— Касинь! Дороти, беги!

Ломая своими громадными конечностями все, что попадалось на пути, демон несся за мной, и я чувствовала, как близко за спиной пролетают щупальца касиня и раздается его тяжелое звериное дыхание.

Впереди бежала Дороти, вдалеке слышались еще чьи-то торопливые шаги, все мои чувства обострились во сто крат. Я бежала изо всех сил. Выскочив на тропинку между двумя толстыми деревьями, сумела немного оторваться от касиня и побежала быстрее. Навстречу несся мистер Пинклтон, спасение было близко — он целился в касиня из пистолета. Дороти уже почти добралась до профессора, а мне оставалась всего пара метров, и вдруг мистер Пинклтон заорал:

— Анна, в сторону!!!

Все остальное произошло в доли секунды. Я метнулась вбок, споткнулась и упала, но успела увидеть, как из пистолета мистера Пинклтона вырвались две пули.

Профессор попал в цель — теплая кровь демона полилась мне на голову. Мистер Пинклтон уже подбежал ко мне, и пара капель крови касиня попали на его протянутую руку. В ту же секунду кожа под ними прямо-таки лопнула, словно от крошечного взрыва, обнажая нечто шевелящееся серо-розовое… Я подняла глаза, и наши с профессором взгляды встретились.

В то же мгновение он отдернул руку, и меня ослепила красная вспышка портала — мистер Пинклтон и Дороти исчезли прямо перед моим носом. Касинь одним прыжком подмял меня под себя, ужасная боль пронзила все тело, казалось, что каждая косточка сломана, и я сейчас умру от боли. Демон издал пронзительный вопль и поднял щупальца, намереваясь обрушить их на пойманную жертву. И тут перед моим лицом возникло мерцающее пятно — мой портал! Мгновение — и я очутилась на полу в учебном холле Второй Академии, а надо мной, сжав руки в кулаки, стояла темнокожая молодая женщина. В полуметре от нас застыли все мои одногруппники, только Дороти, кажется, рыдала в истерике, сидя на полу. Но уточнить не удалось — я получила мощный нокаут от темнокожей незнакомки, что еще мгновение назад была грозным касинем.

Очнулась, когда Гарольд и Джеймс поднимали меня под руки с каменного пола. Голова жутко болела, из носа падали густые капли крови, было трудно дышать — мерзавка, видимо, сломала мне переносицу.

— Где я? — спросила я гнусавым голосом, оглядываясь по сторонам и не веря своему неожиданному спасению.

Дороти тут же перестала плакать и уставилась на меня круглыми от удивления глазами. Я огляделась и заметила в углу холла связанную темнокожую женщину, лежащую без движения и, похоже, без сознания.

— Профессор, кажется, касинь ей голову отшиб, — констатировал Альби.

— Сам ты себе голову отшиб! — промямлила я и попыталась вырваться из лап Джеймса, но так сильно пошатнулась, что Гарольд едва успел меня подхватить.

— Отведите ее в лазарет! — скомандовал мистер Пинклтон, и я тут же взглянула на его руку, на которой не осталось и следа того, что я видела в парке.

— Профессор, но как у нее получилось? — спросила деловым тоном безучастная ко всем, кроме себя и учебы, Мария Пилинор.

— Она маяк, мисс Пилинор, и, очевидно, довольно сильный, — ответил профессор ровным тоном.

Вообще, мистер Пинклтон выглядел абсолютно спокойным, таким же, как и всегда, и я всерьез начала думать о том, не прав ли Альби со своим дурацким диагнозом.

Парни довели меня до больничного крыла и, передав миссис Андервуд, пожилой медсестре, удалились, оживленно перешептываясь. Медсестра быстро осмотрела меня и вызвала доктора. Мне поставили сотрясение средней степени тяжести и подтвердили догадку про сломанный нос. После ужасно болезненной процедуры вправления носа мне дали снотворного и оставили в покое.

Проснулась я от жуткой головной боли и сильной тошноты. Оглянувшись, заметила на тумбочке плюшевого медведя и гору цветов — похоже, ко мне кто-то приходил.

— Мисс Донаван, вы очнулись! Как самочувствие? — спросила медсестра, оглядывая меня через стекла полукруглых забавных очков. Я знала ее имя — миссис Андервуд.

— Меня сильно тошнит, и голова болит, — прошептала я, и каждое слово отозвалось в голове нестерпимой болью. — Кажется, сейчас вырвет, — добавила я, прикрывая рот.

— Вот ваша тара на всякий случай, — сказала медсестра и указала на пластиковую емкость у кровати. — Тошнота нормальна, у вас ведь сотрясение, дорогая моя. Около недели, может быть, двух, у вас будет такое самочувствие. Я вколю вам обезболивающее, станет легче. А через пару дней, если вы начнете поправляться, доктор Браун вас отпустит.

— Так что я теперь буду ночевать в больнице, одна? — спросила я испуганно, и миссис Андервуд удивленно посмотрела на меня.

— Почему одна? Я ведь дежурю здесь, и мои коллеги тоже, — ответила она, делая мне укол.

— Хорошо, — сказала я, опускаясь на подушку.

Медсестра вышла, погасив свет.

Но как только я закрыла глаза, в голове ясно возникла лопающаяся кожа на руке профессора, а затем последовала вспышка портала и сразу — мгновение, когда я поняла, что меня бросили одну перед разъяренным касинем. Ужас сковал тело до ощутимой физической боли, я закричала, подскочив с кровати, и стала вглядываться в темноту палаты. Была готова поклясться, что кто-то стоит возле противоположной стены В палату вбежала переполошенная медсестра и щелкнула выключателем — у стены никого не оказалось.

— Что-то случилось? — спросила миссис Андервуд, обеспокоенно глядя на меня.

— Нет. Простите, у меня кажется, кошмары, — растерянно пробормотала я, опускаясь на кровать и все еще вглядываясь в ту сторону, где кто-то стоял еще мгновение назад.

— Я добавлю вам снотворного, и тогда вам вообще ничего не будет сниться, — сказала медсестра и уже собиралась выходить, но я задержала ее, схватив за край халата.

— Нет, пожалуйста, не надо, я усну и так, — заверила, чувствуя, как сильно бьется мое сердце.

— Точно? — спросила она. — Для выздоровления вам необходимо много спать, очень много.

— Да, точно. Это просто сон, — отмахнулась я, изображая изо всех сил, что вовсе не испугана до полусмерти.

— Хорошо. Но если что — зовите меня.

И я кивнула, выдавив улыбку.

Темнота вновь окутала все вокруг, и я вжалась спиной в кровать, жадно вглядываясь в очертания комнаты. Сердце по-прежнему стучало в бешеном темпе.

В ту ночь я не смогла больше уснуть. Снотворное, которое дала медсестра, мучительно клонило в сон, но страх не давал закрыть глаза ни на секунду, и я все ждала возвращения того, кто стоял у стены.

Рано утром ко мне забежал Чарли. Я была так рада ему, что едва не запрыгала.

— Тебе разве не надо на занятия?

— Надо, но я пропустил завтрак и зашел к тебе, — улыбаясь, сказал он и поцеловал меня в лоб.

— Чарли, зайди ко мне сегодня еще, обязательно. Это очень, очень важно! — попросила я, и мой посетитель удивленно уставился на меня.