произнесли в ЦК ВКП(б) чиновники промышленного отдела слегка испуганному партийному секретарю завода.

Правда, главный инженер завода Илья Ильич перестраховки ради поинтересовался у Иваныча, что молодежь может представить на выставку.

– Да какое-то устройство по выработке электричества, – отмахнулся Иваныч. Его в этот момент мучила ежемесячная Голгофа – закрытие нарядов.

* * *

Вот каким образом на стенде под девизом «техническое творчество юношества» появилось устройство Матвея Нисского, учащегося ПТУ № 5. Была изготовлена маленькая модель котла с подписью «Котел на энергии атомов».

Да и никто какое-то время не замечал все эти модельки, станочки и прочее, что так трудолюбиво и красиво мастерили пэтэушники.

Дней через 10 выставку посетил сотрудник посольства США, страны – союзника в этой кровавой бойне.

Это был атташе по науке и культуре. Смотрел экспонаты. Скучал. В его служебные обязанности входил обход в месяц почти всех музеев и выставок Москвы и подготовка соответствующих докладов. Так вот, он подошел скучающей походкой к стенду с творчеством ПТУ и застыл на несколько минут. Затем сфотографировал стенд и так же вяловато пошел к своему старому форду.

Зато в Посольстве США, что было рядом, напротив Кремля, атташе проявил удивительную прыть. Шифровка была написана в пять минут, фотографии приложены и вот какая информация полетела в Разведцентр США.

Экз. 1

Совершенно секретно.

Н 1/1—10/5570, 1944 г.

При ознакомлении в Политехническом музее со стендом училища рабочих и мастеров № 5 (ПТУ № 5) под девизом «Техническое творчество юношества» я обнаружил макет известного только мне изделия – атомный реактор.

Вероятно для конспирации это изделие названо «Котел для выработки электроэнергии без топлива».

Вывод. СССР уже имеет атомный реактор и, (не исключено), бомбу. Таким образом, мы отстали в этом вопросе по крайней мере на 5–6 лет.

Атташе по науке и культуре. Подпись.

По получении шифровки паника в определенных кругах разведки и науки США достигла серьезных величин.

Созданы были несколько комиссий. Задачи у комиссий были почти одинаковы – узнать, как удалось Советам добиться таких результатов.

Разведку нацелили на добывание информации по следующим вопросам:

– Методы получения в СССР урана;

– О тяжелой воде: применяется ли она при работе реактора;

– О плутонии 240;

– О конструкции бомбы и некоторые другие.

И главный вопрос – зачем Советы показали на выставке для широкой публики «атомный котел», разработку совершенной секретности.

* * *

Паника происходила и в недрах Госбезопасности СССР.

Л. П. Берия доложили расшифрованную депешу атташе США по науке. С ней ознакомились трое академиков АН СССР и пришли в полное недоумение.

Дело в том, что в 1944 году программа по атомной бомбе ещё только начинала разворачиваться. И вопросы, которая получила разведка США, именно они и интересовали узкий круг специалистов – физиков СССР.

Конечно, стенд в Политехническом «О творчестве юношества» был закрыт по причинам «дополнения экспозиции моделями, изготовленными молодежью ПТУ».

Тут же был разыскан и автор этого «котла для выработки электроэнергии» Матвей Нисский.

Горячие головы тут же предложили этого пэтэушника взять в оборот и за сутки получить всю информацию. Однако этих идиотов быстро привел в чувство Л. П. Берия.

На заводе, в кабинет парткома в обеденный перерыв вызвали Матвея. С Мотей говорил низенький толстый человек в пенсне. Разговаривал уважительно и с неподдельным интересом слушал Мотю-пулемёта о перспективах его котла – он придумал его, прочитав ряд статей в изданиях АН СССР, раздел физика. И ответил даже на ряд вопросов этого толстого человека. Например, как сделать так, чтобы его «котел» не перегревался.

– Да проще пареной репы, – лихо заявил Мотька. – Графиту добавить. И все дела. Только где его взять-то. Да чистого. Вот в чем задача.

Собеседник Мотьки хохотнул и стал прощаться.

* * *

Далее понеслось все так быстро, что я и записывать не успеваю. Вот, коротко, что успел записать:

1. Матвея Нисского с завода уволили «в связи с переходом на другую работу». (Гл. инженера Захермана и мастера Иваныча предупредили, что если где-нибудь, когда-нибудь, то…)

Захерман сразу немного заболел, а Иваныч пил два дня. Но в запой не ушел. Жене говорил: «теперь не имею права», – и показывал пальцем вверх, на потолок.

2. Неожиданно семья Нисских получила квартиру об 4-х комнатах на ул. Карла Маркса, недалеко от Токмакова переулка.

3. Моте почти в приказном порядке предложили учиться в физтехе сразу на 4 курсе. Правда, заявление, к ужасу деканата, он переписывал 7 раз. Пока не понял, что не нужно писать «зо-явление».

4. А в 1947 году Мотя переехал под город Кыштым, что в Челябинской области и стал жить отдельно в домике. С ним переехала и мама Аня, а отец Николай (Нюма) остался в Москве. Стал стареть.

5. И ещё о Моте. В 1950 году, на президиуме АН СССР с короткой информацией обратился Л. П. Берия. Вот что он сказал:

«Уважаемые товарищи академики. Совет Министров СССР выходит с ходатайством в АН СССР о присвоении звания члена-корреспондента АН СССР одному из ученых-физиков. Я не могу назвать его фамилию. Но это кандидатура достойная, можете мне поверить. С товарищем Сталиным согласовано».

Президиум АН СССР единогласно проголосовал «за».

Так Мотька стал членом-корреспондентом АН СССР.

Заключение

Матвей во времена редкого посещения Москвы обязательно забегал в свой старый дом в Токмаковом переулке. Мужики, его сверстники, забивали козла. Матвей подходил. Доставал «Московскую». Обсуждали, почему «Динамо» на третьем месте. А уж в подпитии кто-нибудь не удерживается и ляпает:

Мотька Нисский,

Доставай пиписку.

P.S. В 1956 году, в возрасте 83 лет умирал отец Нисского. Уже перед самым концом просил Мотю подойти. Врачи вышли.

«Матвей, слушай меня внимательно. Я – не Николай Нисский. Я – боевик партии эсеров. Запомни моё имя – Нюма. И я один – остался жив. Поэтому прошу – запиши имена расстрелянных. А расстреляна вся партия социалистов-революционеров. Запиши и хоть раз в год выпей за их светлую память. Вот мои друзья, товарищи, члены ЦК партии: Абрам Гоц, Марк Либер, Евгений Тимофеев, Дмитрий Донской, Михаил Гендельман, Михаил Лихач, Лев Герштейн. И другие – их много».

Нюма помолчал немного. «Но мы ни о чем не жалеем. Прощай, Мотька, береги маму. А свобода придет, поверь мне». После этого врачи констатировали смерть Николая Нисского.

5–6 августа 2014

Антони

Туманный переулок

Ноябрь 2014

Антони. Франция

Обыкновенный заштатный городок российской глубинки. Годы – послевоенные. То есть, конец сороковых – начало пятидесятых. С едой было плохо. С одеждой – тоже. Да и со всем остальным не лучше. Но