толкнул калитку и зашёл во двор. Остановившись у забора, огляделся по сторонам, ну а вдруг дурная курица как кинется на него из-за угла. Курицы видно не было, зато из конюшни вышел Егорыч и подошёл к нему, вытирая руки полотенцем.

— Доброе утречко, Павел Андреевич, — поприветствовал он главу поселения. — А чего это вы к нам пожаловали? Если Дениса Викторовича ищите, так нет его. В Петровку ещё вчера уехал, и вот до сих пор не вернулся.

— И вам не хворать, Степан Егорыч, — глава Аввакумово ещё раз оглянулся. — Анастасию Сергеевну я по дороге встретил. Говорит, что со мной кто-то поговорить хотел. Уж не вам ли я зачем-то понадобился?

— Нет, — Егорыч задумался. — Ну, если Анастасия Сергеевна сказала… Я пойду, уточню, может, и правда, поговорить с вами хотят. Мне-то никто об этом не сообщал.

Денщик Давыдова направился к входу в дом, но его остановил Аввакумовский глава.

— А курочка ваша где? Может, я лучше за калиткой подожду? — спросил он у Егорыча.

— Ну что вы, Мурмура у нас добрейшей души существо, — махнул рукой денщик. — Вы что же её боитесь?

— Нет, конечно, нет, — замахал руками староста. — Так, где она?

— Денис Викторович её с собой забрал. Это ж фамильяр его. А про Петровку эту проклятущую столько всякого говорят. — Егорыч взялся за ручку.

— В основном бабьи сказки. Но кое-что действительно вызывает опасения. — Пробормотал себе под нос Павел Андреевич.

Егорыч потянул на себя дверь, но она сама распахнулась, и на пороге появилась Ольга. Посмотрев на главу поселения, она махнула рукой.

— Проходите, Дмитрий Александрович вас ждёт, — она улыбнулась и скрылась за дверью.

— А что, Дмитрий Александрович здесь? — Павел Андреевич указал на дверь.

— Здесь родимый, — кивнул Егорыч. — Всё разными упражнениями себя истязает. Говорит, что ему форму надо восстанавливать. А Ольга Викторовна при нём, ну а как же, жена всегда при муже должна находиться. Правильно это. Как сказал Сократ: «Распаляется пламя ветром, а влечение — близостью», — процитировал он, подняв палец вверх.

— Золотые слова, — пробормотал Павел Андреевич, поднимаясь на крыльцо.

Заходить в дом для беседы с цесаревичем не хотелось. Мало ли что он может ему сказать. А то вдруг до его высочества дошли новости о его купании, с последующей охотой на котят в больничных коридорах? В общем, вошёл глава поселения в дом с явной опаской, ожидая страшную выволочку, которую наверняка устроит ему цесаревич.

— Заходите, Павел Андреевич, не стесняйтесь, — раздался уверенный голос Дмитрия, как только Козлов пересёк полутёмный коридор. На мгновение остановившись перед аркой, ведущей в комнату, Павел Андреевич глубоко вдохнул и сделал шаг, очутившись в довольно просторной комнате.

Великий князь Дмитрий, одетый в полуофициальный мундир, стоял возле стола и внимательно разглядывал главу Аввакумовского поселения.

— Ваше высочество, — пробормотал Козлов. — А вы, что здесь… — и он обвёл рукой комнату. — Мы же вас того…

— Да вот, так получилось, — и Дмитрий улыбнулся кончиками губ. Его зелёные глаза сверкнули, и Козлов попятился, пытаясь побыстрее покинуть это страшное место. — Спокойно, я не собираюсь вас кидать в тюрьму, отдавать палачам, или делать ещё что-нибудь такое же глупое.

— Так о чём ваше высочество хочет со мной поговорить? — Козлов облизнул пересохшие губы. Ему бы водички глотнуть, но попросить у Великого князя или Великой княгини, глава поселения не решился. Это вам не с графом Давыдовым лаяться. Денис, конечно, аристократ, но попроще, чем тот, который стоял сейчас перед ним.

— Я хотел поговорить, Павел Андреевич, об этом доме. — И Дмитрий обвёл рукой вокруг себя. — Хочу выкупить его у поселения.

— Зачем? — ляпнул Козлов и тут же прикусил себе язык.

— Я так хочу, — в голосе Дмитрия промелькнуло удивление. Словно он никак не мог поверить, что глава поселения действительно это сказал.

— А куда мы молодых врачей в этом случае денем? — растерянно проговорил Козлов. — У нас нет больше домов с телефонами, куда их можно расселить.

— Павел Андреевич, я что-то говорил на эту тему? — Дмитрий приподнял бровь. — Разумеется, Денис Викторович и Анастасия Сергеевна останутся жить здесь. Так что у вас не будет болеть голова насчёт того, куда их переселить.

— А, ну раз так, — протянул Козлов. — Тогда я пойду, ваше высочество? Бумаги подготовлю.

— Дом отошёл поселению, поэтому его продажа не должна включать в себя надбавку частного лица. Исключительно стоимость, выставленную экспертом при оформлении дома в собственность поселения, — любезно напомнил Козлову Дмитрий.

— Конечно, у меня и в мыслях не было, ваше высочество, — Козлов даже фыркнул от возмущения.

— Разумеется, я так и подумал, — и Дмитрий улыбнулся, глядя, как глава поселения быстро выходит из комнаты.

Как только он вышел, улыбка сползла с лица цесаревича. К нему подошла Ольга и с тревогой заглянула в глаза.

— Что-то случилось? — спросила он, беря мужа за руки.

— Да, можно и так сказать, — и Дмитрий разжал сжатый всё это время кулак.

На ладони у него лежала скомканная бумага. Дмитрий протянул её жене.

— Отец прислал вестника. Мои рекомендации пустили в работу, но Контроль встал на дыбы. В столице возможны беспорядки, и мне приказано с преданными людьми произвести тайные аресты верхушки Контроля. Они слишком долго находились на самом верху и пользовались безнаказанностью.

— Дима, это может быть опасно, — Ольга прижалась к нему, с тревогой заглядывая в лицо.

— Не опаснее, чем выбираться с твоим братом с Мёртвой пустоши. — Дмитрий поцеловал её в лоб.

— Когда мы уезжаем? — серьёзно спросила Ольга своего супруга.

— Сегодня, как только прибудет наше сопровождение и охрана. Её будет немного. Большинство людей до сих пор думает, что я прохожу восстановление в столице, — поморщился Дмитрий. — Как бы мне ни хотелось тебя здесь оставить, но отец настаивает, чтобы ты вернулась со мной.

— Да у меня и в мыслях не было, оставить тебя одного! — Глаза Ольги сверкнули. — Что ты хочешь сделать с домом? — спросила она, переводя разговор на другую тему.

— Денису подарю, — Дмитрий тихонько засмеялся. — У меня есть чувство, что этот дом ему ещё пригодится.

— И как ты Денису этот дом