с ним и куда теперь направляется. К счастью, у неё была отдушина — сокровище, крепнущее и растущее в её теле.

Очередной одинокой ночью девушка сидела в саду, закутавшись в теплую шаль и любуясь красотами природы, в которые было вложено немало времени и труда.

— По весне здесь расцветают дивной красоты цветы. Уверена, что это место станет твоим излюбленным, как и твоего смелого и отважного отца, — она продолжала свою тихую беседу с будущим чадом, которое уже беззаветно любила. — Это только с виду он кажется грозным и угрюмым. На деле же у него тонкая и чуткая душа, а сердце так же горячо и страстно, как и моё. Ты же слышишь, как оно бьётся около твоего сердечка?

Что-то подсказывало Ядвиге, что у неё родится именно сын.

— Ты непременно станешь таким же смелым, умным и красивым, как твой отец…

Она, любовно поглаживая едва округлившийся живот, всё гадала, когда же настанет тот миг, когда она ощутит первое движение ребенка в своей утробе. Беременность для неё протекала непросто, но Ядвига была уверена, что справится со всем и вскоре недомогание отступил. На всякий случай всегда неподалеку были слуги, готовые прийти на помощь в любую минуту, хотя девушка считала, что в этом нет никакой надобности.

— Как думаешь, стоит ли написать в следующем письме, чтобы он возвращался скорее? Ты ведь уже скучаешь по отцу так же сильно, как и я?

Внезапно в боку что-то кольнуло. Ядвига выпрямила спину и прислушалась к своим ощущениям.

— Ох, к добру ли это? Или таким способом ты говоришь со мной? Не пугай больше так мамочку, сынок.

Облегчение пришло лишь на миг, а после острый приступ боли пронзил живот. Ядвига схватилась за него рукой, а другой помогла себе подняться с места.

— О боги! Аааа! — завопила она, понимая, что что-то не так. Такого не должно происходить. — Аааааааа!

На крик прибежал стражник, который всегда дежурил неподалеку.

— Моя госпожа, что с Вами? — он растерянно глядел, как княжна сгибается пополам от боли.

— Помоги мне…дойти до моих покоев, — она что было силы вцепилась в запястье стражника, но и шагу сделать не смогла. Новый сильный спазм обрушился на неё, как гром среди ясного неба. — Мой ребенок!

Времени на раздумье у мужчины не оставалось. Он подхватил госпожу на руки и быстро унес её из сада, попутно поднимая на уши весь замок. Поднялись даже те, кто давно спал крепким сном. Душераздирающий крик боли и отчаяния холодили кровь каждого, кто оказывался рядом.

С ноги охранник вынес двери, ведущие в покои правителя, и осторожно уложил княжну на кровать.

— Аааааааа!!! — истошно вопила она, хватаясь обеими руками за живот. Казалось, что в одночасье в него вонзили сотни острых, раскаленных до́красна иголок.

— Сейчас! Сейчас, госпожа! Потерпите! Скоро прибудет доктор! Он поможет! — руки закалённого в боях солдата затряслись, глядя, как окрашивается алым подол светлого простенького платья.

В эту же минуту в комнату влетел запыхавшийся лекарь со своей свитой. Следом за ними служанки втащили полные тазы горячей воды и чистые отрезы тканей. Мгновенно комната наполнилась паром, потом, дымом окуривающих трав и криками несчастной княгини, которая сейчас, как никогда раньше, нуждалась в своем муже, но, к несчастью, сейчас он был слишком далеко и не знал о случившейся трагедии.

— Спасите моего сына! — рыдая умоляла Ядвига.

— Прошу Вас, успокойтесь. Уже стоит вопрос о спасении вашей жизни.

Лекари пытались успокоить и помочь безутешной матери, но она их не слышала, а лишь продолжала бормотать и плакать, стремительно теряя силы. Ещё несколько жалких минут и она провалилась в темное беспамятство. Врачи делали всё возможное, чтобы остановить кровотечение, но, к сожалению, спасти плод не удалось.

Каждый присутствующий млел от ужаса представляя, что будет, когда вернётся господин и обо всем узнает. Однако пока была более серьезная проблема. Жену князя хоть и удалось спасти, но всё же она была ещё слишком слаба, чтобы прийти в себя, а после услышать страшное известие.

Первые слова Ядвиги, когда она очнулась, были:

— Он жив?

Рядом послышался сдавленный голос старика лекаря:

— Мне очень жаль, моя госпожа, но ничего нельзя было сделать…

Бедная, убитая горем княжна ощутила, как горло сдавил тугой спазм.

— Уйдите, — закрывая руками лицо, протянула она, опасаясь не вынести рвущие изнутри отчаяние и безнадежность. — Уйдите… оставьте меня одну…

Печально глядя на то, как содрогается измученное тело в тихом рыдании, присутствующие низко поклонились, потупив взгляд, и удалились, так и не осмеливаясь поднять головы. Комната опустела так же, как и опустела душа бедной девушки. Ужасной боли в животе больше не было, но осталось разбитое на осколки сердце от новой утраты. Сейчас она готова была броситься с крыши от отчаяния и, казалось, даже присутствие мужа не смогло бы облегчить эту муку.

— Князь… — задыхаясь от горестного рыдания, бормотала она, — что я скажу ему?! Как посмотрю в глаза? Не уберегла, потеряла… а ведь он так счастлив был… Что же теперь?

Ядвига опустила голову на подушку, перевернулась на бок и свернулась клубочком, поджав к груди ноги. Ей хотелось исчезнуть хотя бы на миг, чтобы не испытывать этой пытки. Слезы медленно скатывались по щекам на подушку, пока усталость не взяла свое и девушка не заснула тревожным сном.

После случившегося несчастная Ядвига закрылась в себе, отказываясь от еды. Она перестала выходить из комнаты, плотно затворив шторы, чтобы ни единый луч света не мог проникнуть и напомнить ей о том, что она всё ещё жива. Время словно замерло. Дни превратились в ночи.

Никто из слуг не решался нарушить покой госпожи и один только Михайло не позволял ей оставаться с собой наедине. Он упорно пытался вытащить хозяйку из оцепенения, стараясь отвлечь, накормить и развеселить. Его крайне беспокоило её состояние, поэтому сразу после случившегося он отослал гонца с посланием, в котором просил князя в срочном порядке отложить все дела и вернуться домой как можно скорее, ведь его жена увядала на глазах.

— Где она?! — Витольд ворвался в зал, судорожно сжимая в руке короткую записку от Михайла о случившемся. Глаза его горели пламенем отчаяния, а грудь высоко вздымалась от бешеной спешки.

— Госпожа уже пятый день не выходит из своих покоев, — печально склонил голову верный слуга.

Сбросив с плеч на пол меховой плащ, мужчина поспешил к жене. Как же ненавидел он себя за то, что его не было рядом, что оставил её одну в столь трудную минуту. Прознав о случившемся, князь бросил все дела и поспешил воротиться