терлась губкой и не могла взять в толк, почему у агентов АНБ не бывает выходных. Даже у шпионов есть выходные, когда они выбрасывают из головы работу!

В шесть тридцать вечера в мою дверь позвонили. Я была готова ко всему, даже сухари купила. Поплелась открывать с понурой головой. На пороге стоял Никки с мешком, меня посетила смешная мысль, что скоро он здесь поселится. Вместе со Стивом Кэмпбеллом, агентами ФБР, ЦРУ и бог еще знает каких организаций. Но все-таки это было лучше, чем арест и остаток жизни за решеткой.

– Говорите, я молчу, – вздохнула я.

– Наорите на меня, – тихо вымолвил Никки.

– Простите?

– Наорите, говорю, на назойливого коммивояжера, который к вам зачастил. Вам ничего не надо, вы устали покупать бесполезные в хозяйстве вещи. Я пойду, и вам станет стыдно за свое эгоистичное поведение. Просто у соседнего участка стоит здоровенный «Олдсмобиль Торнадо», и люди в нем с интересом за нами наблюдают.

Я орала так, что действительно стало стыдно. Никки сокрушенно вздохнул и поволок свой мешок обратно к машине.

– Ладно, заходите, черт с вами. – Я махнула рукой и ушла в дом. Никки обрадовался и потащил мешок обратно.

– Миссис Роджерс, вы не пожалеете! – ликовал он. Я стояла на заднем крыльце и ждала его.

– Тучи сгущаются, Ольга Михайловна? – сочувственно вопросил Никки.

– Сгущаются, – проворчала я. – Уже шестьдесят четыре года над нами сгущаются тучи. И вихри враждебные злобно гнетут. Но пока выкручиваюсь. Что предложите на этот раз, Никки? Ручной вентилятор на батарейках? Электрический веник?

– Рад, что вы не теряете присутствия духа, – похвалил связной, – весьма полезное качество, миссис Роджерс.

– Спасибо, Никки. Кроме духа во мне присутствует неуверенность в завтрашнем дне и полное непонимание ситуации. Хансен находится в Западной Вирджинии на объекте «Солярис». Он также не понимает, что делать дальше. Это несколько обидно – ввиду того, что ФБР, кажется, поверило в виновность Алана Девенпорта.

– Несчастный человек, – покачал головой Никки. – Мало того, что умер, так еще и стал громоотводом. Вы молодец, Кристи, блестяще выполнили задание. Но боюсь, что напрасно. Отбой, коллега. Наши люди в Сибири досадно прокопались, но в итоге сделали свою работу. Объект, чье имя мы не называем, нейтрализован, пострадавших при задержании нет. Опасность миновала, с чем всех нас от души и поздравляем.

– Шутите? – Я обомлела.

Новость просто ошеломительная. Каморин все-таки справился. И ни днем раньше? Я его точно убью! Никки с иронией наблюдал за моим меняющимся лицом, снисходительно улыбался.

– Добавлю, Ольга Михайловна, это были не учения. Все по-настоящему. Вашему протеже ничто не угрожает, он может возвращаться к работе. Извинитесь перед человеком, доставьте, куда следует, и – новых трудовых свершений, как говорится. Уверен, вы все сделаете правильно, невзирая на некоторое внимание к вашей персоне.

– Ох, Никки, вы просто напалмом жжете, – пробормотала я. – Ну, что ж, если поразмыслить, это неплохая новость. Я все сделаю.

– Кто бы сомневался. Теперь к другим новостям, даже не знаю, обрадуют ли они вас. – Ирония в голубых глазах связного больше не лучилась. – Оставаться в Соединенных Штатах вам небезопасно. АНБ вас дожмет – они уверены, что неподалеку действует советский агент. Вас подозревают, но не только вас – у ваших мучителей есть пара других подходящих кандидатур. Принято решение вывезти вас в Советский Союз. – Никки пристально наблюдал за моим лицом, но теперь оно было непробиваемо, как скала. – Подумайте, как вы можете инсценировать свою смерть, не доставляя полиции удовольствия лицезреть ваше тело. После этого вас вывезут в Мексику по подложным документам. Уверен, и здесь у вас все получится. С вами свяжутся, миссис Роджерс, удачи! И поздравляю, после долгих лет скитаний вы возвращаетесь домой…

Последняя новость была еще хлеще. Меня разрывали эмоции, все валилось из рук. Уехал Никки, немного постоял «Олдсмобиль» и тоже исчез в неизвестном направлении.

Из дома я выбралась только через час, передумав кучу дум и не сделав ни одного дела. Посторонние личности у дома не крутились. Видимо, агенты не могли разорваться между всеми подозреваемыми.

Поступила новая установка – и теперь они искали связи подозреваемых с Аланом Девенпортом. В этом плане я могла спать спокойно. Ни от кого не скрываясь, я села в свою малютку и подалась из города – в прямо противоположном направлении от Западной Вирджинии. Слежки не было – а зря, в этот день господа из спецслужб могли узнать обо мне много интересного.

Вспомнился неотмененный закон штата Техас – мой любимый: преступник, как порядочный человек, должен устно или письменно предупредить жертву о готовящемся преступлении – не менее чем за два часа до его совершения. А также описать подробности замышляемых действий. Я просто наслаждалась этими законами. Понятно, что они не работают, но кто-то ведь до этого додумался? В Оклахоме, например, запрещали ловить китов, забыв, что в штате нет ни морей, ни океанов, ни даже крупного озера – так, для смеха…

Полтора часа я шаталась по торговому центру «Уоллмарт», глазела на изобилие, купив лишь мелочь из белья и зубную щетку. Уезжала с парковки в гордом одиночестве, «хвост» не тянулся.

Полчаса спустя я остановилась в лесу, обследовала днище машины на предмет жучков, клопов и других вредных насекомых. Со стороны это выглядело непонятно. Остановился красавец «Додж» вызывающей канареечной раскраски, водитель вежливо осведомился, не нужна ли помощь. Я проглотила смешинку и ответила со всей серьезностью: спасибо, мистер, я сама. Просто показалось, что за последним поворотом от машины что-то отвалилось.

До Маунт-Плейс я добралась в восьмом часу вечера. Тихо припарковала машину, тихо вошла в дом. Испанский стыд! Роберт Хансен в трусах и в майке сидел в кресле, мутно таращился в телевизор, где шло одно из многочисленных ток-шоу, и утешался спиртными напитками. Хорошо, что еще проститутку в дом не привел!

– О, мой бог. – Он вздрогнул, выходя из оцепенения. – Кого я вижу! – язык у мистера Хансена с трудом ворочался. – Сколько лет, сколько зим, Натали, или как вас там… Вы приехали посмотреть на мое унижение? Я, по-вашему, крайний?

– Вы просто первый среди крайних, мистер Хансен, – пошутила я, забрала со стола бутылку и убрала в бар. Потом выключила телевизор и уставилась ястребиным взором на своего подопечного. Хансен немного смутился – не все мозги еще пропил. – Так, слушайте меня, Роберт. Живо в душ, привести себя в порядок, и чтобы через двадцать минут были одеты и трезвы, как стеклышко. Мне плевать, как вы это сделаете. Вам же не нужны дальнейшие неприятности? Так и быть, пока вы отсутствуете, я сварю вам кофе.

Он убрался, бурча