Шатко ввалился Орто Боб, на вид такой же ужасный, как ночь, которую он, должно быть, провёл, — желая ещё поговорить о деле. Во Вьетнаме его повредило, далеко не единственным образом, из списка коих он всегда тщательно — хотя, возможно, и всего лишь суеверно — исключал смерть. В его повестке дня на сведение счетов пунктов хватало и без того, а облегчение ни от единого не достигалось посредством обычных каналов.

— Нахуй деньги, ащето, — постановил Орто Боб, — вы мне с местью подсобите, лады?

— Согласись на деньги, — взмолился Такэси, — это легче. — К примеру, мстить кому? Орто Боб, горя желанием помочь, предоставил с полдюжины имён, которые Такэси уже начал пробивать по базам. — Постарайся войти и в моё положение, — сказал он, когда бывшая пехтура, которой по земному времени уже лет 28 или около того, сел и принялся поедать вафли с тарелки Такэси. — Количество памяти на чипе удваивается каждые полтора года! Нынешний уровень техники позволит лишь такое ускорение! — В традиционном кармическом регулировании, продолжал он, это иногда занимало века. Пульсом тяги была смерть — всё двигалось с той же скоростью, что и циклы рождения и смерти, но, оказалось, это медленно для стольких людей, что они, постепенно, образовали рыночную нишу. Возникла система отсрочек, займов у кармических фьючерсов. Смерть, в Современном Регулировании Кармы, из процесса изъята.

— Ыхко ыбэ гыуаыд!

— «Легко тебе…»

— Я понял! Не беспокойся — если это не получится — мы всегда можем вернуться к опции реинкарнации!

Одна официантка, не-танатоид, ездившая на работу из Винляндии, подошла с бульварной газеткой под названием «Метеор».

— Здорово у вас выходит, ребята, можно мне тут автограф? — На странице 3 был снимок Такэси и ДЛ, где-то снаружи ночью, оба одеты повседневно и выглядят параноиднее обычного.

— Этот фон — мне кажется, это — Сидней, Австралия! — пробормотал ДЛ Такэси. — А ты там — вообще была?

— Никогда — ты?

— He-а, может, у нас обоих — амнезия! А может, это — фотомонтаж! «Такэси Фумимота, обычно в тени, и — неопознанная помощница, на отдыхе — „Под Низом“»! Всегда моё любимое местоположение, — позволив взору, граучоподобно катнувшись, упокоиться, вполне надолго, на области её таза. Она мрачно улыбнулась.

Это насчёт лаборатории и отпечатка ноги, конечно — намеренный слив «Метеору» и кто знает, кому ещё. Такэси постарался не терять бодрости.

— По крайней мере, они — тебя не определили!

— Тебе доли мозга недостаёт, Такэси? Они пытаются выкурить нас, вот что тут хотят сказать, что меня особо прессовать не станут, если я просто сдам тебя, понял, подлый ты чурка-яп?

Он неистово заозирался, где тут ближайший наркотик, коим оказался недавно смешанный замороженный май-тай, оставленный без присмотра на ближайшем столике.

— Минуточку! — Она схватила его за руку посреди броска. — Эту дрянь на завтрак не пьют, там же может быть фраппе якудзы. — Оценив заботу ДЛ, Такэси потянулся к её ноге. — Но если вдуматься, валяй пей, я всё забываю, самоубийство у тебя раньше было стилем жизни.

Она имела в виду то, что он обычно называл своей «интересной работой с аэропланами» во время Второй мировой.

— Хотя по-честному, — продолжала она, — не могу вообразить тебя ни в чьих ВВС, тем паче у камикадзэ, которые, насколько я понимаю по учебникам истории, были довольно разборчивы в том, кто у них летает.

— Гляди бодрей! У нас будет — отличное приключение!

— Эта садовая голова, — уведомила она, — прямо сейчас может быть в каком-нибудь оптическом прицеле.

Он приподнял тёмные очки, вроде посерьёзнев.

— Втягивать тебя в неприятности — никогда не входило в мои планы, ДЛ-сан. Возможно, тебе уже стоит подумать — как из этого транслироваться напрочь, нэ?

Она провела рукой по волосам, особо поглядела на него.

— Не могу.

— Это чёрная дыра! Она отняла у меня тридцать лет жизни! Я не хочу, чтоб она — и тебя засосала!

— У меня работа такая — я не могу отступиться.

— Говоришь, как моя — бывшая жена! — Он огляделся, делая вид, что совсем сбрендил. — Домо комаримасьта![80]Что я натворил, опять женился и уже забыл об этом?

— Ты… — она ушам своим не верила, — горлопан и дурень. Сестра Рошелль плюс дипломированная Бригада Ориентальной Медицины вернули тебя из, блядь, мёртвых, недоумок, считаешь, они ходят и всем это бесплатно делают? Я твой счёт за лечение, умник, ты платишь тем, что каждый божий день у тебя в жизни есть я, та, кто некогда тебя убила, ничего, привязана к тебе узами обязательств превыше тех, что ты, позор для чуваков, придумавших гири, способен, похоже, себе представить.

Не дрогнув, Такэси, надеясь, что это не примут ни за что иное, сочтут лишь за тот компанейский жест, коий он и имел в виду, осциллировал глазными яблоками взад-вперёд между сисек ДЛ, которые приходились как раз на высоту его лица над уровнем моря.

— Прёшься, разве нет, Такэси. Мм, я так за тебя рада, знаешь, да в такие разы, девчонке хоть, я не знаю, все свои нидзеттские обеты забывай?

— Да, да?

— И убивай! — Несколько голов за соседними столиками повернулось в ожидании. Хотя проседание не входило в должностную инструкцию ДЛ, тем не менее, как же ей хотелось сейчас просто растечься жидкостью, расслабиться — но вместо, раз она тут с Такэси, никак не удавалось сесть и даже в фазу непыльного зеркала войти — непременно какой-нибудь сраный кризис снова высвистает её из прихожих ясности, опять сквозь множество уровней зловонных, паршиво освещённых, и-близко-не-по-строительному-кодексу состряпанных пространств, в одном из ассортимента коих непременно должен быть Такэси либо ситуация, которую он создал, а сам — гуру кармического регулирования — свалил куда-то заниматься тем, что воображает делами, она же, госпожа невидимости, будет страдать, но не станет, уже не стала, плакать по своей утраченной простоте — будет лишь желать её, как бессонный может вожделеть сладкого, крепкого сна.

Они вышли из ресторана и двинулись по длинной галерее, заплетённой лозами, средь незримых птиц и росы, что ещё лежала в тенях, к своему конференц-залу. Небольшая переносная табличка гласила: «ОТКРЫТАЯ КАРМОЛОГИЧЕСКАЯ КЛИНИКА, ЗАХОДИТЕ ПРЯМО ТАК, МОЖНО БЕЗ ЗПС». Такэси был в костюме и при галстуке, ДЛ в ги из шёлка-сырца, сшитой по мерке в «Аркаде Бёрлингтон» на Нэйтан-роуд в Цзюлуне. Работали они за длинным банкетным столом, установленным на низком помосте среди гигантских разноцветных домашних растений из пластмассы, вполне возможно — причуд отливщиков с других планет, ибо никто из их видевших вообще-то не состоянии был их определить, — и перед картой округа Винляндия во всю стену, по бокам охранявшейся флагами США и Калифорнии на подставках. Там же находились портативная грифельная доска, кофейник-кипятильник, микрофон и комбик. Такэси и ДЛ слушали, записывали на плёнку, задавали вопросы, делали заметки, стараясь производить впечатление неформальной весомости.