Ты уделяешь ей все время! А как же я⁈ — Аня нахмурилась, ее глаза метали молнии.

— Э… — только и смог выдавить я, совершенно не зная, что ответить.

— О! Мику — это же та девушка из музкружка. Его глава и единственный участник. Да? — подал голос парень, сидевший рядом со мной.

Я удивленно воззрился на неожиданно заговорившего пионера.

«Похоже, это он ко мне обратился с вопросом.»

— Ну да… Она, — подтвердил я.

— А ты тот парень, что все пропустил и приехал на неделю позже. Верно? — пионер смотрел на меня с любопытством.

— Да.

«Почему это я все пропустил?» — возмутился я про себя.

— Семен? — уточнил парень.

— Да, — повторил я, чувствуя себя, как на допросе.

— Говорят, вы с Мику теперь все время вместе. Еще ты вступил в музкружок и остался невредим. А сегодня пацаны даже видели, как вы с ней целовались утром у всех на виду! — выпалил пионер.

«Как быстро распространяются новости…»

— Это правда? — допытывался он.

«А тебе-то какое дело?» — огрызнулся я про себя.

Я сделал насколько мог суровое выражение лица и свысока поглядел на любопытного соседа.

— Не-не, я имею в виду — правда, что ты все время с ней разговариваешь… ну, вернее, все время ее слушаешь, и до сих пор ничего не произошло, — пионер немного смутился.

— Как видишь, — недовольно буркнул я.

— Семен! — меня бесцеремонно развернули за плечо.

— Как это целовались? Это что, правда⁈ — Аня, казалось, только сейчас пришла в себя от услышанной ранее шокирующей новости. Её большие глаза округлились, а рот приоткрылся в немом изумлении.

— Да… то есть нет! Это, это… — я замялся, пытаясь подобрать слова. — Мы не совсем… Вернее, совсем… но… это случайно… По недоразумению так получилось… в общем, — быстро проговорил я в попытке оправдаться.

«А хотя чего это я? Не их это дело. Зачем оправдываться?» — внезапно разозлился я на себя.

— Вот, значит, как… Понятно, — Аня поджала губы, и в ее глазах мелькнуло разочарование.

«Похоже, обиделась,» — с облегчением подумал я.

Аня насупилась и стала молча орудовать ложкой, а ее сестра, Инна, бросила на меня гневный взгляд.

«Может, и к лучшему. Теперь отстанут от меня наконец-то. Наверное, я должен быть благодарен этому странному пионеру, раскрывшему страшную правду обо мне нежданной поклоннице.»

— Так я это… — проговорил помянутый пионер сконфуженно.

«Мужская солидарность? Понял, похоже, что подставил меня, проговорившись перед одной девушкой о моих „шалостях“ с другой,» — догадался я.

— Я к чему веду — получается, это все сказки? — продолжил он.

— О чем ты? — я решил поддержать беседу, почувствовав себя неуютно рядом с «преданной» девушкой.

— Так ведь говорили, стоит послушать пять минут эту Мику, и у тебя вытекают мозги, — пионер понизил голос, словно делился страшной тайной. — Рассказывали даже, что поначалу в кружок вступили две девочки, но они долго не выдержали и вскоре стали совсем пустоголовыми. Их отправили домой на автобусе. Как овощи. А назад этот автобус вернулся уже с тобой!

— Конечно, сказки. Неужели в это можно поверить? Мику обычная девушка. Может, и говорит много, но это совсем не опасно. И я тому живой пример, — возразил я, чувствуя себя обязанным защитить Мику от нелепых слухов.

— Да, похоже на правду, — пионер еще раз внимательно оглядел меня, уделив особое внимание голове.

— Меня Виктор зовут. Виктор Токарев. Для друзей просто Вилли. Хочу научиться блатные песни играть на гитаре, — представился он.

Я кивнул головой, показывая, что принял к сведению эту бесполезную информацию.

«Мне-то какое дело, как тебя зовут и о чем ты мечтаешь?»

— А можно я к вам сегодня в кружок тогда приду? — спросил Виктор.

«Сдался он мне… Нам очень хорошо с Мику наедине! Впрочем, она будет только рада, если кто-то еще захочет учиться музыке под ее руководством.»

— Приходи, конечно, — ответил я, стараясь, чтобы голос звучал дружелюбно.

— Лады! — Виктор обрадовался.

Сестрички к этому моменту расправились со своими порциями и, ни слова не говоря, покинули наше общество.

Виктор заерзал.

— Я тоже тогда пойду. Извини, если чего сказал не так, я не хотел, честно. Ну, не знал, что ты еще и с… — Виктор замялся. — Ладно, пока!

Снаружи меня поджидала Аня, привалившись спиной к стене столовой. Её поза выражала смущение и нерешительность.

— Семен, можно тебя на минутку, — она поманила меня пальчиком и скрылась за углом.

«Расстаться что ли хочет? Ну наконец-то я освобожусь от ее назойливого внимания. Слава этому непонятному Вилли.»

Стоило завернуть за угол, и я будто попал в параллельную реальность. Шум лагеря здесь утихал, словно пройдя через слой толстой ваты. Яростное утреннее солнце осторожно проникало сюда в виде тонких лучиков, с трудом пробивающихся сквозь густую листву огромного дерева, высившегося с этой стороны здания. Небольшая, выложенная потрескавшейся плиткой дорожка вела к высокому крыльцу. Здесь, должно быть, располагался задний вход в столовую, которым, судя по всему, пользовались очень нечасто. У запасного входа были небрежно складированы какие-то ящики, коробки, большие мешки с чем-то сыпучим — видимо, припасы для кухни. Всё по сторонам дорожки утопало в густых зарослях кустов. Растительность здесь, скрытая от людских глаз, казалось, старалась захватить всё возможное пространство, буйно разрастаясь и переплетаясь ветвями.

Аня стояла на дорожке лицом ко мне, кулачки ее были сжаты, она решительно смотрела на меня.

— Знаешь, это было несправедливо! Я стала твоей девушкой первой, а какая-то Мику оказалась наглее, и вы с ней зашли уже так далеко… — ее голос дрожал от обиды.

— Это надо исправить! Немедленно! — Аня резко подалась мне навстречу…

Её лицо приблизилось к моему.

И наши губы соединились в поцелуе.

Я замер, оторопев. Все произошло так быстро, что я, кажется, даже ничего не успел почувствовать.

Через несколько секунд она отскочила в сторону и задорно рассмеялась. Её щёки раскраснелись, а в глазах плясали озорные искорки.

— Вот так! Теперь