с ним чашу, тот уже не мог быть слугой другого князя. Очень любил Василек слуг своих».

Васильку, как видно из слов летописи, были присущи лучшие черты несколько идеализированного русского князя, защитника родной земли: воинская доблесть, справедливость, послушание старшим и беззаветное служения Родине.

Но ведь без этого ни одна приличная легенда не складывается.

А дальше вновь пошла междоусобица.

В 1230 году пришлось ростовскому богатырю принять участие в совместном походе Юрия и Ярослава Всеволодовичей против своего тестя Михаила Всеволодовича, князя Черниговского. Чернигов был выбран в качестве противника неслучайно. Интересы Юрия Всеволодовича и Михаила когда-то должны были пересечься, и пересеклись они на Киеве. Лучшего способа, чтобы вразумить черниговского князя, чем демонстрация силы, ещё никто не мог придумать.

Повод для агрессии был легко найден. В Чернигов переехало много новгородских врагов брата Юрия, Ярослава, которых Михаил до времени приютил у себя. «Сам Великий Князь Георгий (Юрий Всеволодович) оскорбился сим криводушием», — отметил в трудах летописец.

Что удивительного может быть в очередном междоусобном конфликте? Обычная рутина. Князья вновь куют крамолу, опять грызутся между собой из-за властолюбия и алчности, а земля родная стонет под копытами богатырских крепкогрудых коней, с одинаковым упорством крушащих и города и пашни. И продолжить эпически: истекает кровью земля Русская от княжеских распрей.

Но это можно сказать, только не подумавши. На первый взгляд действительно ничего особенного. Но… В этот раз все лучшие силы Владимирской Руси, включая новгородцев, организованно вышли в поход на одного из сильнейших князей юга Руси. Как будто это была репетиция, проба сил. Черниговская дружина на Руси числилась не из последних. Да и сам Михаил пусть трусоват, пусть скандалист и провокатор, но ресурсом обладает большим. Нет в Южной Руси сейчас князя крепче. Для удовлетворения амбиций или чтобы поглумиться, владимирский князь мог бы выбрать себе цель и попроще. Только ему это не нужно. Большой политик был владимирский князь. И рука у него длинная — давно уже протянулась она к Киеву. Довольно долго Юрий Всеволодович обкатал у себя в голове одну нехитрую мыслишку и подошёл к её исполнению со всей глубиной и основательностью, соответствующей его характеру. Для начала нужно было показать соседям, за кем сейчас на Руси настоящая сила.

Это не князь на князя сейчас идёт, а вся земля Владимирская выступила на Чернигов. Стоит Михаилу уступить или отступить, и авторитет Юрия вырастет до небес. Владимирский князь делает заявку на главенство не в Залесских землях, он там и так полновесный хозяин, а во всей земле Русской от края до края. Пришла пора не Киеву быть старшим среди городов, даже пусть и номинально, пора передать старшинство во Владимир, куда давно уж перенесены из Киева и сила и слава. Только град Владимир сейчас способен объединить русские земли в одно целое. Только он готов постоять за честь русскую и прекратить пожар междоусобицы, что постоянно полыхает в Южной Руси, от Киева до Галича.

«Власть надобна, дабы соединить, совокупить воедино всю землю Русскую! — думал Юрий Всеволодович. — Пора, пора быть владетельным государем в своей земле!» И брови сдвинулись грозно.

Почему такой удар был нанесён именно сейчас, а не раньше?

За ответом далеко ходить не нужно. Не один владимирский князь сейчас пристально рассматривал Киев, Михаил тоже нацелил своё цепкое, как у коршуна, око на мать всех городов русских, мечтая сесть на великий стол, и уже готов был открыто вступить за него в борьбу. Ему вообще не жилось спокойно, беда была в том, что делал он всё зигзагами, непоследовательно, а потому не всегда верно мог рассчитать свои силы. Нынешний случай был не исключением из правил.

Князь Юрий занял интересную позицию. Едва перейдя черниговские границы, он со своими полками остановился и спустил с поводка псов войны. Теперь дело за братом Ярославом, которого Михаил боится пуще огня, и за молодыми богатырями, один из которых и есть Василько. Юрий знал, кому доверить нанести и потом как следует растеребить черниговские раны.

— Ты смотри, не очень там, — напутствовал Юрий своего брата Ярослава, но в голосе его не слышалось ни веры в то, что брат его услышит, ни убедительности. — Знаю я тебя. Тебе волю дай, ты до самого Чернигова дойдёшь, а для этого ещё время не пришло.

Расставшись с братом, Ярослав начал действовать так, как он привык, решительно и жёстко. Чтобы продемонстрировать черниговскому властителю всю серьёзность своих намерений, владимирские войска сжигают цветущий Ршенеск. А князь Михаил ведёт себя крайне странно. Вместо того чтобы выйти навстречу врагам и защитить родную землю, он по привычке прячется, отправляя на передний рубеж боярина Ивана Боша с подвойским Андаем. Вот и ещё одна странность. Что же это за должность такая — подвойский, что его срочно бросают грудью на амбразуру? А должность эта самая мирная. «Подвойский и подвоинский (стар.) — так называли и великокняжеского слугу, ходившего вместе с бирючами на торг «народ кликать» к князю и «звонить вече» и участвовавшего в торжественных царских выходах с посохом в руке, и судебного пристава при великокняжеском и наместничьем суде, производившего вызов ответчика».

Что вообще делает этот человек на переднем рубеже? Шашкой махать ему по должности не положено. Тут торжественного царского выхода не дождёшься, тут его кроме Василько с богатырским мечом в руке и пламенной жаждой подвига в груди никто не ожидает. А встреча с богатырем Василько в чистом поле для подвойского смерти равна, что вообще-то и случилось. Тут посохом не отмахнёшься! А взыскать с него — себе дороже встанет.

Так что пока владимирский князь с полками стоял в Уполозах, как бы прикрывая границу, Ярослав отправился со своим войском и новгородцами к Серенску, а его племянники Константиновичи вышли на Мосальск.

Справедливость штука странная. Порой бывает так, что куролесит один, а расплачивается за это другой, и вроде по справедливости. Вот и в этот раз вышло так же. Серенск сполна ответил за все каверзы и интриги Михаила. Говорят, что Ярослав по примеру своего отца Всеволода Великого приказал вывести всех жителей за городские стены, после чего сам город сжёг.

Возможно, и Мосальск ждала та же самая участь, но тут ростовского богатыря ждало хоть какое-то сопротивление. Ретивый попался старшой у городской дружины, пока головы не проломили, не восчувствовал, за кем ныне сила. Испытав прилив горькой безысходной храбрости и понимая, что надолго её не хватит, боярин Боша с горсткой своих людей вышел навстречу ростовской дружине. Скорее всего, с этим он поспешил.

Будучи человеком действия, Василько не