Васильку, как видно из слов летописи, были присущи лучшие черты несколько идеализированного русского князя, защитника родной земли: воинская доблесть, справедливость, послушание старшим и беззаветное служения Родине.

Но ведь без этого ни одна приличная легенда не складывается.

А дальше вновь пошла междоусобица.

В 1230 году пришлось ростовскому богатырю принять участие в совместном походе Юрия и Ярослава Всеволодовичей против своего тестя Михаила Всеволодовича, князя Черниговского. Чернигов был выбран в качестве противника неслучайно. Интересы Юрия Всеволодовича и Михаила когда-то должны были пересечься, и пересеклись они на Киеве. Лучшего способа, чтобы вразумить черниговского князя, чем демонстрация силы, ещё никто не мог придумать.

Повод для агрессии был легко найден. В Чернигов переехало много новгородских врагов брата Юрия, Ярослава, которых Михаил до времени приютил у себя. «Сам Великий Князь Георгий (Юрий Всеволодович) оскорбился сим криводушием», — отметил в трудах летописец.

Что удивительного может быть в очередном междоусобном конфликте? Обычная рутина. Князья вновь куют крамолу, опять грызутся между собой из-за властолюбия и алчности, а земля родная стонет под копытами богатырских крепкогрудых коней, с одинаковым упорством крушащих и города и пашни. И продолжить эпически: истекает кровью земля Русская от княжеских распрей.

Но это можно сказать, только не подумавши. На первый взгляд действительно ничего особенного. Но… В этот раз все лучшие силы Владимирской Руси, включая новгородцев, организованно вышли в поход на одного из сильнейших князей юга Руси. Как будто это была репетиция, проба сил. Черниговская дружина на Руси числилась не из последних. Да и сам Михаил пусть трусоват, пусть скандалист и провокатор, но ресурсом обладает большим. Нет в Южной Руси сейчас князя крепче. Для удовлетворения амбиций или чтобы поглумиться, владимирский князь мог бы выбрать себе цель и попроще. Только ему это не нужно. Большой политик был владимирский князь. И рука у него длинная — давно уже протянулась она к Киеву. Довольно долго Юрий Всеволодович обкатал у себя в голове одну нехитрую мыслишку и подошёл к её исполнению со всей глубиной и основательностью, соответствующей его характеру. Для начала нужно было показать соседям, за кем сейчас на Руси настоящая сила.

Это не князь на князя сейчас идёт, а вся земля Владимирская выступила на Чернигов. Стоит Михаилу уступить или отступить, и авторитет Юрия вырастет до небес. Владимирский князь делает заявку на главенство не в Залесских землях, он там и так полновесный хозяин, а во всей земле Русской от края до края. Пришла пора не Киеву быть старшим среди городов, даже пусть и номинально, пора передать старшинство во Владимир, куда давно уж перенесены из Киева и сила и слава. Только град Владимир сейчас способен объединить русские земли в одно целое. Только он готов постоять за честь русскую и прекратить пожар междоусобицы, что постоянно полыхает в Южной Руси, от Киева до Галича.

«Власть надобна, дабы соединить, совокупить воедино всю землю Русскую! — думал Юрий Всеволодович. — Пора, пора быть владетельным государем в своей земле!» И брови сдвинулись грозно.

Почему такой удар был нанесён именно сейчас, а не раньше?

За ответом далеко ходить не нужно. Не один владимирский князь сейчас пристально рассматривал Киев, Михаил тоже нацелил своё цепкое, как у коршуна, око на мать всех городов русских, мечтая сесть на великий стол, и уже готов был открыто вступить за него в борьбу. Ему вообще не жилось спокойно, беда была в том, что делал он всё зигзагами, непоследовательно, а потому не всегда верно мог рассчитать свои силы. Нынешний случай был не исключением из правил.

Князь Юрий занял интересную позицию. Едва перейдя черниговские границы, он со своими полками остановился и спустил с поводка псов войны. Теперь дело за братом Ярославом, которого Михаил боится пуще огня, и за молодыми богатырями, один из которых и есть Василько. Юрий знал, кому доверить нанести и потом как следует растеребить черниговские раны.

— Ты смотри, не очень там, — напутствовал Юрий своего брата Ярослава, но в голосе его не слышалось ни веры в то, что брат его услышит, ни убедительности. — Знаю я тебя. Тебе волю дай, ты до самого Чернигова дойдёшь, а для этого ещё время не пришло.

Расставшись с братом, Ярослав начал действовать так, как он привык, решительно и жёстко. Чтобы продемонстрировать черниговскому властителю всю серьёзность своих намерений, владимирские войска сжигают цветущий Ршенеск. А князь Михаил ведёт себя крайне странно. Вместо того чтобы выйти навстречу врагам и защитить родную землю, он по привычке прячется, отправляя на передний рубеж боярина Ивана Боша с подвойским Андаем. Вот и ещё одна странность. Что же это за должность такая — подвойский, что его срочно бросают грудью на амбразуру? А должность эта самая мирная. «Подвойский и подвоинский (стар.) — так называли и великокняжеского слугу, ходившего вместе с бирючами на торг «народ кликать» к князю и «звонить вече» и участвовавшего в торжественных царских выходах с посохом в руке, и судебного пристава при великокняжеском и наместничьем суде, производившего вызов ответчика».

Что вообще делает этот человек на переднем рубеже? Шашкой махать ему по должности не положено. Тут торжественного царского выхода не дождёшься, тут его кроме Василько с богатырским мечом в руке и пламенной жаждой подвига в груди никто не ожидает. А встреча с богатырем Василько в чистом поле для подвойского смерти равна, что вообще-то и случилось. Тут посохом не отмахнёшься! А взыскать с него — себе дороже встанет.

Так что пока владимирский князь с полками стоял в Уполозах, как бы прикрывая границу, Ярослав отправился со своим войском и новгородцами к Серенску, а его племянники Константиновичи вышли на Мосальск.

Справедливость штука странная. Порой бывает так, что куролесит один, а расплачивается за это другой, и вроде по справедливости. Вот и в этот раз вышло так же. Серенск сполна ответил за все каверзы и интриги Михаила. Говорят, что Ярослав по примеру своего отца Всеволода Великого приказал вывести всех жителей за городские стены, после чего сам город сжёг.

Возможно, и Мосальск ждала та же самая участь, но тут ростовского богатыря ждало хоть какое-то сопротивление. Ретивый попался старшой у городской дружины, пока головы не проломили, не восчувствовал, за кем ныне сила. Испытав прилив горькой безысходной храбрости и понимая, что надолго её не хватит, боярин Боша с горсткой своих людей вышел навстречу ростовской дружине. Скорее всего, с этим он поспешил.

Будучи человеком действия, Василько не