ждет увлекательный переход мексиканской границы. Все в порядке, красться между кактусами не придется, в Луизиане вас снабдят документами, а веселый глава семейства – это ваш муж… впрочем, не хочу пугать вас заранее.

Мне уже было все равно. Хоть два мужа – и оба веселые! Я проспала всю дорогу до Луизианы. Может, этот добрый человек мне что-то подсыпал в чай?

В Новом Орлеане проходил ежегодный карнавал, кривлялись ряженые в масках, дудели в трубы джазмены. Все было как в тумане. Трейлер размеренно катил по дороге, пошучивал некто Ларри – большой, добродушный, с широкой физиономией, по совместительству мой муж. Рядом с Ларри восседала некто Салли – смешливая особа с почему-то зелеными косичками – по легенде, сестра Ларри. Была еще улыбчивая особа Мередит, подруга Салли, старшее ее лет на десять. Судя по разговорам, ветеран сексуальной революции. Какое отношение эта компания имела к шпионажу и строительству коммунизма в отдельно взятой стране, я, честно говоря, не понимала. Но в мои обязанности это и не входило.

На юге Америки было жарко, по пустыне растекался раскаленный зной. Меня эти люди словно не замечали, никто не требовал общения. На остановках жарили мясо. Что сами ели, то и мне давали, иногда рассматривали с любопытством. Только однажды Ларри объявил: «Дорогая, мексиканская граница!» – и слегка меня приобнял, когда в поле зрения возник смуглый сотрудник пограничной службы.

Документы устроили, трейлер катил по мексиканской земле. А я от нечего делать вспоминала, что знаю об этой стране. Майя, возможно инки, ацтеки (называвшие себя «мешика» – отсюда и Мексика). Проживали и могикане – а значит, и последние из могикан. А еще тут есть картели, торгующие наркотиками, бедные мексиканские крестьяне, задавленный эксплуатацией пролетариат. Хосе Лопес Портильо ратует за независимую внешнюю политику, выступает против вмешательства США в дела государства. Три года назад посещал с официальным визитом Советский Союз, тепло общался с Леонидом Ильичом. То есть наш человек, и мы почти друзья.

Тихуана гудела, как растревоженный улей. Какие-то кибитки, авторазвалюхи с переполненными багажниками на крышах, индейские лица, полицейские в белых перчатках, подозрительные личности, проститутки…

Ларри спешил скорее покинуть этот вертеп, заселил меня в гостиницу на краю города, велел ждать. Развеселая семья отправилась дальше – покорять просторы Центральной Америки. А я сидела в этой дыре, боясь выйти. Туалет работал весьма странно, со стен свисала штукатурка.

Ночью в гостинице разгорелась стрельба! Как выяснилось позднее, группировки, экспортирующие наркотики в США, что-то не поделили. Хлопали выстрелы, орали люди, над головой топали, сыпалась штукатурка. Я сидела с ногами на кровати, бог знает о чем думала. В принципе, эти люди выполняли важную работу – подтачивали национальную безопасность Соединенных Штатов. Но после себя оставляли горы трупов, что было – ни в какие ворота… Ко мне, к счастью, не заглянули. Палили прямо в коридоре, в кого-то попали. Потом стало тихо – то ли убежали, то ли поубивали друг друга. В дверь постучали условным стуком. В номер проник мужчина заурядной европейской внешности.

– Все в порядке, Ольга Михайловна? Просим простить за эту накладку и причиненные неудобства. Здесь такое случается. Пойдемте быстрее, пока не приехала полиция. Да не мчитесь вы так, – остановил он меня. – Не знаете, что такое мексиканская полиция? Они должны убедиться, что все закончилось и преступники разошлись. И только после этого приедут. Так что не гоните как на пожар, аккуратно переступайте препятствия. Меня, кстати, Виктором зовут, работаю в советском посольстве.

В коридоре лежали тела. Одно шевелилось, остальные стонали. Приходилось переступать. Полиция еще не приехала. В районе столика администратора протяжно выла индианка. За углом поджидал автомобиль – сравнительно нестарый «Форд».

– Это все? – спросила я. – Или приключения продолжаются?

– Не знаю, – пожал плечами Виктор. – Страна опасная, и люди в ней такие непредсказуемые. Но к нашему брату относятся неплохо, почитают за каких-то диковинных инопланетян. Да не волнуйтесь, Ольга Михайловна, ваши документы находятся при мне – отобьемся.

Мы ехали всего лишь ночь, дважды заправлялись – причем лютой гадостью, от которой двигатель хрипел и кашлял.

Город Мехико встретил нас проливным дождем.

– «Так природа захотела, – шутливо цитировал Окуджаву Виктор. – Почему – не наше дело».

Комплекс зданий вблизи посольства, русскоговорящая охрана. Прошли три дня и три ночи, прежде чем мне доставили нормальные документы.

– Вы, видно, важная персона, – задумчиво произнес представитель посольства. – Вас предписано всячески оберегать. Поедете в сопровождении нашего сотрудника – ему все равно надо в Москву. К сожалению, рейс только на Бухарест – раз в неделю. Оттуда уже без сложностей вылетите в Москву.

Румыния под руководством Николае Чаушеску строила социализм, но с каким-то собственным лицом, что не нравилось московским товарищам. Ослабил контроль, заигрывал с Западом, чем завоевал обвинение в ревизионизме. Но все равно это была наша страна, там никто не выдал бы меня американским спецслужбам…

В Москве тоже шел дождь, пузырились лужи. «Волга» свинцового цвета везла меня в гостиницу «Космос», я смотрела на проплывающие мимо улицы и утирала слезы. Не часто ли мои глаза стали оказываться на мокром месте? Двое суток не выпускали из гостиницы. «Считайте, то это карантин, Ольга Михайловна», – шутили люди, отвечающие за мою безопасность.

На площадь Дзержинского тоже везли в почетном сопровождении. А вот когда закончилась встреча с моим куратором – «трехзвездочным генералом» Шакуновым, – от меня резко отстали.

– Можете идти домой, Ольга Михайловна. В вашей квартире на Большой Дмитровке никто не живет. Судьбу ключей узнайте в секретариате. Неделю отпуска вам хватит? Вот и отлично.

Слегка растерянная, я вышла из кабинета. В коридоре меня поджидал человек со смутно знакомым лицом. Пересохло в горле. Нельзя сказать, что Каморин не изменился, но изменения выглядели не критично. В отличие от моих. Кажется, я снова пустила слезу. Он обнял меня, отвел в сторону, чтобы не смущать людей при исполнении, с жадностью посмотрел в глаза. Я уже знала, через что он прошел в Сибири.

– Отлично выглядишь, – соврал Каморин. – Представляешь, я не знал, что с Хансеном нянчишься именно ты. А я о тебе, между прочим, постоянно вспоминал.

– Неужели? – сказала я. – Знаешь, я тоже вспоминала… иногда.

– Посидим где-нибудь?

Я удивилась:

– В Москве есть где посидеть?

– Надо поискать. – Он немного смутился. – Пара мест, уверен, найдется.

– Давай, – согласилась я. – Только без глупостей, хорошо?

– Заметано. – Каморин заулыбался. – Какие между нами могут быть глупости?

Чиновник министерства финансов Сэмюель Бельфорт скончался через месяц после описанных событий. Бездыханное тело нашли под окнами его дома. Вскрытие показало, что незадолго до падения Бельфорт принимал наркотики. Супруга сообщила следователям, что