или нет. Ну и не решился я запретить посещение. Сказал, что все желающие могут прийти. Но не ожидал я, что так людно будет. Развлечений-то у нас пока маловато. Вот и пришли люди себя показать, да на вас посмотреть, — начал оправдываться староста.

— Все правильно сделал, Кузьмич! — Я ободряюще похлопал старосту по плечу. — Заодно и пожелания жителей по дальнейшему развитию послушаем.

— Да какие тут могут быть пожелания⁈ — радостно улыбнувшись, махнул рукой Кузьмич. — Все поблагодарить вас хотят, что много чего сверх пожеланий сделали для поселка. Да еще и за такое короткое время. Скажу вам по секрету, ваше сиятельство. — И тут Кузьмич перешел на шепот. — Жители организовали праздник в вашу честь. Как выйдете после собрания из клуба, будут вас хлебом-солью встречать. Покажут несколько номеров самодеятельности. Целую неделю готовились. Вы уж не обессудьте, не пройдите мимо. — Кузьмич с надеждой посмотрел мне в глаза.

И вот тут я понял, что очень серьезно вляпался. Внезапный стихийный праздник на открытом пространстве, под прицелом окон и крыш двух пятиэтажек, да еще и при большом стечении народа, не внушал особого оптимизма. Но отказать я не мог. Иначе львиная доля моих усилий по привлечению симпатий населения пойдет прахом.

— Ни в коем случае мимо не пройду, Кузьмич, — успокоил я старосту. — Только ты уж там все организуй по-человечески, чтобы не толпились и не толкались.

— Все сделаю, ваше сиятельство. Не извольте беспокоиться. — Кузьмича очень порадовал мой ответ. — Ну, я пойду тогда.

— Иди, Кузьмич, иди, — хмуро сказал я вслед уходящему веселой походкой старосте. — Надеюсь этот праздник запомнится всем только приятными событиями.

По правде говоря, теперь я уже не был уверен, что смогу дожить до завтрашнего дня. Но выбор был сделан. И теперь нужно все обставить так, чтобы он не оказался фатальным.

Я подошел к Ярцеву и поделился с ним очередной неприятной новостью. Виктор Петрович долго молчал, хмуро глядя то на меня, то себе под ноги. Потом он покачал головой, махнул рукой и, так ничего и не ответив, пошел раздавать приказы. Вернувшись, он подошел ко мне и сказал:

— Ваше сиятельство. У меня к вам только одна большая просьба. — И Ярцев проницательно посмотрел на меня, словно пытаясь понять: это только ему нужно, чтобы я остался в живых или же я тоже, хотя бы немного, в этом заинтересован.

— Говорите, Виктор Петрович. — И я очень серьезно посмотрел на Ярцева.

— Потяните собрание. Мне нужно время, как минимум час, чтобы организовать безопасность прилегающей к клубу территории.

— Хорошо, Виктор Петрович. И благодарю вас, что не стали возражать.

— Если б знал, что от этого будет хоть какой-то толк, то стал бы, — твердо ответил Ярцев и отошел к краю сцены.

Он встал в тень от кулис, там, где его почти не было видно, а он, в свою очередь, мог видеть почти весь зал.

В последнее время мне было как-то спокойнее, когда Ярцев меня охранял. И порой мне казалось, что это очень плохое чувство. Привыкнув полагаться на другого, я мог потерять бдительность и стать расхлябанным. А этого допускать ни в коем случае нельзя.

Я посмотрел на часы. Пришло время начинать собрание. На сцене все было организовано, как и на прошлом собрании: стоял длинный стол, а справа от него трибуна для выступающего. За столом сидели четверо: я, директор шахты, представитель профсоюза и запыхавшийся Кузьмич, который только что прибежал с улицы.

Я открыл собрание небольшим вступительным словом, а после передал слово директору шахты. Тот обозначил основные достижения на данный момент, а также проблемы, которые были решены и те, что еще предстоит решить. Основные моменты, которые требовали первоочередного внимания были следующие: прочистка и расширение забившегося вентиляционного ствола нижнего штрека, починка второго грузового лифта и укрепление сводов верхнего штрека, поврежденного вторжением аномальных тварей. На все это нужно было срочно изыскивать средства.

После директора шахты выступил представитель профсоюза. В его речи были в основном фразы благодарности от всего коллектива за возрождение шахты, хорошую зарплату и приемлемые условия труда. Однако, рабочие просили срочно решить вопрос с горячей водой, которая периодически отключалась в самые неподходящие моменты.

Об этой проблеме я, по правде сказать, услышал впервые и вызвал на сцену начальника коммунальной службы Трофимово. Он отрапортовал, что есть проблемы с насосной подстанцией, гидроаккумулятор которой дышит на ладан. А вот средств на замену, к сожалению, на данный момент не выделено. И это, как я понял, был камень в мой огород.

Я пока не стал жестко кошмарить главного коммунальщика по поводу нецелевого расходования и воровства выделенных денежных средств, но галочку себе поставил. Надо будет попросить Ольгу, чтобы проверила коммунальщиков. Со своей стороны я пообещал завтра же выделить денег на насосную подстанцию, а в ответ запросил бумаги и отчеты по расходам, причем, чтобы это были обязательно первичные документы. Их на данный момент не должно быть слишком много. И если я узнаю, что они там приворовывают, то простым увольнением начальник у меня не отделается.

Попутно я шепнул Кузьмичу, чтобы узнал по неофициальным каналам, как ведутся дела в коммунальной службе: кто их подрядчики и поставщики, а также по какому принципу их выбирают. Система откатов, конечно, процветала на всей территории империи, но надо быть совсем бессовестным негодяем, чтобы наживаться в такой непростой период на насущных нуждах жителей поселка.

Я очень надеялся, что все мои подозрения беспочвенны и денег действительно просто не хватило. Хотя, учитывая выделенную на это сумму, меня на этот счет терзали смутные сомненья.

После того, как разобрались с вопросом подстанции, я посмотрел на часы. От начала собрания прошло сорок минут. Значит еще, как минимум, двадцать надо протянуть. Я шепнул Кузьмичу, что надо бы послушать голос народа, но если все застесняются, то ему придется спасать ситуацию и выкручиваться за всех. Староста с готовностью кивнул. И, зная его охоту потрындеть на любую предложенную тему, я не сомневался, что Кузьмич может хоть полчаса, хоть час языком чесать. Поэтому за финальную часть собрания я особо не переживал.

Я вышел к трибуне и обратился к залу, пригласив желающих выступить по поводу условий жизни и текущих потребностей. И, судя по количеству поднятых рук, помощь Кузьмича в этот раз не понадобится. Точнее, она ограничится только тем, что он сам выберет следующих ораторов. Это я ему сразу и