в принципе не знает, что можно спать отдельно от тебя. Она за эти дни привыкла быть рядом, и для нее это комфортно. А потому твои слова про чужую постель неверны. Место рядом с тобой для девочки не может быть чужим».

Даниил после этой поучительной речи резко поостыл. А ведь с такого ракурса он ситуацию не рассматривал. Да, девчонка выросла, да, у нее появилось свое мнение и свои желания. Но все это исходит от наивного и неопытного существа. А он завелся.

Но Гринг вдруг решил добавить сомнений. Задумчиво, будто что-то переосмыслив, поинтересовался:

«А она еще не спрашивала, что именно ты обычно делал с обнаженными женщинами и зачем?»

Вопрос показался странным, учитывая тот факт, что перстню прекрасно был известен ответ. Но для чего-то вопрос был задан, а потому Даниил ответил:

«Нет. А разве должна была?»

«Ну, раз она этих женщин видела, – заметил Гринг. – Значит, влезала в какие-то воспоминания. Личные воспоминания».

И тут Даниил похолодел. До него дошло. Он в один момент осознал весь масштаб возможной катастрофы. А что, если Айликонэ посчитает и это важным? Даже если она не понимает смысла тех действий, что ей помешает попробовать претворить это в жизнь? Попытаться узнать. А ведь так и будет. Рано или поздно ей захочется все понять. И на ком она решит попробовать? Тут и к гадалке не ходи! Эх, плохой из него воспитатель! Девчонка ведь откровенно учится не тому, чему надо. Порвут его драконы на части, когда узнают, чему особа из королевского рода училась у охотника.

За своими размышлениями он не услышал скрипа открывающейся двери.

– Данилар?! – В голосе Эллианы одновременно можно было различить удивление, непонимание, осуждение и неверие в увиденное.

Как он мог вчера забыть запереть дверь? И чему только его сестренку учили? Постучать даже не потрудилась. А ведь он тоже спать ложился не при полном параде. В одном нижнем белье, как привык дома. Иными словами, дематериализовал костюм, оставив лишь одну деталь. Ну, еще плащ на стуле. И вот прямо-таки картина маслом: кровать, постель, он, наполовину прикрытый одеялом, из-за чего не видно – есть ли на нем хоть что-нибудь, и она, совершенно обнаженная. Лежат рядом: он с задумчивым видом и она, видящая десятый сон. И что тут можно подумать? Ну разумеется, то, что за окном прекрасная погода! А как же иначе? Вот Эллиана и восхитилась прямо с порога.

– Да как ты мог?!

– Я не… – начал было Даниил, но тут в проеме показалась Зайра, а за ней Константин. Правда, последнего тут же выпихнули обратно.

– Это как… – выдохнула наемница.

А Даниил… – да здравствуют старые добрые мыльные оперы! – заявил:

– Это не то, о чем вы подумали!

Ну да, когда в голове одни ругательства, трудно креативно подойти к вопросу выражения мыслей. Вот он и сказал первое цивилизованное, что отыскалось в извилинах.

– Да что там происходит? – подал голос Константин, но его упорно удерживали за порогом.

Айликонэ, проснувшаяся при первых же словах Эллианы, подняла голову и, нахмурившись, уставилась на столпившихся в дверном проеме. Посмотрела, оценила, поняв, что угроза отсутствует, широко улыбнулась и сладко так потянулась, невольно изогнувшись всем телом. И так это получилось…

Даниил, изменившись в лице, пробормотал:

– Она что, издевается?

Гринг в голове как-то предвкушающе хмыкнул. Эллиана с Зайрой просто рты пораскрывали. Молча, в отличие от живого перстня, но зато эффектно. Ну не детским, совсем не детским получилось это движение. Что не помешало, однако, наемнице двинуть Константина локтем при очередной попытке прорваться.

– Почему ты кричишь? – озвучила свой вопрос драконица, обращаясь к принцессе.

А затем еще раз, плавно изогнувшись и зевнув, протянула:

– А мы та-ак хорошо-о спа-али…

Взгляды девушек скрестились на Данииле. Но тот уже буквально взлетел с кровати, одним прыжком преодолел больше двух метров и, подхватив со стула плащ, закутался в него. А Айликонэ, продолжая разговор на своей волне, добавила:

– И без одежды, кстати, было гораздо лучше: свободней, приятней…

Даниил, схватившись за голову, не выдержал и выкрикнул:

– Да не было ничего! Не надо на меня так смотреть! Мы просто спали!

Взглядом Зайры после этих слов можно было продукты замораживать. В глазах кузины читалось: «Ну да, видали мы таких брехунов!»

И что можно сделать в такой ситуации? А еще эта… драконица нехорошая будто нарочно выдает двусмысленные фразы. Да вкупе с такими телодвижениями… Нет, надо прекращать этот балаган.

– Шери, хотя бы прикройся. А лучше оденься! Хватит уже стриптиз показывать.

– Стриптиз – это когда под музыку? Но я так еще не умею…

Горе-воспитатель закатил глаза, мысленно ужаснувшись качеству накопившейся у воспитанницы информации из своей головы, а также появившемуся во фразе слову «еще». И простонал:

– Голышом себя хватит перед всеми демонстрировать!

Последовавший ответ подопечной просто убил. И главное, что на это можно было возразить, глядя в невинные голубые глаза, взирающие с таким неподдельным изумлением?

– А чего вы не видели? – И, указав на принцессу с наемницей, добавила: – Они, если разденутся, обнаружат у себя то же самое. Я проверяла.

Когда и как проходила проверка, присутствующим оставалось только гадать. У Гринга хмыканье плавно перешло в истерику, видимо, представил процесс. А виновница столь сильных эмоций тем временем встала и задумчиво оглядела потрясенных девушек. Те же только глазами хлопали, не в силах что-то ответить. Драконица продолжила осмотр себя, принцессы и воительницы. А по окончании процесса подвела итог:

– Есть, правда, несовпадения в размерах.

И, видимо, чтобы окончательно добить окружающих, спросила, обращаясь непосредственно к «коллегам» по полу:

– А у людей это зависит от происхождения?

По ее выразительному взгляду Даниил понял, что она намекает на весьма развитые формы его сестры и довольно скромные показатели представительницы клана оборотней. Столь оригинальный вывод не смог оставить равнодушным никого из присутствующих.

Пунцовая от смущения Эллиана не знала, куда глаза деть. Одно дело, если бы они были одни, и другое дело, когда в присутствии мужчин обсуждается подобное. В ее жизни случалось разное: она видела и делала многое из того, что не положено утонченным аристократкам, но обсуждать женские прелести в присутствии лиц противоположного пола ей точно не доводилось. Однако о деликатности и скромности Айликонэ, похоже, даже не слышала. Или же не считала нужным их проявлять. А потому принцесса пожалела, что вообще сюда заявилась.

Зайра также не выглядела невозмутимой. Нравы у оборотней были куда свободней, нежели, к примеру, у столичной аристократии, но непосредственность девушки-дракона порой вводила в замешательство и наемницу. Злость на Данилара, проявлявшего по отношению к ней