– Черти что, – выдохнул он, бросая взгляд на Томаса. – Я уже пять минут пялюсь на эти пятна и все без толку.

– Попробуй сфокусироваться на них, – бросил Паскаль.

– А я что делаю?

Томас выглянул в коридор.

Сейчас его больше волновал вопрос осведомленности Департамента относительно «смерти» робота и местонахождения сердца корабля. Пока было тихо, никаких сигналов или возмущений, но тревога явно ощущалась в атмосфере, и даже не тревога, а какая-то настороженность. Если верить Йену, то Департамент был не в состоянии определить сигнал охотника, и уж тем более запеленговать его. Тем не менее, что-то висело в воздухе, как будто предчувствие…

Риган сфокусировал взгляд на точках. Окружности, следящие за его зрачками, стали различаться отчетливее и уменьшились в размерах. Надпись исчезла. Внезапно точки пришли в движение, принявшись перемешаться по вертикали туда и обратно, сохраняя при этом близкое расположение друг к другу.

Джон на мгновение потерял их из виду…

«Следите за индикаторами», – вновь появилась надпись.

– Слежу… – проворчал отступник, водя головой вверх-вниз вслед за точками.

Через секунду «индикаторы» разбежались в разные стороны, так что держать в фокусе оба стало невозможным.

– Черт… – выругался Риган вполголоса, вновь потеряв контакт.

«Уровень третий. Результат положительный», – засияли буквы внутри голографической рамки.

– Дьявол! Том, я прошел этот чертов тест! – воскликнул отступник, отворачиваясь от голограммы.

– Поздравляю, – отозвался охотник, безо всякого энтузиазма.

Ставни не двигались.

– Твой черед, – произнес Риган, видя, что ничего не происходит.

– Или ты что-то сделал неправильно…

– Хрен знает…

Джон вновь сосредоточил взгляд на «индикаторах».

«Уровень третий. Результат положительный», – вновь появилась надпись.

– Да нет, все в норме, – пожал плечами он. – Иди попробуй, может и правда, нужно обоим пройти через все эти проверки. Мы ведь вдвоем прошли через детекторы, соответственно система знает, что…

Томас подошел к голограмме.

Точки продолжали двигаться в разнобой. Томас попытался сосредоточиться сначала на одной, затем на другой, потом, не смотря на уверенность, что этого никогда не получится, на обеих сразу.

– Проклятье! Джон, как у тебя это получилось?

– Не знаю. Как-то само…

– Надо же… сработало! – удивился Томас.

– Я говорю нас проверяют на принадлежность к хомо сапиенс. Робот смог бы держать в фокусе оба изображения, а человеку это не под силу…

– Чушь, – отозвался Паскаль, но тяжелые ставни уже поползли вверх, открывая проход в следующее помещение.

– Интересно, что там дальше, – тихо сказал Риган проходя в открывшийся проем.

– Заставят попадать пальцем в нос, с закрытыми глазами, – съязвил охотник.

В какой-то степени отступник был прав, тесты отличались примитивностью, но с эффективностью задач спорить было сложно. Попутно возникал вопрос «зачем»? Неужели конструкторы Эсте и вправду думали, что у роботов возникнет необходимость проникнуть внутрь и что-то там испортить?

На самом деле искусственным интеллектом сложно было кого-то удивить в нынешнее время. Алгоритм, написанный давным-давно, использовался в программном обеспечении чуть ли не каждого механизма, ограничения накладывались лишь на профильность, но и они легко обходились. Например, погрузчик, коих было большинство, мог запросто использоваться для выполнения прочих функций вплоть до охраны и даже ликвидации. При этом никто никогда не задумывался о каких-то протоколах безопасности и невозможности робота причинить вред человеку. Вовсе нет, только человек был ответственным за сохранность собственной жизни и здоровья. Робота нельзя было чему-то научить, только приказать, а уж выполнение приказа напрямую зависело от его профильности. Обучаться на Эсте мог только цербо, но он был не механизмом, а всего лишь программой.

Беглецы вошли внутрь.

Помещение оказалось небольшим. Внутри было пусто, если не считать мутного зеркала, полностью занимающего одну из стен, и плотно закрытой толстенной дверью.

Томас остановился, бросив взгляд на расплывчатое отражение. В следующую секунду его очертания обрели красный ореол, постепенно сузившийся до размеров небольшой окружности описывающей район затылка охотника.

Томас замер.

Силуэт Ригана в «зеркале» ничем не подсвечивался, и не содержал ни каких надписей.

Красная обводка пропала, надписи растворились. Послышался легкий щелчок отпираемых замков.

Риган тут же навалился на дверь. Та, нехотя поддалась.

По ту сторону ждал просторный круглый зал со странным агрегатом под потолком. Стены зала не содержали окон и по структуре напоминали сделанные из матового стекла соты. Больше внутри не было ни чего. «Соты» излучали мягкий свет, а установка на верху, тихонько гудела.

Томас осторожно прошел в центр.

Почуяв приближение человека, установка издала звук похожий на сигнал клаксона и по «сотам» забегали зеленоватые огоньки. Внутри зала очертился светящийся круг зеленого же цвета. Так получилось, что Паскаль оказался внутри этого круга, а Риган за его пределами.

– Аудиенция для одного, – послышался голос, и точно в центре помещения возникло голографическое изображение человека.

Фигура была одета во что-то длинное, скрывающее его ноги и содержащее подобие капюшона, но этот элемент одежды не скрывал головы, а просто свисал с плеч. Человек был мужского пола, с небольшой бородой и практически полным отсутствием волос на голове. Его изображение дрожало в воздухе, реагируя на малейшие колебания атмосферы. Охотник замер и попытался не делать движений вообще, дабы не тревожить столь зыбкий образ.

Риган притаился в стороне. Его взгляд отражал полное недоумение.

– Томас Паскаль, – произнес человек, начав прохаживаться по кругу. – Охотник. Класс четвертый. Уровень допуска: семь. Идентификатор: четыре, три, семь, один. Не могу определить назначения данных цифр, но полагаю они имеют некий статус…

– Мы разве знакомы? – не удержался Том.

– Перед тобой графический образ интерфейса системы наблюдения и фиксирования процессов Эсте Паметан. Если тебя не устраивает отображаемая модель, ты можешь выбрать любую из предложенных либо отключить образ совсем…