему – или кого-то, только он не мог понять, что или кого.

Септимус тоже немного встревожился. Если сначала, когда облако подхватило их, он почувствовал облегчение, то теперь снова разволновался. Ему не нравилось, что он уже не мог контролировать полет. Он вертел румпель, но все бесполезно. Лодка ему не подчинялась.

И снова голос Дженны раздался сквозь туман:

– Прекрати баловаться!

– Что? – отозвался Септимус.

– Дракон говорит, чтобы ты прекратил баловаться со штурвалом, мы уже садимся, – в ответ крикнула Дженна.

– Куда? – хором спросили Септимус и Нико.

– На реку, глупенькие! Куда же еще!

Септимус почувствовал, как лодка наклонилась вперед и устремилась к земле. Он крепко держался за руль, не зная, что еще делать. И вдруг почувствовал запах воды. Они приземляются, а он ничего не видит! А вдруг они врежутся в какую-нибудь лодку? Или зачерпнут носом воду и утонут? Если бы только облако ушло, он бы увидел, куда они летят.

Словно прочитав его мысли, туман собрался в белую тучу и умчался прочь над болотами – туда, откуда прилетел.

Септимус не заметил, куда кануло облако. Его взгляд был прикован к темно-зеленой воде, которая быстро неслась им навстречу. Они летят слишком быстро! Слишком быстро!

– Помедленнее! – крикнул он дракону.

В последнюю секунду перед посадкой дракон расправил крылья как можно шире, вздернул голову и опустил хвост. Он грузно ударился об воду, подскочил вверх и на полной скорости заскользил по реке мимо группы пожилых рыбаков – заядлых любителей рассказывать небылицы. В тот вечер в таверне «Сушеная вобла» они ничуть не удивились, когда никто не поверил их новой байке. К концу вечера они и сами перестали себе верить.

Проплыв почти полмили по реке, лодка-дракон наконец остановилась у самого изгиба. Дракон поднял здоровое крыло и расправил его навстречу ветру. Сломанное крыло волочилось за бортом, и из-за него дракона все время заносило вбок. Нико сунул в воду весло с другого борта, и лодка выровнялась.