И застыла на месте, как соляной столп.

Прямо перед ней на пороге стоял человек в серебристой маске. Темные пронзительные глаза сверлили Надежду через миндалевидные прорези.

– Ну, здравствуйте! – проговорил он насмешливо.

Надежда тяжело вздохнула и опустила голову.

Человек в маске твердой рукой взял ее за локоть и отвел в соседнее помещение, усадил рядом с Муравьевой.

– Ну что ж, – проговорил он удовлетворенно. – Приехав сюда, вы сэкономили мне время. Мне не пришлось вас искать. Теперь осталось совсем немного… – Он откашлялся, откинул голову и заговорил властным голосом: – Раз, два, три, четыре, пять… смотрите на меня, слушайте мой голос… шесть, семь, восемь, девять, десять… ваши руки и ноги становятся тяжелыми, они словно наливаются свинцом…

Большая часть людей в той или иной степени поддаются гипнозу. Кто-то впадает в транс легко и послушно, в считаные минуты, кто-то гораздо труднее. Но около десяти процентов человечества гипнозу совсем не подвержены. Надежда Николаевна Лебедева относилась именно к этим десяти неуступчивым процентам.

Она узнала об этом давно, когда еще училась в школе.

Собственно, про гипноз она слышала с самого детства – хулиган Колька Зябликов на перемене подскакивал к кому-нибудь из девчонок, делал руками пассы и загробным голосом говорил:

– Гипноз, гипноз… хвать тебя за нос!

Но потом, в девятом классе, к ним в школу пришел психолог, который рассказал о необычных свойствах человеческой психики, в частности о гипнозе. Для демонстрации возможностей гипноза он пригласил двух желающих. Первым вызвался Гришка Гинсбург, который интересовался психологией, второй – Надежда, которая и тогда уже отличалась нездоровым любопытством.

Психолог усадил Гришку на стул, покачал перед ним блестящим кулоном на цепочке. Гришка стал какой-то странный, вроде бы заснул, но при этом отвечал на вопросы гипнотизера и исполнял его приказы. Но с Надей этот фокус не прошел, она долго сидела, следила за манипуляциями гипнотизера, безуспешно пытавшегося ввести ее в транс. Тот в конце концов сдался и рассказал о тех самых не поддающихся десяти процентах. Он еще пояснил, что, как правило, это люди, у которых сильно развито критическое мышление и которые ничего не принимают на веру.

Кстати, Гришка Гинсбург потом стал серьезным психологом, защитил диссертацию, а в девяностые годы уехал в Америку. Ну, это к делу не относится.

В общем, Надежда, как и раньше, не поддалась внушению гипнотизера. Она прикрыла веки и сквозь узкую щелочку следила за происходящим.

Человек в маске продолжал твердить свои заклинания:

– …Одиннадцать, двенадцать, тринадцать… вы спите, но слышите меня и делаете все, что я вам прикажу…

Надежда, разумеется, не спала, но сквозь полуприкрытые веки наблюдала за впавшей в транс Муравьевой и вела себя в точности как та. Уронив руки вдоль тела, она расслабила лицо и проговорила безвольным, послушным голосом:

– Все, что прикажете…

Гипнотизер удовлетворенно потер руки и задал главный вопрос:

– Скажи мне, где оберон?

Надежда знала, что всякая ложь должна быть правдоподобной. Больше того – чтобы в нее поверили, в ней должно быть процентов семьдесят правды. Поэтому для начала она выдала настоящую правду, тем более что ее слова можно было проверить, задав правильный вопрос загипнотизированной Муравьевой.

– Оберон… – проговорила Надежда полусонным голосом, – оберон прикреплен к дорожной сумке… к бордовой сумке… прикреплен в качестве застежки…

– А сумка? – нетерпеливо переспросил гипнотизер. – Где находится эта сумка?

И тут Надежда выдала стопроцентную ложь.

– Он в камере хранения на Московском вокзале… ячейка номер семьсот сорок четыре…

– Отлично! А какой код нужно набрать, чтобы открыть эту ячейку?

Надежда немного замялась, якобы вспоминая код, и наконец проговорила:

– Вэ сто тридцать пять…

– Отлично! – повторил гипнотизер, снова потер руки и повернулся к своему подручному: – Теперь ты видишь, как нужно получать информацию? И, между прочим, никакого насилия!

– Мне съездить на вокзал? – спросил сутулый, опустив глаза.

– Ну уж нет! Такое ответственное дело я тебе доверить не могу! Знаешь правило – хочешь, чтобы дело было сделано, делай сам! Я сейчас съезжу на вокзал за сумкой, а ты покарауль этих, – он кивнул на женщин. – С этим-то ты справишься, они в трансе и останутся в таком состоянии до моего возвращения!

– А… зачем их стеречь? – спросил Влад. – Раз они уже все рассказали…

От злости Надежда едва не скрипнула зубами, что было с ее стороны очень неосмотрительно. Этот тип в маске наблюдательный и проницательный, нельзя его недооценивать.

– Хочешь с ними разобраться… – протянул он понимающе. – Что ж, возможно, потом я разрешу. А пока стереги их. Мало ли, вдруг еще понадобятся. Смотри-ка!

Гипнотизер бросил какой-то маленький предмет в угол комнаты. Там вспыхнуло оранжевое пламя, которое тут же погасло, оставив после себя неприятное шипение и облачко зловонного дыма.

Сутулый тип удивленно следил за этими эффектами, а когда повернулся к шефу, того уже не было, он словно сквозь землю провалился.

Правда, Надежда, которая сквозь полузакрытые глаза внимательно следила за гипнотизером, успела заметить, что он никуда не провалился, а просто за те секунды, пока его подручный следил за вспышкой, проскользнул к двери и выскочил в коридор.

А еще она заметила, что тот самый предмет, который гипнотизер бросил на пол, чтобы создать отвлекающую вспышку, точнее, маленький бумажный пакетик, он достал из правого кармана. И при этом случайно выронил еще один такой же пакетик, который упал рядом с Надеждиным стулом.

«Явно этот человек в цирке работал! – подумала Надежда. – Знает, что главное в ремесле иллюзиониста – вовремя отвлечь внимание публики каким-нибудь светошумовым эффектом! Одно слово – настоящий профессионал!»

Сутулый испуганно оглядел комнату, сел на свободный стул и достал пачку сигарет. Видимо, приготовился к длительному, унылому ожиданию.

Надежда решила, что настал самый подходящий момент для того, чтобы освободиться. Сутулый не смотрел на нее, он поверил, что обе женщины погружены в гипнотический транс, и не ждал от них никакого подвоха. Неторопливо закурив, он пускал к потолку кольца сизого табачного дыма.

«Ну вот, еще и пассивное курение! – возмущенно подумала Надежда. – Нет, это я не буду терпеть!»

Она выждала момент, когда сутулый отвернулся в другую сторону, подняла с пола пакетик, который уронил гипнотизер, и бросила его в угол. В углу тут же вспыхнуло оранжевое пламя, сменившееся зловонным дымом.

Сутулый выронил сигарету и уставился в угол, видимо, ожидая, что там сейчас снова появится его таинственный повелитель или уж, на худой конец, черный кот.