- Гастингс, все это время у меня была одна маленькая идеянасчет этого человека, Человека-На-Заднем-Плане. На три вопроса я ответил, иэти ответы полностью согласуются с моей теорией. Но еще на два вопроса яответить не могу. Либо я ошибочно подозреваю не того человека, а значит, этиоставшиеся вопросы ответов иметь не могут, либо я все-таки прав, и ответы есть.Так что же, Гастингс, прав я или нет?

Он встал, подошел к столу и вынул из ящика письмо КарлоттыАдамс. Пуаро попросил Джеппа разрешить ему оставить оригинал письма еще на парудней, и тот не возражал. Пуаро разложил листы на столе и опять принялсясосредоточенно изучать их.

Время шло. Я зевнул и взял какую-то книгу. Я сомневался, чтомоему другу удастся извлечь из письма какую-либо новую информацию: мы ужестолько раз просматривали его. И даже если в нем упоминался не Рональд Марш, товсе равно не было ни малейшей возможности установить личность этого человека.

Я рассеянно переворачивал страницы книги, потом,по-видимому, задремал. Крик Пуаро заставил меня подпрыгнуть от неожиданности.

Мой друг смотрел на меня. Выражение его лица труднопередать. В глазах Пуаро сверкал зеленый огонек.

- Гастингс, Гастингс!

- Что такое?

- Вы помните, я сказал вам, что если бы убийца былаккуратным человеком, то он бы отрезал лист письма, а не оторвал бы его?

- Ну и что?

- А то, что я ошибался. В этом преступлении убийце как раз ине откажешь в смекалке. Этот лист и надо было оторвать, а не отрезать.Посмотрите сами.

Я посмотрел.

- Eh bien, вы видите?

Я покачал головой.

- Вы хотите сказать, что преступник спешил?

- Неважно, спешил он или нет. Разве вы не видите, мой друг?Лист как раз и должен быть оторван…

Я снова покачал головой.

- Какой же я глупец, - тихо произнес Пуаро. - Как слепой, яничего не видел. Но теперь… теперь все пойдет как надо!

Через минуту его настроение изменилось. Он вскочил с кресла.Я охотно последовал его примеру, хотя и не понимал, что мы будем делать.

- Возьмем такси. Сейчас еще только девять часов. Не слишкомпоздно для того, чтобы нанести визит.

- А кому мы нанесем этот визит? - спросил я, спускаясь вследза Пуаро по лестнице.

- Мы едем на Риджент-гейт.

Я счел благоразумным промолчать. Я видел, что мой друг не внастроении отвечать на вопросы: он был слишком взволнован. Пока мы ехали втакси, его пальцы нетерпеливо барабанили по колену. Обычное спокойствиеизменило Пуаро. Я старательно вспоминал каждую фразу из письма Карлотты Адамссестре. За это время я заучил его почти наизусть. Мысленно я повторял словаПуаро об оторванном листе, но все было бесполезно: я решительно ничего непонимал. Почему этот лист должен быть оторван?

Дверь в доме лорда Эдвера открыл нам новый слуга. Пуароосведомился, дома ли мисс Кэрролл. Мы проследовали за слугой на второй этаж, ия в который раз подумал: куда же исчез прежний красавец с греческим профилем?Полиция так и не смогла найти его. Я решил, что тот слуга, видимо, тоже убит, имне стало не по себе.

Однако я сразу же забыл о своих неприятных мыслях, едваувидел мисс Кэрролл, опрятную, энергичную и рассудительную, как всегда.Секретарша очень удивилась визиту Пуаро.

- Очень рад, что вы по-прежнему здесь, мадемуазель, - сказалмой друг с поклоном. - Я боялся, что вы здесь больше не работаете.

- Джеральдина и слушать не хочет о моем уходе, - ответиламисс Кэрролл. - Она умоляла меня остаться. Действительно, в такое трудное времярядом с ребенком должен кто-то быть. Материально, конечно, она обеспечена всем,но ей нужен человек, который поможет ей побыстрее забыть свои прежние горести.И уверяю вас, мистер Пуаро, что таким человеком с успехом могу быть я.

Ее лицо приняло непреклонное выражение. Я подумал, что срепортерами и охотниками за пикантными подробностями у мисс Кэрролл разговоркороток.

- Мадемуазель, вы всегда представлялись мне образцомэффективности. Я это очень высоко ценю, так как таких людей редко встретишь.Мадемуазель Марш, напротив, девушка не очень практичного склада ума.

- Джеральдина мечтательница, - сказала мисс Кэрролл. - Онаабсолютно не приспособлена к жизни и всегда была такой. Хорошо, что ей хоть ненадо заботиться о хлебе насущном.

- Да, действительно.

- Но я думаю, вы не затем пришли, чтобы порассуждать опрактичных и непрактичных людях. Итак, чем могу служить, мистер Пуаро?

Моему другу, конечно, не очень понравилось, что ему такбесцеремонно намекнули на то, чтобы он поскорее переходил к делу. Ему, видимо,был по душе более завуалированный подход. Однако секретарше было не додипломатических тонкостей. Она подозрительно смотрела на нас сквозь стекласвоих сильных очков.

- Я хотел бы получить от вас кое-какую информацию понекоторым вопросам. Я знаю, мисс Кэрролл, что вашей памяти я вполне могудовериться.

- Плохой был бы из меня секретарь, если бы меня подводилапамять, - сухо заметила мисс Кэрролл.

- Ездил ли лорд Эдвер в Париж в ноябре прошлого года?

- Да.

- Вы можете сказать, какого это было числа?

- Надо посмотреть в записях.

Она встала, открыла ключом ящик стола, достала небольшуютетрадь в переплете и, полистав ее, объявила:

- Лорд Эдвер отбыл в Париж 3 ноября и вернулся 7 ноября.Вторично он посетил Париж с 29 ноября по 4 декабря. Что еще вас интересует?

- С какой целью он ездил туда?

- Первый раз он поехал, чтобы посмотреть кое-какиестатуэтки, которые планировал приобрести впоследствии на аукционе. А второйраз, насколько я знаю, лорд Эдвер ездил в Париж без определенных целей.

- Сопровождала ли своего отца мадемуазель Марш?

- Нет, она никогда не ездила с отцом, мистер Пуаро. ЛордуЭдверу и в голову не приходило брать ее с собой. В то время Джеральдинанаходилась в женском пансионе в Париже, но я не думаю, что лорд Эдвер ездил,чтобы повидать ее. По крайней мере, меня бы это очень удивило.

- Вы никогда не ездили с ним?

- Нет.

Секретарша как-то странно посмотрела на Пуаро и неожиданноспросила: